2018-08-02T12:57:37+10:00 2018-08-02T12:57:37+10:00

Пустой базар: есть ли будущее у традиционных рынков в Приморье?

Рынок в Приморье — больше чем рынок. Огромные барахолки заполняли собой лакуну федерального масштаба. Труженики контейнерного дела в прямом смысле слова диктовали свои законы и регулировали сами себя. Их заказчиками были тысячи челноков, еще больше клиентов. На них работали производители из Китая и Турции. Здесь, в конце концов, сколотили капитал герои давно ушедших дней. И вдруг — пустота…

Уличная розница активно начала развиваться во Владивостоке еще в конце 80-х гг., когда на приморских «барахолках» можно было купить абсолютно все, начиная от настоящих костюмов «Адидас» по 280 руб. и заканчивая французскими духами «Клима». Немецкий и японский трикотаж из валютных магазинов (тогда во Владивостоке их было три — «Альбатрос», «Парус» и «Березка»), «запрещенные» виниловые пластинки по 50–70 руб. (при средней зарплате инженера, сидящего за кульманом, в 140 руб.), фирменные джинсы по 180 руб., «варенки» кустарного производства — либерализация экономики приносила свои плоды. А 29 января 1992 г. указом президента РФ Бориса Ельцина «О свободе торговли» как предприятиям, так и отдельным гражданам было разрешено торговать где угодно — «с рук, лотков и автомашин» — без специальных разрешений.

Началась эра челночества: китайские товары «хлынули» через российскую границу. Во Владивостоке активно росли рынки на Баляева, Школьной, Луговой, Первой Речке, Окатовой. Бывший стадион Тихоокеанского флота на улице Спортивной заполонили торговые ряды. Там, где сегодня бьют фонтаны местного «Арбата», вереницами железных киосков расстилалась Торговая улица.

«Когда все рынки передали в систему потребительской кооперации, торговля стала принимать цивилизованные формы. Появилась система аренды. В начале 90-х проходимость была мощнейшая — в том числе наш рынок за день могло посетить свыше 2 тыс. человек», — вспоминает Александр Иванов, генеральный директор ООО «Артемовский городской рынок».

Первый удар по челночному бизнесу нанес дефолт 1998 г., когда этот сегмент сократился более чем в три раза и с каждым последующим кризисом терял в объемах. Постепенно рынки начали освобождаться и от полукриминальных объятий, часто не по собственной воле. А решение властей перевести рынки к «цивилизованному формату» — в специально обустроенные крытые помещения — потребовало от собственников уже иных подходов. Сумели выжить самые стойкие, как, к примеру, «Березка» или «Первореченский» (им же принадлежит и рынок на ул. Комарова). Некоторые пошли дальше, начав строить дополнительные объекты торговли: это уже собственники рынка на Спортивной сначала вложились в ТЦ «Максим», а потом и в ТРЦ «Седанка-Сити».

Александр Иванов: «Контейнерную торговлю, которую представляли «челноки-вещевики», мы убрали и на этом месте построили солидный трехэтажный центр с торговыми местами, освещением, отоплением, кондиционированием, эскалаторами. Но розница сегодня перенасыщена площадями, подача товаров идет очень мощная, и покупательский поток за ней не успевает. Доходность населения не увеличивается, издержки растут. Человек получает зарплату, из которой должен оплатить ЖКХ, питание и кредиты. Что остается? Совсем немного на себя любимого. В борьбе за покупателя растет предложение, уровень сервиса, предлагаются площади и товарная масса, а спроса нет».

На фоне разогретого девальвацией роста цен продолжает ухудшаться ситуация с потребительской активностью населения. В 2017–2018 гг. реальные доходы приморцев остановились на уровне 2016 г. Согласно информации Приморскстата, за вычетом обязательных платежей и взносов они сложились ниже уровня января — марта 2017 г. (99,8%). В то же время рост цен на продукты питания в РФ в 2017 г. составил 0,7%.

«Средний чек сократился — в среднем покупатель тратит рублей 500–600, редко — от 2 до 3 тыс. рублей. К выходным эта сумма возрастает до тысячи», — рассказал Сергей Нечаев, генеральный директор Луговского рынка и ООО «Далкс».

«Давиды» и «Голиафы»

Огромный спад потребительского спроса во всех областях реального сектора спровоцировал дефицит денежных средств на рынках, вогнав местных торговцев в депрессивное состояние и заставив срочно пересматривать стратегические планы. Правда в том, что они не могут тягаться с захлестнувшими город так называемыми дискаунтерами.

