2018-09-25T14:34:28+10:00 2018-09-25T14:34:28+10:00

Припадки рубля. Почему он будет слабеть?

«Дорогие власти! Если вы хотите дедолларизации, сделайте так, чтобы наша экономика устойчиво росла»

фото KONKURENT |  Припадки рубля. Почему он будет слабеть?
фото KONKURENT

Ну что, валюту отогнали к 66? Можно успокоиться? Это будет самая большая ошибка с вашей стороны. Рубль — как бодливая корова: не даст спать ни вам, ни вашим детям. Будет таким же штормовым, слабеющим, жадно протягивающим ручки к тем, кто набрал валютных долгов. То туда, то сюда. Замрет — даже, может быть, надолго, — потом упадет, вернется — но на более низкий уровень, чем раньше.

Длинные пологие ступеньки вниз. Долгосрочный тренд — на ослабление и взрывные девальвации. О нынешней мы предупреждали заранее.

Ослабление рубля  в 2018–2025 гг. 11 причин

1) Россия — это небольшая экономика, всего лишь 1,8% глобального ВВП. Чтобы рубль стал устойчивее, был признан как международная валюта, нужна доля хотя бы в 5–6% от «мира». Малую лодку раскачать легче. В 2018?г. доля России может стать еще меньше. Каждый год наш кусок мирового экономического пирога становится все короче и рыхлее.

2) Мы по-прежнему — функция от мировых цен и спроса на сырье: на нефть, газ, металлы, зерно, удобрения. От курса доллара к евро, прямо влияющих на цены и спрос. Нет ничего более неустойчивого. Это цены товарных и финансовых деривативов на биржах в Чикаго, Нью-Йорке, Лондоне, зерновых биржах США. Прыгают, как белки. И вместе с ними будет то расти, то заваливаться, то падать наша экономика.

Рубль всегда трясет вместе с нефтью, металлами, долларом. И трясет рубль всегда кратно больше, чем их. Он хронически болен эпилепсией. Такая хроника приводит на длинной дорожке только к одному — ослаблению. Сырьевая, спекулятивная валюта не может быть устойчиво сильной.

3) Мы — экономика, в которой за год производится 609 бульдозеров, 709 грейдеров, 221 дорожный каток. За год — 760 детских колясок. Штук! В месяц — 300–350 металлорежущих станков, 250 деревообрабатывающих станков, 190 экскаваторов. Штук! (2017 год, Росстат). В год — один ноутбук на 860 человек. На одну душу населения — чуть больше чем на $4 вычислительной техники в год. Одна кофемолка на 1500 семей (Росстат, ЕМИСС). Ну и так далее.

Самые высокие риски России — технологические. Пока мало что меняется в сравнении с 2014–2015 годами. Санкции рассчитаны на технологическое удушение. Если не произойдет чуда, то технологические разрывы между Россией и внешним миром будут нарастать с каждым годом. Рубль в такой экономике будет неизбежно слабеть. Валюта отстающего всегда слабее к валюте того, кто впереди. Какими бы зигзагами это ни происходило.

4) Финансовый сектор России еще меньше, чем ее экономика. Доля в глобальных финансовых активах — 0,4–0,5%. 50–60-е место в мире по насыщенности деньгами и кредитами. Вступить в мелкую финансовую лужу и разболтать ее — ничего не стоит.

5) Незаживающая рана кэрри-трейда. Она трижды привела к взрывной девальвации (1998, 2008/2009, 2014 годы). И в четвертый раз — в 2018-м. При малейшем повышении рисков капиталы нерезидентов бегут из России. Это и есть спусковой крючок для падения рубля, а за ним всего что угодно в нашей экономике.

Представьте себе, что вы стоите под качелями. То толкнут в висок, то ударят со всего размаху. Отойдете чуть дальше — все равно ударят, но чуть тише. Это и есть кэрри-трейд. А дурак стоит и стоит под качелями.

6) Сильное влияние финансовых инфекций. Из США (2000, 2008 годы), ЕС (долговой кризис 2010-х), Азии (1997-й). Через кэрри-трейд и нерезидентов высочайшая корреляция рубля, акций, долгов и деривативов с поведением развивающихся рынков, особенно Бразилии и других рынков Латинской Америки. Если где-то сильно грохнет, у нас отзовется кратно.

7) Рубль мог быть устойчивее при быстром, а еще лучше — при сверхбыстром экономическом росте. Но на него нет пока надежды. Все варианты политики, ведущие к такому росту, неизменно отвергаются властями. Значит, не строится и большая финансовая машина. По прогнозу МВФ, в 2018 г. Россия станет 166-й в мире по темпам роста. В ближайшие времена власти нам обещают всего лишь 1,5–1,7% в год. Кто не растет и стагнирует —  того неизбежно ждет слабость в валюте.

8) Фундаментальная, многолетняя переоцененность рубля. Один из крупнейших в мире разрывов между реальным и номинальным курсами рубля к доллару и евро. Регулярные девальвации рубля, раз в 4–10 лет, чуть стряхивают ее, затем она опять нарастает (детально — Миркин. «Финансовое будущее России», 2011).

9) Там, где высокая инфляция, неизбежно ослабление национальной валюты. Мы — экономика, заведомо подверженная инфляции. Олигополии, вертикали, огосударствление, доля малого и среднего бизнеса в 20–25% — все это заведомо не рыночная среда. Плюс зависимость от импорта. В непродовольственной рознице — не менее 40–50%. На рынке обуви импорт — 85%. В фармацевтике и продовольствии — огромная зависимость от импорта исходного сырья и оборудования. В технологиях, инструментах, оборудовании, микро­электронике — зависимость в 75–95%.

