«Широта крымская, долгота – колымская», – так с юмором жители Приморья характеризуют географическое положение своего края. Тем самым отдавая должное теплоте его летнего климата, определенной субтропичности его растительности.
Как появилась эта «субтропичность», рассказал Фердинанд Антоний Оссендовский, путешественник, в своей книге «Человек и таинственное в Азии» в 1924 г.:
«Между рекой Амур, корейской границей, Тихим океаном и маньчжурской границей лежит страна Уссури. Она порезана рекой Уссури с ее главными притоками Сунгачей и Даубихэ, разделена на две части горами Сихотэ-Алиня. На бассейн Уссури и приморские отроги. Эта неизвестная страна – смесь Севера с Югом. Сосны, ели, кедры и арктические березы растут рядом с орехом, лимонником, пробковым дубом, пальмами диморфантами и виноградом. Олени, бурые медведи и соболи живут в одних лесах с тиграми, удавами и красными волками. На поверхности озер и болот вокруг Ханки северный гусь, лебедь и утка перемешиваются с австралийским черным лебедем, индийским фламинго, китайской цаплей и уткой-мандаринкой. Загадка или просто шутка природы?
Легенда – этот цветок мысли и воображения природы – гласит: «Когда Бог закончил создание мира и рассадил всем предназначенные им деревья, кусты, травы, животных, птиц и рептилий, только одна часть земли осталась голой и безжизненной – страна, разрезанная Уссури. Дух Реки вскричал громко: «Создатель, ты раздал всем землям изумительные подарки, и только эта страна осталась тобою не облагодетельствованной. Будь милостив и даруй подарки согласно твоей мудрости и милосердию». Бог услышал голос Духа Реки и, взяв отовсюду понемногу растений, животных, птиц, рептилий и прекрасных камней, раскидал их по стране Уссури. Земля тотчас же расцвела и наполнилась жизнью. И множество племен пришло сюда в поисках счастья и богатства».
Такова легенда. Но и натуралист Маак, побывавший в этой стране, заметил в своих записках, что в этой легенде нет ничего, чему бы он мог возразить с точки зрения натуральной философии. Русские исследователи с тех пор называют Уссурийскую страну Жемчужиной Востока. И они правы».
Среди дарованного богом – действительно много субтропического. Наряду с древними папоротниками в приморской тайге соседствуют такие южные растения, как Маакия амурская – акация Маака; настоящие субтропические 15-метровые лианы – кирказона маньчжурского, с красивыми сиреневыми цветами-орхидеями; девичий и амурский виноград с гроздьями ароматных фиолетовых плодов.
Впечатляет 50-метровая актинидия коломикта – местный родственник киви, чей один плод по наличию витамина С превосходит целый лимон. Первопоселенцы окрестили его кишмиш, по аналогии с особым сортом светло-зеленого винограда без косточек, который на рынки Крыма привозили жители средней Азии.
Только у нас в обилии растет растение пяти вкусов – лиана лимонник. Как гласит китайская пословица: «кора и мякоть плода дают кислое и сладкое, семя терпкое и горькое, все вместе складывается в соленое, – отсюда и пять вкусов».
Неизгладимое впечатление оставляет для увидевшего его «царь цветов» – лотос Комарова, традиционный символ божественной чистоты. «Лотос рождается в мутной болотной воде, однако появляется на свет незапятнанным и чистым», – говорят буддисты, считая его священным. Из лотоса вышли многие святые Востока. Русские называли лотос (по-научному – нелюмбию) Викторией, по аналогии с гигантской кувшинкой тропической Амазонии.
«Взор путешественника бывает с избытком вознагражден появлением великолепного цветка нелюмбии (Nelumbium niciferum), который местами во множестве растет по береговым озерам и заливам Сунгачи. Это водное растение, близкий родственник гигантской царственной Виктории, разве только ей уступает по своей красоте. Чудно впечатление, производимое, в особенности в первый раз, озером, сплошь покрытым этими цветами.