«В 90-е мы могли позволить себе наценку в три раза. Сегодня конкуренция настолько велика, что порой и 50% от закупочной стоимости считаются нормальной наценкой, — поделился индивидуальный предприниматель Артур Шалимов. — А спрос (я уже не говорю о сумасшедших 90-х) начиная с 2012 г. упал в три раза. Две-три продажи в день — хороший результат».

В период расцвета уличной розницы один лишь социальный магазин на рынке «Березка» выбивал до 2,5 тыс. чеков в день, проходимость была колоссальная, вспоминает Павел Гетман, чей опыт управленца в рыночной торговле насчитывает более десяти лет. Сегодня приходится очень постараться, чтобы удержать трафик, так как люди покидают рынки.

По итогам 2017 г. торгующими организациями и индивидуальными предпринимателями, осуществляющими деятельность в стационарной торговой сети (вне рынка), сформировано 93,1% оборота розничной торговли, розничными рынками и ярмарками — 6,9%. Причем импорт из КНР значительно снизился. Вьетнамцы и китайцы, ранее занятые розничной торговлей, подались в сферу услуг, поскольку большая часть их вчерашнего ассортимента доступна в крупных сетях. Челночный бизнес по-прежнему существует, но ему далеко до прежних объемов, а выручка в этом сегменте серьезно упала. Изменились и каналы поставок. Многие, даже ранее никогда не бравшиеся за мышку участники рынка, будь то продавцы конфет или автозапчастей, освоили компьютер и открыли для себя новых поставщиков — от интернет-гиганта «Таобао» до 100sp.

Проблема «Давидов» и «Голиафов» становится острее с каждым годом. Мониторинг компании «Служба поддержки продаж» показывает, что «магазины низких цен» во Владивостоке демонстрируют хороший трафик — 2,5–3 тыс. человек в день, тогда как у сетей среднего ценового сегмента этот показатель составляет порядка 1,5–2 тыс. человек. Учитывая, что стандартная наценка в этом сегменте — 10–15%, многие рынки выпадают из ценовой конкуренции и вынуждены искать новые механизмы, чтобы удержать и привлечь покупателя.

«Посетителей стало гораздо меньше, проходимость серьезно упала. Ситуацию спасают постоянные клиенты — после закрытия в 2011 г. рынка на Окатовой покупатель перебрался к нам, плюс мы уделяем большое внимание красивому оформлению витрин, во многих отделах присутствует желтый ценник, по средам скидки. То есть работа идет активная, но кризис дает о себе знать. Бывает, что и площади простаивают, сложно найти арендаторов», — рассказали в торговом комплексе «Махаон».

«Цены у нас — одни из самых низких в городе. Аренда — 500 руб./м2, не поднимаем уже несколько лет, но люди уходят, несмотря ни на что», — сообщили в администрации баляевского рынка «Помни».

На вопрос: «Почему вы перестали ходить на рынки?» — подавляющее большинство респондентов, опрошенных корр. «К», ответили: «В моем районе открылся «Фреш-25»/«Реми»/«Самбери» и т. д.». Крупный ритейл встает на пути годами наработанного покупательского трафика, причем получает лучшие места под свои объекты, заходит в торговые центры, вытесняя мелкую розницу. В прошлом году комитет по аграрно-продовольственной политике и природопользованию обсуждал предложение ограничить время работы гипермаркетов с целью поддержки малого предпринимательства, но дальнейшего хода эта инициатива не получила.

Александр Иванов: «Сейчас активно развиваются такие сети, как «Радиус», «Амбар», «Светофор», плюс местные сетевики борются за свою долю рынка, плюс открытие магазинов шаговой доступности — соответственно, продовольственная группа товаров у нас не пользуется прежним спросом. Если же рассматривать частный сектор, когда-то принимавший активное участие в торговле сельхозпродукцией, то сегодня его представляют несколько человек преклонных годов, с которых и за аренду не возьмешь — люди перестали обрабатывать свои огороды.

Фермеры — вот движущая сила, но они в основном замыкаются на ярмарку выходного дня, которую мы проводим у себя на территории. Подготовили товарную массу к выходным, отторговали в субботу, уехали, а находиться здесь среди недели и выжидать редкого покупателя им не с руки. Так что проблем хватает».

