Не лучшие погодные условия, пандемия и нехватка рабочих рук – в условиях, мягко говоря, не самых благоприятных аграрии региона приступили к сбору первого урожая. Министр сельского хозяйства Приморского края Андрей Бронц рассказал, в каком состоянии находится сельское хозяйство.
Китайский фактор
— Андрей Александрович, как пандемия отразилась на сельхозтоваропроизводителях региона и экспорте продукции, учитывая определенные сложности с передвижением через границы?
— В целом пандемия отрасли не принесла больших потерь. Сельское хозяйство, пищевая, перерабатывающая промышленность работают. Да, были проблемы на крупных предприятиях, где выявлялись больные коронавирусом. Однако все оперативно купировалось, контактные лица ограждались, ни одно из предприятий не было закрыто. Спецсредства для дезинфекции во всех цехах присутствуют.
Существует ряд других моментов. Так, возникли проблемы у компаний, которые привлекают иностранных работников на ручной труд. Иные предприятия реализуют инвестиционные проекты. Часть импортного оборудования задержалась с поставкой, возникли проблемы со сроками пусконаладочных работ, не заехали иностранные квалифицированные специалисты. Процедура их привлечения на территорию края достаточно сложная. Тем не менее законные возможности существуют, и они используются. Для примера: в процессе допуска специалисты из Голландии, которые должны делать пусконаладку на комбикормовом заводе «Русагро». И для производства гранулированного известняка «Агрохиммелиоранта» нужны квалифицированные иностранные специалисты из Китая по запуску оборудования.
Что касается границы. Случались перебои с пересечением автомобильным транспортом пунктов пропуска. Ограничения по въезду и выезду препятствовали провозу овощной продукции из КНР, получился мартовский кризис, «ценовая карусель» с огурцами. Но вопросы с ограничением возникли не столько в Приморье, сколько Китайской Народной Республике.
— Куда в нынешнем году будут направлять мед приморские производители, учитывая сложности взаимодействия с китайскими контрагентами?
— С медом всегда проблемы, особенно когда в Приморье большой объем взятка, больше 6,5 тыс. тонн. Ведь внутренний рынок ограничен. В этом плане поставки на экспорт способствуют нормализации рынка. В 2015 г. ушло за рубеж 1800 тонн, установилась стабильная цена на продукцию. Нынешний год сложный по климатическим условиям, планируется собрать 5–5,2 тыс. тонн.
Сбыт меда за рубеж ограничивается качественными характеристиками. Когда идет сбор продукции в крупную партию от разных хозяйств, нужны скрининговые исследования: на оценку содержания акарицидных препаратов, антибиотиков и других биологических и химических примесей, которые запрещены.
Для этого Приморью требуется аккредитованная за рубежом лаборатория, которая могла бы проводить исследования по требованиям всех государств, куда мы экспортируем продукт. Есть подконтрольная Россельхознадзору лаборатория в Уссурийске, сейчас идет ее дооборудование.
Что касается КНР, то исследование крупных партий производится непосредственно в этой стране. Те приморские предприниматели, которые поставляли партии меда в Китай и раньше, имеют наработанные связи, продолжают поставлять продукцию небольшими партиями. Объемы невелики – 500–600 тонн. Китайцы ждут свежего меда, есть новые игроки с их стороны, которые хотели бы сотрудничать.
Есть поручение губернатора Олега Кожемяко расширить рынки. Для выхода на японский рынок, который мы некогда потеряли, нужны промышленные партии качественного однородного меда, хотя бы по 15 тонн. Мы оказываем содействие по объединению пчеловодов в кооперативы, которые могли бы формировать крупные партии. Для начинающих фермеров, кооперативов предусмотрена грантовая поддержка на закуп специализированного оборудования, мини-заводов по подработке и фасовке меда.
В Приморском крае насчитывается более 70 тыс. ульев, производством меда занимаются 6,5 тыс. человек. Создано 18 пчеловодческих общественных организаций – районных ассоциаций по интересам, которые пока что информируют край о наличии незаконных вырубок липы. Но, к сожалению, масштабной деятельности в части развития промышленного производства меда и кооперации производителей меда не происходит.
— Периодически овощной рынок Приморья лихорадит, связано это с прекращением поставок из КНР. Как реализуются планы по развитию тепличного овощеводства?
— Основной поставщик овощей в Приморья с 1990- х – Китай. Под дальневосточного потребителя наши соседи отработали схему производства, логистики и реализации продукции. Созданы даже оптово-распределительные центры. Это крупный бизнес, кроме того, в КНР работают программы по финансовой поддержке овощеводства и отдельные программы поддержки поставок на экспорт.
