Бородин Игорь Петрович, 40 лет, бизнесмен, владелец трех центров красоты Yves Rocher во Владивостоке.
Родился в Арсеньеве, отец — народный депутат, первый секретарь райкома партии Анучинского района в 1973—1986 гг., мать — зав. отделом социального обеспечения. Окончил Уссурийское высшее военное автомобильное командное училище, специальность «инженер по эксплуатации и ремонту автотранспорта» (1986). Уволился из вооруженных сил по состоянию здоровья в звании капитана (1991). С 1997 г. — официальный представитель компании Laboratoire d’Biologie Visital Yves Rocher в Приморье. Женат, двое детей. Увлечения: путешествия, горные лыжи, дайвинг. Питает страсть к дорогим автомобилям и наручным часам.
У лица Yves Rocher во Владивостоке — мужские черты и военное прошлое. Однако прежде чем стать парфюмерным бизнесменом, Игорь Бородин пробовал силы на фондовой бирже (в 90-е годы через нее многие проходили). Набравшись сметки и полезных знакомств, увлекся созданием проектов, «обещавших неплохие деньги». Французы помогли реализовать один из них, и теперь г-н Бородин — успешный бизнесмен, не утомляющий себя работой.
Открыть Америку
Интерьер в кабинете Игоря Бородина самобытный. Никаких образцов парфюмерии, которую продает его компания. Только предметы, говорящие об интересах и увлечениях хозяина. Гигантская модель парусника, аквариум, множество неформальных фотографий, спортивные регалии и тщательно оформленная карта мира. Европа, Азия и макушка африканского континента усыпаны красными значками — «я здесь был».
— Это мои географические открытия, сделанные в последнее время, — поясняет г-н Бородин. — Тяга к перемене мест возникла с уверенностью в том, что пора уделять больше времени себе, нежели бизнесу.
— Америка еще не освоена вами?
— Отправляюсь туда в начале следующего года. Долго готовился, прежде всего морально — ужасно не люблю летать на самолетах, а перелет через Атлантику добьет меня окончательно. Однако план утвержден, отступать некуда. В Штатах собираюсь арендовать машину и проехать все побережье — от Канады до Мексики.
— А вдруг, проносясь по хайвэю, вам с тревогой подумается о родине? Ведь там, во Владивостоке, собственное дело.
— Об этом давно не беспокоюсь — механизм работает без сбоев, шестерни вращаются независимо от моего присутствия. К тому же мое открытие Америки придется на январь — «мертвый сезон» в российском бизнесе. И самое главное, все это обусловлено моим нынешним отношением к жизни, которая дается один раз...
Далее Игорь Бородин покритиковал свое окружение, сославшись на кинофильм «Белое солнце пустыни»: «У меня много состоятельных, крепко стоящих на ногах друзей и знакомых, которые работают 12-14 часов в сутки, позволяя себе раз в два года короткие каникулы в Таиланде. Однажды я задался вопросом: зачем все это? Ну, есть у тебя состояние: дом, капитал, семья ни в чем не нуждается... Что еще, извините за плагиат, нужно, чтобы спокойно встретить старость? Мне говорят: «Это образ жизни, с этим ничего нельзя поделать». А я — реалист. Мне 40. Сколько еще активной, энергичной жизни осталось? 15 лет. Если бережно относиться к себе — 20. И то для меня этот возраст будет тяжелым (смеется). Отдаем себе в этом отчет, но продолжаем работать — порой без прежнего эффекта, лишь бы работать. А когда же жить?.. Согласен, каждому свое. Я женился и обзавелся детьми рано. Не успел оглянуться — сыну двадцатый год, самостоятельная личность. Дочке — 14, тоже уже не ребенок. Мы с женой спокойно уезжаем далеко от дома, оставляя их одних. А раньше смотрели «Клуб кинопутешествий» и тихо вздыхали...»
Бородинское сражение
Путь бывшего офицера-автомобилиста в красивый бизнес был не столь тернист, как можно представить. Ни чудесных перевоплощений, ни обнаруженной склонности к продаже духов и пудры. Уволившись из армии, Бородин стал искать работу во Владивостоке.
— Как раз в это время вышел закон о переходе государственной формы собственности в частную, нужны были специалисты на рынке ценных бумаг. При Минфине организовали курсы — и я уехал учиться в Москву. Сдал экзамен на аттестат первой категории. А в 1993 году мне повезло — встретился с грамотными людьми. Мы начали активно работать на местном рынке ценных бумаг. Сделки на нем происходили все реже и реже, фондовая биржа тоже едва работала — центр активности постепенно переместился в столицу. В тот период я разработал инвестиционный проект, который звучал как развитие компании Yves Rocher в Приморье. Французы заинтересовались, и весной 1997 года мы открыли первый магазин Yves Rocher во Владивостоке. В 2002 году появился салон красоты на Фокина, спустя год — магазин на Второй Речке. На этом мы не успокоились. В ближайшие 2-3 года собираемся открыть несколько полноценных центров красоты со всеми услугами, которые Yves Rocher оказывают по всему миру.
