— Константин Борисович, «Конкурент» показывает главным образом предпринимателя, мы пишем для людей, которым не безразличны проблемы частного бизнеса. Поэтому хотелось бы, чтобы вы несколько слов сказали о вкладе бизнесменов в развитие города.
— У меня прекрасное отношение к этим людям. Многие из них мои союзники. Беды предыдущих команд, руководивших городом, в том, что они имели только оппонентов. Они не имели соратников, в том числе и среди бизнесменов. Мы же относимся к ним с большим уважением и пониманием. Впрочем, как и они к нам.
У нас большие совместные планы с фирмой «Акфес». Мы работаем над рядом программ, связанных с развитием экономики города. Во всяком случае, все, что делает «Акфес», — от строительства моек, которые очищают наши грязные автомобили, до обеспечения жителей Владивостока продуктами питания, сферой услуг, сетью магазинов — нас устраивает.
Или взять фирму «Дальвемо». Это не только торговля куриными окороками, где мы также принимаем участие, это строительство самого современного, может быть, даже во всей России бизнес-центра.
А строительство бизнес-центра совместно с южнокорейскими бизнесменами, компанией «Хендэ»? Это тоже о чем-то говорит. Это не просто одесские разговорчики: кто-то, что-то, где-то, когда-то будет. Это конкретно.
— Вы говорите о компаниях, которые на слуху. А, допустим, средняя фирма, твердо стоящая на ногах, может выйти с предложением к мэру?
— Мы с удовольствием будем работать со всеми. У каждой власти, у каждой организационной структуры, будь она государственной, чиновничьей, как мы, или коммерческой, есть своя идеология. Моя идеология, идеология команды — это в том числе и активное сотрудничество с представителями корпуса предпринимателей, с людьми активного бизнеса. И продиктована она не только моими личными взглядами, но и реалиями наших дней.
Хотя условия у городской администрации, конечно же, есть.
Наше условие: чтобы это было все серьезно, на паритетной взаимовыгодной основе и без обмана. К сожалению, бывают люди, которые приходят сюда, а у них, кроме позыва попытаться обмануть городскую власть, за душой никаких намерений. Но мы тоже не вчера родились, поэтому таким людям, в конце концов, приходится туго. Я всегда придерживаюсь правила: если меня один раз обманули, то я такого человека больше не знаю.
Встречая человека, я смотрю на то, как он одет, обут и так далее. И я не скрываю: мне приятно, когда передо мной аккуратный человек. Дальше у нас начинается с ним беседа. И я уже тогда вижу, есть у него «масло» в голове или нет. И он смотрит на меня. И мы находим точки соприкосновения. Вот такой у меня индивидуальный стиль работы и взаимоотношений. Поэтому, как правило, мы останавливаемся на том человеке, у которого есть все данные делать свой бизнес.
Я, как и любой нормальный человек, очень хочу, чтобы моя Родина и Владивосток в том числе были процветающими и богатыми. Я разделяю такую точку зрения: чем больше богатых людей, тем элементарно меньше бедных. Глядя на богатых, и остальные стараются подтянуться, вырастает средний класс. Это все взаимосвязано. Поэтому мы с удовольствием будем работать с любым представителем средней прослойки бизнесменов, мы заинтересованы в его успехах.
— Что полезного могут сделать иностранные бизнесмены?
— Я бы хотел сказать так: не надо разделять иностранцев и наших. Нигде в мире так не поступают. Я был уже, по-моему, в странах двадцати пяти и нигде не сталкивался с такой постановкой вопроса. Взять благополучную Швецию: выходишь в гостинице на балкон, налево посмотрел — реклама «Мицубиси», «Тойота», «Сони» и прочих, направо взглянул — американские фирмы.