К сожалению, в Приморье сохранились всего два тепличных комплекса. Главный вопрос – тарифное законодательство, которое изменилось не в пользу сельхозпроизводителя. Существовавшие ранее меры поддержки были недостаточны.
Сейчас в край пришел газ, появилась возможность выпускать овощи с конкурентной себестоимостью. Есть инвестор, готовый вкладывать в теплицы при условии наличия свободных объемов газа, – резидент ТОР «Михайловский» ООО «НК Лотос». Пока предприятие не сможет реализовать в полную мощность разработанный бизнес-проект большого тепличного комплекса. Необходимого объема газа будет не хватать как минимум до 2023 г. Свободный газ есть на 10 гектаров теплиц, чего хватит на выпуск 7–8,5 тыс. тонн овощей в год.
Что мы делаем, чтобы заинтересовать местные крестьянские хозяйства? На сегодня меры поддержки по овощеводству – беспрецедентные. Во-первых, это прямые выплаты – 3–5 тыс. рублей за тонну реализованной овощной продукции. Во-вторых, по линии технической модернизации идет возмещение затрат на уборочные комбайны, технику для сбора камней и подготовки почвы – с тем, чтобы уходить от ручного труда. Субсидируются трактора, специализированное оборудование для овощехранилищ – системы автоматического регулирования микроклимата, машины по сортировке, мойке и фасовке овощной продукции. С 2020 г. субсидии выдаются также на теплицы, которые так и называются – «Фермерские»: они обеспечиваются капельным поливом, водоподготовкой. Рассчитываем, что с апреля по ноябрь такие теплицы будут закрывать потребность в овощах в межсезонье.
Осуществляется диверсификация поставок, сейчас на Дальний Восток поедут по нулевому тарифу овощи из Сибири и Южного Урала. Для потребителя это хорошо, а местному производителю необходимо будет конкурировать не только с китайской стороной, но и российскими овощеводами.
— Картофель – «второй хлеб» – подорожал несколько недель назад в разы. Какие варианты сдерживания цен есть у правительства – диверсификация поставок?
— Цены на сегодня уже не те, что были. Нет такого, чтобы в магазинах продавали килограмм за 160–180 рублей.
На сегодняшний день по факту Приморье производит больше картофеля, чем потребляет. Однако в связи с большими затратами на хранение крестьяне стараются сразу реализовать убранный урожай, поэтому на оптовом рынке в сентябре – ноябре происходит обвал цены. С другой стороны, хранить картофель по много месяцев до лета также неправильно – накапливаются вредные вещества (соланин).
Традиционно с февраля по июль наблюдался недостаток картофеля на рынке края, из-за чего и шел рост цен. Поэтому в мае начинались поставки картофеля из южных провинций Китая.
Однако в этом году китайские власти ограничили поставку картофеля. На помощь городу вовремя пришли приморские аграрии, которые уже начали копать и отправлять клубнеплоды на оптовые базы, на тот же 6-й километр города Уссурийска. Это позволило стабилизировать цены на рынке края. Но поначалу азербайджанская продукция нас спасла! Скоро стоимость будет такая же, как в прошлом году. В нынешнем году сельхозпроизводители края, не считая личных подсобных хозяйств, планируют собрать не менее 72 тыс. тонн картофеля.
Сила – в кооперации
— Как замещается рабочая сила в условиях перекрытия границ?
— Тяжело. В советские времена за каждым колхозом и совхозом были закреплены организации-шефы. Когда начиналась уборка, шефские предприятия помогали селянам: не только людскими руками, но и техникой на вывоз урожая. На массовую уборку привлекались армия, студенческие отряды. Все это давно не работает, каждый занимается своим делом, коммерческие организации занимаются своим делом, каждый зарабатывает свой хлеб.
Выходили из ситуации через привлечение иностранцев, в свое время на сельхозработы привлекали до 7 тыс. китайских рабочих. Пандемия показала, что эту зависимость надо убирать. Заменить на полях мигрантов пока не удается. Работает в хозяйствах всего 46 студентов, 160 заключенных и осужденных на исправительные работы. Дело в том, что сельхозтоваропроизводители предложили студотрядам в основном ручной монотонный многочасовой труд, связанный с работами с выгонкой и высадкой рассады, уборкой урожая. Не все студенты к такому готовы.