Не получается

«Надо признать, что сама структура управления рынком практически не изменилась с 90-х гг. По своей сути это феодализм, когда есть сюзерен, а есть вассалы. Схема взаимоотношений между ними: «Несите арендную плату, ваше экономическое состояние нас не волнует». В большинстве торговых центров ровно та же ситуация. Эти отношения больше не работают, из продвинутых регионов к нам приходят новые модели — тот, кто примет их на вооружение, будет на коне и перетянет на свои площадки поток покупателей, а уже отдельные предприниматели, которые там находятся, будут его ощипывать, — считает Павел Гетман. — Рынкам нужна стратегия — это то, кем вы будете являться во внешней среде, как вы будете сопротивляться ей, кем вы себя позиционируете. Бизнесу, который своевременно не поставит перед собой такие вопросы, придет конец.

Есть понятие стратегического менеджмента, а внешняя среда — это конкуренция, изменения потребительского спроса, изменения законодательства. По всем трем пунктам нужно держать руку на пульсе».

Если раньше управление рынком сводилось к задаче найти любого арендатора, то сегодня важно, кому и как сдавать площади. Формирование ассортимента в продовольственной, промышленной группе товаров, распределение пространства — все это требует огромной работы.

Александр Иванов: «Промышленная группа товаров у нас сформирована: подтянули «якоря» — «Домовид» и «Чудодей», чтобы в том числе обеспечить «промышленникам» покупательский поток. Разместили у себя «Радиус» — стараемся развивать продовольственную группу, но здесь возникает масса тонких моментов, потому что надо соблюсти интересы каждого, чтобы не подрезать рядом стоящего арендатора. Нет уже односторонней игры, настало время серьезного менеджмента, взвешенных решений. И далеко не всегда получается так, как хотелось бы.

Например, есть у нас цель — привлечь больше местных производителей, но те в большинстве своем открывают собственные магазины, так что задача эта не из легких. Когда ко мне приходит потенциальный арендатор, я всегда задаю вопрос: «А чем вы будете торговать, как собираетесь работать?». Сегодня это важно, потому что у нас общие интересы, и все мы участвуем в командной игре».

Андрей Лавров, представитель администрации Некрасовского рынка: «Избыточное государственное регулирование — еще одна проблема, которая мешает мелкой рознице работать. С проверками стало намного жестче. Плюс большинство наших арендаторов перешли на онлайн-кассы, и многим это далось очень нелегко. В результате некоторые переформатировались, отказавшись от наемных работников, так как бизнесу, не использующему наемный труд, разрешено повременить с установкой новой ККТ.

Могу отметить, что за последние три года проходимость значительно сократилась, сегодня это примерно 500 активных покупателей в день, но если кто-то скажет, что рынки — отживающий свое формат, я категорически с ним не соглашусь. Рынок — это продукция, которой вы не найдете в крупных сетях, в том числе домашняя, но точно так же прошедшая необходимый контроль, это возможность торговаться и меньшая вероятность «просрочки», потому что товар закупают маленькими партиями и оборот у него выше, чем в крупных сетях».

Игорь Конюхов, фермер: «Рынки для нас — самая выгодная площадка, причем качество фермерской продукции там выше, чем в сетях, и цены часто ниже, поскольку крупный ретейл заинтересован в извлечении максимальной прибыли и крупных объемах поставок, а качественный товар для него — дело второстепенное. Есть у меня коллега, который продает картошку по 10 рублей за кг, но сетям он неинтересен — им проще закупать крупными партиями китайскую картошку по 25 рублей за 1 кг и выставлять по 50 рублей, со стопроцентной наценкой».

«Рынок — это отсутствие очередей, что очень важно, это, в конце концов, дань нашим устоям, и то, что вы найдете на рынке, крупные сети сегодня вам не предложат», — отмечает Сергей Нечаев.

Что будет?

«Если нет ветра, беритесь за весла», — гласит латинская пословица. В 2018–2019 гг. попутного ветра для розницы нет и не будет, предупреждают эксперты, так что ретейлу приходится старательно работать веслами, смотреть по сторонам и надеяться на лучшее.

Павел Гетман: «Рынок — это корабль, а на корабле самое главное что? Это капитан, команда и курс, по которому они поплывут. Когда же нет ни капитана, ни команды, а сидят одни пассажиры, корабль находится в дрейфе, и он просто погибнет, если капитан не начертит курс и если команда не будет его придерживаться. Сегодня, чтобы выжить, нужно коллегиально искать формулу успеха».

НОВОСТИ ПАРТНЕРОВ