— Предполагается участие инвесторов?
— На первом этапе будут привлечены собственные средства, потом — заемные. Месторасположение нового центра красоты мне не хотелось бы разглашать. Потому что... нет, это не конкуренция. Понимаете, есть господа, не желающие реализации задуманного. В продвижении инвестиционного проекта я познакомился с людьми, которые без внятного объяснения причин говорят: «Это лишит нас возможности дышать полной грудью».
— Позиция или противодействие?
— Исключительно позиция. Никакие контрдействия не ведутся.
В этот момент корр. «К» поинтересовался, нравится ли Игорю Петровичу, что происходит во Владивостоке. Предприниматели ропщут, разочаровавшиеся покидают город. Среди причин, побуждающих к отъезду, называют прессинг со стороны власти, не желающей или не способной создать благоприятный бизнес-климат.
— На мой взгляд, уезжают главным образом те, у кого рыльце в пушку, — без раздумий ответил г-н Бородин. — При предыдущей администрации кое-что оттяпали, построили, купили с нарушениями закона, а теперь, после «ревизии», не смогли отстоять свой бизнес... Ко мне недавно приезжал старый приятель из Москвы, помимо прочих достоинств обладающий искренностью и безупречным вкусом во всем. Оглядывая Владивосток с моря, он сказал: «Красавец. Таких не видал! Но как же его портит новая архитектура!». Действительно, ужасные здания понастроили даже в центре. Где были местные архитекторы? Я подозреваю, они есть, просто никто не спрашивал их совета. Посмотрите на эти курятники, которые выросли как грибы, а нынче разваливаются — например, торговый центр «Родина»...
Бесспорно, бюрократия — повседневная, конторская — процветает, и ее, пожалуй, не выкорчевать. Порой нужную справку получаешь месяц-полтора, но так повсюду в стране. И все же, исхожу из своего опыта, никакого давления власти на предпринимателей нет. Хочешь заниматься бизнесом — пожалуйста, никто не будет чинить препятствий, лишь бы твое дело приносило пользу Владивостоку и его жителям.
— А вам что мешает работать?
— Могу посетовать только на человеческие ресурсы. Чем активнее развиваешь бизнес, тем сложнее поддерживать на должном уровне сервис. Реализованный масштабный проект привлечет больше денег, чем вчера, но обязательно снизится качество обслуживания. Нужны квалифицированные управленцы. К сожалению, кадровый вопрос в Приморье — очень больной. Дефицит грамотных менеджеров тормозит развитие бизнеса подобно... сильному ветру на горнолыжной трассе. Красиво я завернул? (смеется).
Закрытый перелом
— Увлечение горными лыжами — ваша дань моде?
— Нет, случайный выбор. Я приобщился к этому виду спорта четыре года назад. Тогда определенные жизненные неурядицы заставляли меня волноваться, и мой друг, мастер спорта по горным лыжам Михаил Кузнецов (генеральный директор компании Summit Motors Vladivostok . — Прим. ред.), предложил действенное средство от стресса.
— Где происходило «снежное крещение»?
— На Камчатке. Михаил позвал меня посмотреть на соревнования, в которых помимо профессионалов участвовали опытные любители, так называемые чайники, а также дети, параолимпийцы и ветераны спорта. Кстати, о параолимпицах. Когда я впервые их увидел, сразу подумал: мои проблемы в сравнении с тем, что преодолели они, — пустяки. Инвалиды, лишенные конечностей, катаются не хуже, а то и лучше физически полноценных людей! Твердо решил: буду заниматься! Через два года принял участие в первых соревнованиях. Поставил перед собой задачу максимум — пройти все ворота, не упасть и финишировать не последним. Удалось.
О слаломе и виражах Игорь Бородин готов говорить долго и непременно в восторженных тонах. Даже история о том, как он сломал пару ребер, катаясь по склонам южнокорейского горнолыжного курорта, звучит как гимн спортивному характеру: «Я поскользнулся на следе от сноуборда. Потерял равновесие и неудачно оперся на лыжную палку. Услышал хруст, дыхание сперло, но я сразу встал на ноги, добрался самостоятельно до медпункта... Отлежался в гостиничном номере один день, вечером перетянул эластичным бинтом грудную клетку, надел лыжи — и вышел на детскую трассу. Мне же надо было тренироваться! Через неделю я стартовал на Камчатке и пришел к финишу в первой дюжине. Это было здорово!»
— Горные лыжи и дайвинг — увлечения не из дешевых. Вы не жалеете денег на это?
— Даже не веду им счет. Трачу на любимые занятия, не задумываясь об иных вариантах — например, съездить в Таиланд отдохнуть или купить новый автомобиль. У меня приоритеты другие. К тому же деньги должны давать свободу выбора. Если они у тебя водятся — торопись жить интересно.