Мы подсчитали, что на овощах и раннем картофеле нам нужно минимум 1700 человек, что является ограничителем для увеличения объемов производства. Если объемы по посадке картофеля мы немного нарастили, то по овощам – резко снизили, на тысячу гектаров. В нынешней ситуации крестьяне решили: зачем сажать, если не уберем? Кроме того, овощи в сезон требуют ежедневного внимания. Уход за рассадой, подвязка, полив и сбор урожая (огурцы, к примеру, собираются через день).
Хорошо, что до закрытия границ мы заключили трудовые договоры с узбекскими работниками, заехавшими в край по патентам. С другой стороны, из Узбекистана теперь работники неохотно едут на сельхозработы в Приморье, потому что могут приложить силы у себя на родине. Узбекистан за последние три года в разы увеличил объемы поддержки сельского хозяйства.
Проблема дефицита рабочей силы в сельском хозяйстве частично решается через привлечение местных жителей. Но и здесь есть сложности. С одной стороны, они хотят получать зарплату ежедневно вечером, а потом на следующее утро многие просто не выходят на работу. С другой стороны, это сезонный труд. Шефов привлекали, потому что эти люди на уборку нужны один-два месяца в году. Чем же было занимать местное население остальные 10–11 месяцев? Вопрос по обеспечению трудовыми ресурсами решать очень сложно.
Второй механизм решения проблемы – повышение уровня механизации сельскохозяйственного труда. По ряду фермерских хозяйств закуплено оборудование по выгонке рассады по кассетной технологии. Упростили сбор тех же огурцов: теперь человек не ходит по полю с ведром, а едет вдоль грядок на лежаке с подвижной транспортерной лентой, и это повышает скорость уборки огородных площадей вдвое-втрое. Сейчас у ряда хозяйств процесс уборки таких культур, как свекла, лук, морковь, картофель, полностью механизирован. И есть ряд направлений, где без ручного труда не обойтись: допустим, сбор перцев, баклажанов и томатов для поставки в торговые сети.
Запланированы обучающие мероприятия, планируем собрать овощеводов на одной площадке, показать в работе технику для снижения зависимости от ручного труда. Это для крестьянина будет выгодно.
Следующая задача – обеспечить рынки сбыта продукции, чтобы фермеры могли заходить напрямую в торговые сети. Пока магазинам выгоднее обращаться на оптовые базы, где широкий ассортимент. А оптовые базы с производителями долговременные договоры не хотят заключать. Это еще один резон для фермеров кооперироваться.
— Раньше закупками успешно занималось КГУП «Госпродагентство Приморского края». В каком положении находится это предприятие?
— Сейчас у предприятия 360 млн рублей долгов, история которых тянется с 2006 г., просто не на что работать, нет оборотных средств. Раньше вопросы с оборотными средствами закрывались через бюджетный и банковские кредиты. Сейчас банки не хотят работать с «Госпродагентством», а правительство края по действующему законодательству кредитовать краевое предприятие не может. Используем ресурсы агентства в период ЧС для обеспечения продовольствием пострадавшего населения. Сейчас «Госпродагентство» работает главным образом по программе «Приморская рыба», обеспечивая поставки рыбной продукции в торговые сети через собственные базы во Владивостоке и Дальнереченске. Но этот проект – тоже социальный. Иногда, когда есть дефицит на социальный перечень рыбной продукции, предприятие даже вынуждено обеспечивать поставки рыбы себе в убыток.
— По каким направлениям развивается сейчас молочное животноводство?
— Сегодня поголовье крупного рогатого скота в производственной сфере Приморского края насчитывает около 32,5 тыс. голов, в том числе 15,5 тыс. коров. Средний надой на одну корову составляет 4,4 тонны молока в год. Производство молока вместе с личными подсобными хозяйствами – 124–127 тыс. тонн в год, что составляет всего 25% от потребности Приморья. Цельным молоком жителей края сейчас обеспечивают такие инвесторы, как «ГринАгро», «Раковское», «Милоградовское», «Сельское», кооператив «Новолитовский». Предприятия стабильно работают, как правило, имеют и свою переработку.
Приморское молоко по себестоимости в сравнении с западом – дорогое, потому что у нас выше тарифы, стоимость техники, затраты на строительство. Зато по качественным характеристикам в сравнении с завозным продукция выше классом: оно не ультрапастеризованное и не консервированное.
