В Приморье неплохо себя чувствуют производители из Амурской области, поставляющие много молока, недавно «хорошо зашло» и дешевое соевое масло. Камчатка традиционно поставляет в наш регион рыбу. Впрочем, гораздо больше конкурентных преимуществ у производителей из Сибири и Центральной России, которые доминируют в сегментах от кондитерской до мясной продукции. Несмотря на все контрсанкции и падение рубля, на полках магазинов немало импортного продовольствия: китайских фруктов, аргентинского мяса, вьетнамских приправ, среднеазиатских соков и т. д. Между тем по многим основным позициям в ассортиментном ряду имеется аналогичная продукция, производимая внутри Приморья, как правило, дороже, иногда значительно. Местный производитель помещает свое продовольствие в сегмент премиальный (или выше среднего). А потом жалуется, что с учетом кризиса в экономике и падения доходов граждан на продукты мало покупателей. Почему так?

Дорогой край

Себестоимость любого продукта состоит из цены сырья, энергии и воды, заработной платы, транспортных расходов. Как указывают производственники, по данным позициям Приморский край существенно опережает среднероссийские показатели.

Производитель сыра, учредитель СХПК «Провиант» Андрей Пахомов утверждает: «В Алтайском крае сыровары закупают молоко по 20 рублей, мы — по 30 за литр. Зимой будет и вовсе по 35. В Сибири все дешевле: от электроэнергии до зарплат».

«Все тарифы в Приморье выше, дороже и рабочая сила», — говорит председатель совета директоров ГК «Зеленые листья» Виктор Марченко. Согласен и генеральный директор ЗАО «УМЖК «Приморская соя» Юрий Попов: «Энерготариф — гораздо выше, чем среднероссийский. Пищевикам требуется закупать много расходных материалов: этикетки, упаковку, часть сырья. Все это завозится из-за рубежа, за валюту, либо с запада страны».

«Дорого? Все познается в сравнении, — согласен с производителями доктор экономических наук Александр Латкин. — Сельхозпродукция в Амурской области гораздо дешевле. Во-первых, климатические условия там лучше. На половине Приморья — муссонный климат, туманы, дожди, частые наводнения. В Амурской области наводнение было в последний раз семь лет назад. Зерновые и бобовые там растут лучше, кормовая база богаче».

Традиционно приморские производители обвиняют конкурентов в фальсификации продукции, особенно «молочки». «За счет объемов, если добавили 20–30% растительных жиров в молоко, сыр, колбасу, себестоимость идет вниз. Как сыр в принципе может стоить 200–300 рублей? — задает риторический вопрос Пахомов. — Значит, фальсификат, все разбавляется химией. Раньше всякую «баламуть» делали за границей, сейчас научились в России. Везут в Приморье и все портят».

По Карлу Марксу

Весьма способствует поддержанию высокой стоимости продуктов сочетание двух факторов: низкой общей емкости внутреннего рынка (по сравнению с западом России и даже Сибирью) и сравнительно высокой платежеспособностью граждан.

«Средняя зарплата в Амурской области ниже, чем у нас, — утверждает Латкин. — Следовательно, ниже покупательная способность, а она формирует цены на рынке. Возьмите Ульяновскую область, Московскую — такая же ситуация. Зато приморцы — относительно обеспеченные люди. Спрос определяет предложение, все по Карлу Марксу. А в Москве, где покупательная способность высока, и цены высокие».

«Даже в случае, если себестоимость продукции относительно низкая, как в случае с рыбой, предприятия будут иметь большую маржу, которую хитро завуалируют под какие-либо затраты. Прожиточный уровень в Приморье выше», — уверен Марченко.

Примечательно, что производители, которые высокими ценами «сдают» долю регионального рынка привозной продукции, жалуются на его малую емкость и не находят здесь противоречия. «По всему Приморью вместе с трудовыми мигрантами — немногим больше 2 млн человек, рынок сбыта ограничен», — сетует Пахомов.

«Приморье — не густонаселенный регион, много завозной кондитерской продукции, — говорит управляющий директор ООО «Приморский кондитер» Сергей Легкий. — Соответственно, мы не в состоянии загрузить фабрику полностью, разогнать персонал также не можем. Высоки относительные затраты на заработную плату».

Вместе с тем, по мнению Легкого, «население Приморья бедное, покупательная способность низкая». Управленец апеллирует к макроэкономическим показателям: если уровень ВРП Сахалинской области поделить на количество жителей, получится 2 млн руб. на человека, если произвести аналогичную операцию с ВРП Приморья и его жителями, получится менее 500 тыс. руб. Подобный же показатель в Амурской области — не намного ниже. Как видим, если приморцы и «обеспеченные», то опять-таки относительно.

«Несмотря на все разговоры о «территории роста», в Приморье на душу населения генерируется в четыре раза меньше денег, чем на Сахалине. Если разобраться по сути, регион депрессивный, — уверен управляющий директор «Примкона». — В сегменте «средний плюс», в котором мы работаем, наши цены адекватные». Заодно Легкий объясняет, почему возможности маневра предприятия по сокращению издержек невелики.

Ориентировочно 30% доходов кондитерской компании поступает в фонд оплаты труда, 20% приходится на налоги, 50% — это расходы, из которых значительная часть приходится на сырье. Какао-бобы продаются по цене 5 долларов за килограмм. Если фабрика сумела тем же количеством сотрудников выпустить больше конфет, в ФОТ направляется 25% доходов. Смогли сэкономить на сырье, курсовой разнице — выиграли еще 5%. В среднем прибыль «Примкона» находится в районе 10%.