Мы должны идти по проторенному пути, а не изобретать в очередной раз велосипед с шестиугольными колесами. Самый оптимальный вариант уже давно определен — колесо должно быть круглым. Поэтому российские бизнесмены, работая в тесном контакте с иностранцами, нисколько и никак не ущемляют интересов своей страны. Если это на пользу нашему городу, а значит, и нашей Родине, мы с ними будем работать. Если приехали, извините за выражение, какие-то арапы, которым хочется только выдрать из моей страны все, что можно, последние деньги, последнее сырье за три килограмма жевательной резинки, то у них ничего не получится. Мы это четко отслеживаем.
В принципе, нужно работать и с теми, и с другими, отдавая приоритет умным, грамотным, культурным, честным предпринимателям и, безусловно, современным технологиям. Вот и все.
— Как вы относитесь к тезису: Россию постепенно превращают в страну третьего мира. Бизнесменам дома не дают нормально работать. Российский, в том числе и приморский, капитал уходит за границу. Или, например, приморский бизнесмен увозит свой капитал в ту же Калмыкию. Я знаю, что одна из частных компаний Владивостока заплатила в прошлом году в бюджет Приморского края 300 миллионов рублей. Сегодня ее уже нет в Приморье, она работает в офшорной зоне.
— Я должен сказать, что Россия — страна далеко не третьего мира. Я не очень-то верю во все эти заявления, мне просто неприятно, когда активно говорят на эту тему. Мы же имеем такие умные головы, имеем свои, хотя и ограниченные людские ресурсы. Да, к сожалению, мы теряем каждый день умниц, мы теряем каждый день прекрасных людей, мы теряем каждый день природные богатства, которые тоже ограничены.
России не хватает сегодня трех, четырех, ну от силы пяти основополагающих законов, которые дали бы возможность работать всем. И нам, чиновникам, и бизнесменам. Россия могла бы встать на ноги в течение пяти лет. Беда, что у России нет эффективных и необходимых законов.
Я не знаю, что это за бизнесмен отправил свои деньги в Калмыкию. Думаю, не самый лучший вариант уезжать отсюда и увозить свои деньги Кирсану Илюмжинову. Поехать туда из Приморского края, где проживает два с половиной миллиона человек, поехать из почти миллионного Владивостока в Калмыкию, где всего двести тридцать тысяч человек? Ну, я не знаю... Хотя и улавливаю некоторые мотивы, которые двигали этим Илюмжиновым... Если бы этот бизнесмен встретился со мной, то принял бы, может быть, другое решение.
Сегодня, кстати, есть закон, в котором написано, что и Калмыкия субъект Федерации, и Приморский край субъект Федерации, правда, в Калмыкии есть аж целый президент. Но другим субъектам Федерации действительно несколько сложновато. Сложно таким, какими являются Хабаровский край, Приморье, или, к примеру, Красноярский край, на территории которого укладывается вся Европа. А Илюмжинов, пользуясь тем, что он президент чуть ли не суверенной республики, на правах субъекта Федерации решает... Да они еще ничего не решают, только пытаются решить некоторые вопросы за счет своего политического статуса! Получится ли — другой вопрос. Посмотрим.
— Деньги-то из Приморья увозит не один бизнесмен.
— У нас есть сейчас определенные трудности, в связи с тем, что мы отмечаем 135-летнюю годовщину Владивостока. После 2 июля праздничные проблемы заканчиваются, и у меня запланирована встреча с предпринимателями. Поговорить за жизнь, в том числе и по названной вами проблеме.
— Что может решить Устав Владивостока?
— К сожалению, Устав города — это больше политическая аббревиатура. Так я бы его назвал. Можно иметь какой угодно Устав города, но если он будет расходиться с законами Российской Федерации, то он не дееспособен.
Еще раз повторюсь: нужно иметь грамотные общероссийские законы. И тогда не нужен будет Устав города. А мы сегодня дожили до абсурда, в том смысле, что, не имея жизненно важных федеральных законов, создаем уставы, флаги, гербы и прочее. Над зданием администрации в Хабаровске развеваются флаги России, Хабаровского края, Хабаровска, можно добавить еще штандарт какого-нибудь района...