Одна из наших задач – объединить молочных фермеров. Пока работают четыре профильных кооператива, один из членов кооператива пытается создать новое производство – козью ферму. В этом году завозим высокопородное поголовье из Европы – не менее 500 голов, планируем 400 голов племенного скота поставить из Новосибирской и Иркутской областей. Расширяем уже созданные семейные фермы. Состоялся первый этап отбора фермерских хозяйств на получение субсидий, 6 начинающих фермеров готовы создать мини-фермы от 10 до 40 дойных коров. «ГринАгро» выходит на Кировский район, с тем, чтобы создавать там дополнительные фермы и довести общее поголовье по предприятию до 10 тыс. дойных коров.
Наша задача – увеличить в 1,5 раза производство цельного молока в ближайшие пять лет. Создание семейных ферм, увеличение дойного стада и развитие инвестиционных проектов позволит увеличить производство до 190 тыс. тонн в год.
За нашу продукцию уже идет конкурентная борьба. В КНР недалеко от границы построен молокозавод, куда пытаются взять молоко из Приморья. Уверены, пока не запустим 2–3 крупных инвестпроекта по молочному животноводству в регионе, в Китай наше молоко не пойдет.
В поисках инвесторов
— В чем, на ваш взгляд, перспективы такой традиционной для края отрасли, как рисоводство?
— Промышленное производство риса должно быть в руках крупной компании. В основном сейчас это направление в руках землевладельцев-рантье и китайских производителей риса. Отрасль деградирует, развитие не идет.
Во-первых, нужны большие средства, миллиарды – на проведение реконструкции, ремонта и содержания инженерного комплекса, обеспечивающего подачу и отвод воды. Во-вторых, специфика производства в том, что соседние рисовые чеки и даже распределители должны находиться в едином технологическом цикле. В-третьих, из-за подъема воды в озере Ханка, которая по сложным инженерным сооружениям раньше шла на поля, а часть земель была защищена от воды дамбами, в настоящее время залита и заболачивается, озеро затапливает и населенные пункты. То есть развитие рисоводства будет препятствием для прохождения стихийных явлений.
Не хотелось бы на рисе видеть только иностранных инвесторов. Нужны и российские компании. Учитывая, что в Краснодарском крае дефицит воды, надеемся, что придут российские инвесторы. Дело в том, что приморский рис уникален. У нас хватает тепловой энергии, но за счет перепадов ночных и дневных температур качественные характеристики продукции выше, чем у краснодарской. Потому наш рис поставляют в суши-бары Москвы и Петербурга.
— Переносятся ли сроки по реализации свиноводческих инвестпроектов «РусАгро»?
— Сроки сдвинулись, поскольку пришлось отложить завоз зарубежного племенного поголовья. Но его доставят в нынешнем году. Предпринимаются дополнительные меры безопасности против африканской чумы. Мы дважды за пять лет попали на ящур и почти полностью потеряли поголовье свиней. Нельзя опять наступать на те же грабли. Да, с чумой бороться можно, она не так активно распространяется, как ящур. Но если от ящура поголовье привито и имеет стойкий иммунитет, то от африканской чумы вакцины просто не существует.
«РусАгро» прошло процедуру по присвоению четвертого компартмента, который характеризует степень биологической защиты предприятия. Предусмотрена километровая зона недопущения посевов, привлекательных для дикого кабана. Создается замкнутый цикл производства, начиная от кормов, прошедших термообработку, и до убоя внутри предприятия.
— Произойдет ли восстановление производства мяса птицы в Приморье?
— На «Михайловском бройлере» можно было бы подойти к тем объемам, которые мы потеряли в 2015–2016 гг. Однако продолжается расследование уголовного дела по краже, все имущество арестовано, инвестор, компания «Агроптица», не может выкупить предприятие. В настоящее время часть производственных площадей взята в аренду, но реконструкцию произвести нельзя. Нет гарантии, что получится приобрести комплекс, а сумма задолженности большая.
В крае рассмотрели возможность предоставления дополнительных мер поддержки птицеводству, в 2020 г. произведем на предприятии уже 6,3 тыс. тонн мяса. Даже, пока не будет решен вопрос по выкупу, будем наращивать производство по 25–30% в год – это реально.
Если же произойдет выкуп, инвестор готов сразу же проводить модернизацию. Уже определены основные мероприятия: замена комбикормового завода, расширение бойни. Люди возвращаются на те рабочие места в поселке Заводском, которые раньше занимали.
Недостаток мяса послужил и стимулом для частной инициативы. Птицеводством, мясным и яичным, занимаются и фермеры, которых мы поддерживаем. Создаются перепелиные и бройлерные мини-фермы.