«Все достаточно просто, — объясняет Юрий Попов. — Высокая себестоимость продуктов связана с маленькими объемами регионального рынка. Маленькие объемы производства, высокие издержки. На Дальнем Востоке практически нет новых производств, повсюду устаревшее оборудование советского образца, излишний штат. Производства изначально проектировались на иные технологии и затраты. Да, почти все пищевые предприятия прошли модернизацию. Но одно дело — обновление, другое — строительство по новой технологии. Все модернизировать невозможно, остаются элементы, которые все равно «тянут вниз». Кроме того, совершенно разные объемы производства. К примеру, мы выпускаем 20 тыс. тонн масла, а завод в Ростовской области — 300 тыс. тонн тем же количеством людей. Наши цены выше, мы проигрываем в конкуренции».

Производители, впрочем, находят у Приморья и немногие преимущества. По мнению бизнесменов, здесь проще с административными барьерами, чем во многих регионах. Важная особенность крупных игроков «пищевки» — они находятся на общей системе налогообложения, работают «в белую», налоговая нагрузка велика. «Рентабельность у производственников с 2015 г. упала», — с сожалением отмечает Сергей Легкий.

Опять-таки традиционная претензия производственников заключается в том, что «маржу выжимают у производителей торговые сети». Вскоре, якобы если у производителей не будет собственной торговли, они вообще работать не смогут. На условиях анонимности «К» привели в пример ситуацию в хлебной отрасли: фирменные магазины здесь, как правило, убыточные, но предприятия вынуждены содержать сеть, это вопрос выживаемости.

Меры поддержки

Во всех регионах сельхозпроизводители поддерживаются субсидиями, в некоторых на региональном уровне субсидируется и пищевое производство. В частности, в Приамурье некоторое время получали субсидии производители молока, вывозимого в другие регионы.

Виктор Марченко: «Мер субсидирования производителей в Приморье не предусмотрено. Хорольский молокозавод, к которому я имею отношение, поддержки от государства не получает. Теоретически имеют право на субсидии фермеры, занимающиеся молочным животноводством, на практике получают ее немногие. На всех не хватает средств бюджета».

Как указывает Сергей Легкий, «сейчас мы поднимаем вопрос о субсидировании перевозок готовой продукции из Приморья в другие регионы. Чем конфеты с высокой добавленной стоимостью хуже автомобилей?»

Примечательно, что эта позиция понятна руководству края. Врио губернатора Приморья Олег Кожемяко отметил корр. «К»: «Не считаю, что у местных производителей слишком высокие цены. Напротив, надо помогать приморским предприятиям. Завод, который выпускает продукты, зачастую не просто коммерческая структура, а имеет социальное значение».

Как считает Андрей Пахомов, с учетом пресловутой экологичности приморские пищевики могут выиграть, если в правительстве победит точка зрения лоббистов натурпродуктов. Как известно, борются две позиции. Одна за жесткое разделение: на продукты с «химией» и экологичные. Ее сторонники считают, что станет больше натуральной продукции — ей станет легче конкурировать, и она подешевеет. Согласно второй линии, если провести такую реформу, общие цены на продукты вырастут, и население с такой нагрузкой просто не справится. Какая точка зрения возобладает, покажет время.

Товар на вывоз

У приморских производителей «пищевки», казалось бы, неплохие экспортные перспективы. Как отмечает Александр Латкин, сегодня огромное количество сельскохозяйственной продукции идет в Китай, и аграрии получают хорошие прибыли. Значит, на внутреннем рынке могут продавать продукцию с меньшим процентом прибыльности. По аналогичному сценарию может развиваться и производство готовой пищи.

Но самом деле пока что экспортные успехи сырьевого направления для приморских пищевиков как раз создают дополнительные проблемы. Те жалуются на конкуренцию со стороны китайцев, которые скупают на корню урожай сои. «Перспектива только в строительстве новых, высокотехнологичных производств, роботизированных, с минимальным количеством персонала, с большим объемом производства, в том числе ориентированных на экспорт. Это означает снижение издержек, поставку на местный рынок более дешевой продукции», — уверен Юрий Попов.

Казалось бы, как раз про это говорили и авторы законопроектов о свободном порте и территориях опережающего развития. Только станут ли продукты дешевле? Сергей Легкий рассказывает, почему преференциальные налоговые и таможенные режимы на самом деле мало сказываются на себестоимости: «В ТОРе у «Примкона» проблем возникнет еще больше. Надо будет искать рынки сбыта. Хотя и уменьшатся налоги, но зато придется платить по взятым кредитам, в целом расходы увеличатся. Затея интересна в стратегической перспективе, на 10–20 лет».

«Единственный вариант по снижению себестоимости продукции, который я придумал, — биотехнологический комплекс, — рассказывает Виктор Марченко. — Это в несколько раз более сложная структура, чем мегаферма. Себестоимость зависит от 25 составляющих, и даже на очень большой ферме снизить все эти издержки невозможно. Притом что биотехнокомплекс в 2–3 раза дороже, чем мегаферма. Проект окупается быстрее, но требует больше стартовых инвестиций. Дешевле будет, если заниматься всей цепочкой, от производства кормов до утилизации отходов. Других чудес не бывает — только комплексная технология. К сожалению, как известно, мне не удалось привлечь под проект льготные кредиты».