С инфляцией уже все решено? Не смешите. В 2017 году индекс цен производителей промышленных товаров достиг 7,6%. А в январе — июле 2018-го — 16,6% (год к году). Когда-нибудь это прорвется в розницу, как ни сдерживай цены и тарифы, регулируемые государством.

10) «Врожденная» сейсмика. Поведенческая особенность России в последнюю четверть века — привычка отзываться на любой риск кратно большими падениями, чем другие экономики, входящие в число 30 крупнейших в мире. Пример — кризис 2008–2009 годов. Любое циклическое падение в глобальных финансах или их крупном сегменте (а они неизбежны) будет у нас отзываться больнее, чем у прочих.

11) Страстное желание дедолларизации. Оно уже похоже на манию, когда рациональность — за бортом. «Валюту врага» — прочь из оборота. Это сулит тяжелую судьбу в России не только доллару, но и рублю. Там, где режут, корчуют, выдирают — там всегда слабая национальная валюта. К тому же все знают, что стоит запретить хождение наличного доллара — тут же появится черный рынок. И на черном рынке рубль будут валить по-черному.

Короче, сейсмическая зона. То ли Камчатка, то ли жизнь под Везувием, то ли Япония, где заранее известно — рано или поздно будет землетрясение, а пока может основательно и регулярно трясти.

Дедолларизация. 13 рецептов обвалить рубль побыстрее

Самый лучший способ ослабить официальный рубль — создать ему черный рынок. А как заманчиво! Валютных вкладов населения в России — на 5,5 трлн руб., рублевых — 27 трлн руб. Половина сделок населения по покупке-продаже наличных долларов — в Москве. Можно быть уверенным, что в Москве несколько десятков миллиардов наличного «грина». 60% валютных вкладов населения находится в столице (июль 2018-го, Банк России).

Обрубить, и все! Пусть москвичи побесятся! Всю страну не затронет. Так может думать человек из элиты, из чиновников, видящий кругом гибридную войну.

Но как это можно сделать? Элементарно. Мировой опыт даже в рыночных экономиках, не только в «советских» — огромен.

1) Лимиты на выдачу наличной валюты в одни руки в течение одного дня/недели/месяца. Лимиты на выдачи из банкомата.

2) Запреты на перевод за границу больше какой-то суммы. Ужесточение валютного контроля. Объявление все большего массива сделок подозрительными.

3) Налог (сбор) на покупку валюты. Купил по курсу — заплати еще, например, 1% от суммы покупки.

4) Налог (сбор) на продажу валюты. Продал по курсу — заплати еще, скажем, 0,5% от суммы продажи.

5) «Репрессивный» курс на покупку-продажу валюты. Скажем, рыночный курс ЦБР — 65 руб., а вы можете продать банку доллары только по курсу 50. Или купить у банка доллары только по 85. Система специальных курсов, много хуже рыночных.

6) Полные или частичные запреты на валютные депозиты, валютные счета, валютные ссуды, брокерские счета (по суммам, срокам, причинам). Зачем вам три валютных счета, и все в разных валютах? Так люди не живут. Принудительный перевод валютных счетов в рубли по специальному курсу, хуже, чем рыночный.

7) «Нельзя» на выдачу валютных платежных карточек. Четыре карточки? Не полагается. По правилам только одна. Или вообще — «нельзя».

8) Жесткие ограничения на вывоз наличной валюты. Не $10 000, как сейчас, а, скажем, $1000. Крошечные лимиты на снятие валюты в банкоматах по карточкам за границей, на оплату карточками в магазинах за рубежом. Таможенное декларирование даже мелких сумм.

9) Прямой запрет на хранение наличной валюты (или свыше какой-то суммы). Валюта — для расчетов, а не для сбережений. Сдать в течение семи рабочих дней все валютные излишки (быть может, по принудительному курсу). Покупка валюты — только в пределах потребности (лимиты при выезде за границу).

10) Запрет на сделки физических лиц с активами, выраженными в валюте (фьючерсы на доллар, например, или евроблигации, акции, номинированные в валюте). Гоните рублики, и поскорей!

11) Запрет физическим лицам на безналичную покупку-продажу валюты, на конвертацию в валюту денег на рублевых счетах и обратно. Можете ее только ввозить. Или купить, но только сначала предъявите билет за границу. А приехав, остатки сдать.

12) Запретить хождение (см. выше) какой-то одной («вражеской», вредоносной) валюты, а остальные — оставить. Скажем, доллару — кранты, евро пусть живет. Нерыночный наличный юань внутри России? Ну, это — перебор, это — вряд ли.

13) Отказ от государственного страхования вкладов, если они в валюте. Банк рухнет, вклады в рублях вам вернут, а валютные — ни за что.

Есть еще тысяча способов, какими злобный финансовый инженер может нашу любовь к доллару сначала потрепать, а потом — тихонько растоптать. И тема все популярнее. От первых робких разговоров о дедолларизации в 2014–2015 гг. — к скандальным проектам законов, от слухов в 2016–2017 годах — к обсуждению дедолларизации вполне солидными чинами из первого круга российской элиты осенью 2018-го.

Дорогие власти! Если вы хотите дедолларизации и устойчивой валюты, если мечтаете о международном рубле — сделайте так, чтобы наша экономика устойчиво росла со скоростью в 5–7% реального ВВП в год. И тогда весь российский народ как один станет рублевым патриотом. А рубль встанет и замрет по стойке «смирно!».

НОВОСТИ ПАРТНЕРОВ