Это все ерунда. Сначала нужно создать отвечающую времени федеральную законодательную основу, стержень. А на него уже вот эту политическую мишуру можно сколько угодно навешивать, как на елку.
— Не поэтому ли исчез на въезде во Владивосток герб города?
— Нет, не поэтому. Этот герб мы перенесем в центр города, а там поставим другой, большой. Тот не смотрится. Но это уже проблемы моих подчиненных.
— Насколько приемлем опыт ваших коллег чиновников, допустим, из США? Совсем недавно из этой страны вернулась делегация администрации Владивостока, которую возглавляла Лариса Севастьянова, председатель комитета по экономике.
— Делегации в Америку никто специально не отправляет. Это приглашение пришло из Соединенных Штатов по линии госдепартамента. Никто из моих подчиненных в Америку не рвется. Я бы не сказал, чтобы у кого-то было страшное желание туда поехать. Тем более довольно накладно для обычного россиянина пробыть в Америке две недели.
Делегация посетила города Милуоки, Денвер и Чикаго. Наши люди изучали вопросы местного самоуправления, им предоставили достаточно подробную информацию о формировании бюджета, формировании организационных структур управления теми или иными регионами США. То есть все — с точки зрения опыта, с точки зрения нарождающейся нашей, по-настоящему демократичной, системы управления. У нас ее еще сегодня нет, и нам надо учиться.
Отчет делегации мы анализируем. Кстати, после праздников с этой же целью посетим Калининград, посмотрим, как решают проблемы там. Чисто туристических поездок, конечно же, мы никогда не совершаем.
Меня только сегодня утром пригласили в три страны. Это ж если ездить... Каждая поездка администрации — чисто официальная командировка, которая дает пользу.
Когда в Сан-Франциско мне пришлось участвовать в открытии конференции «Международные инвестиционные проекты в России», я выступал в том же зале отеля «Фермонт» и за той же трибуной, где когда-то вещал Никита Хрущев. Там же встретился с мэром Сан-Франциско, который принимал Никиту Хрущева, и с нынешним мэром, сделав после этого определенные выводы.
Мэр такого города — это большая величина, это обеспеченный, социально защищенный человек. Как только он избран, он знает, что он будет за это иметь, что не иметь. И прочие моменты. Это популярный человек, он автоматически попадает в историю города Сан-Франциско и штата Калифорния. Это уважаемый человек, нравится он кому-то из горожан или нет. У каждого руководителя висит в кабинете его портрет.
Должность мэра очень почетна, ответственна, это по-настоящему серьезная должность. Мэр определяет большую политику, решает вопросы налогообложения. Там все несколько по-другому. Там, например, в систему муниципалитета входят и милиция, и пожарные.
— Сравните с вашим статусом.
— Это небо и земля. Я вам говорю официально: сегодня мэр Владивостока никак не защищен ни социально, ни материально. У меня, кроме обязанностей, нет ничего. Мэр в США и российский мэр — это разные вещи, ничего общего.
— Наш номер выходит после праздников, 4 июля. Чем будет заниматься мэр в этот день?
— Четвертое... Вторник. Мой обычный рабочий день. С утра планерки с заместителями, будем рассматривать ряд моментов по обеспечению жизнедеятельности Владивостока, подготовке к зиме. Будут готовиться постановления, они уже в работе, я их изучаю, возвращаю на доработку. Так что 4 июля у Толстошеина, как всегда, рабочий день будет с 7 утра и до 21 часа.
— Не беспокоит вас накануне праздников безрадостная погода?
— В каждом явлении есть положительный момент. В данном случае хоть чуть-чуть, но воды в водохранилищах для Владивостока прибавилось. Когда было просто холодно — ни дождя, ни солнца — это неприятно. Поэтому особо волноваться не стоит.