Огромные (более аршина (0,7 м) в диаметре) круглые кожистые листья, немного приподнятые над водою, совершенно закрывают ее своей яркой зеленью, а над ними высятся на толстых стеблях целые сотни розовых цветов, из которых иные имеют шесть вершков (25 см) в диаметре. Такой огромной величины достигает здесь цветок этого растения, которого родина – далекие теплые страны: Япония, Южный Китай и Бангладеш», – писал впечатленный путешественник Пржевальский в 1857 г.
Большое число поселенцев, военных моряков, были и жителями черноморского побережья России, и служили на Черноморском флоте, в Крыму. Попав на Дальний Восток, они были впечатлены сходством со своими теплыми местами, что отразилось и на названиях новых поселений Уссурийского края. Вот история одного из них.
Высшая вершина Ливадийского хребта Южного Сихотэ-Алиня – гора, известная как Пидан, на самом деле на всех современных картах именуется «по-крымски» – Ливадийской.
В 1918 г. на приморских отрогах хребта Пидан на реке Большой Половай поселилось шесть семей переселенцев. После Гражданской войны в конце ноября 1922 г. семьи собрались на крестьянский сход и решили создать официальное поселение, по предложению ранее прибывшего из Малороссии 50-летнего крестьянина Остроградского, назвав его Ливадией.
Это место по расположению и красоте окрестных гор и пляжей напоминало Крымскую Ливадию – южную резиденцию российских царей. Расположенное неподалеку село также получило имя – Крым. Со временем поселение срослось с другими окрестными селами и в итоге стало поселком Ливадия, дав имя и всей окрестности. В декабре 1972 г. постановлением Совета министров СССР о переименовании некоторых физико-географических объектов, расположенных на территории Приморского края, гора Пидан и хребет Пидан были переименованы в Ливадийские; река Большой Половай также стала именоваться как река Ливадийская.
Само же крымское поселение получило название от родного города русских греков, поселившихся там в конце XVIII века, – Левадии. Их родина – Левадия – располагалась вблизи Афин и была наполнена легендами и мифами Древней Греции. Здесь находилась священная роща с храмом владыки подземного мира – Подземного Зевса – Трофония и искусственная куполообразная пещера-сокровищница с находившимся в ней оракулом, к которому обращались цари. За советами. За будущим. За исцелением.
Обращавшиеся к оракулу должны были выполнить ряд обязательных обрядов – желающий сойти в прорицалище должен был предварительно провести известное число дней в храме, все время очищаясь омовением в реке и совершая жертвоприношения. Затем его отправляли к двум источникам, из которых он пил поочередно воду забвения, чтобы забыть все земные горести, и воду воспоминания, чтобы запомнить все, что предстояло увидеть и услышать. Затем шел к прорицателю в пещеру. Ступеней в пещеру не было, и обращавшимся к оракулу давали узкую лестницу. Внизу было отверстие шириной в полметра и вышиной в его треть; сюда опускал отправлявшийся к оракулу ноги, подвигаясь на столько, чтобы в отверстие прошли колена. Когда колена были продвинуты, тело втягивалось само собой, и с такой силой, с какой большая стремительная река уносит связанного человека.
Лица, попавшие таким образом внутрь святилища, узнавали будущее, одни посредством зрения, другие посредством слуха, большинство же через сновидения. Возвращались на землю тем же путем и через то же отверстие с вытянутыми вперед ногами. Никогда никто из спускавшихся в пещеру не погиб, кроме одного из людей, который не исполнил ни одного из предписанных священных обрядов и спускался не для вопрошания бога, а для ограбления святилища.
Вышедшего жрецы брали на руки и, посадив на так называемый трон богини памяти – Мнемозины, стоявший неподалеку от святилища, расспрашивали о виденном и слышанном, но вопрошавшие бывали обыкновенно в таком столбняке и ужасе, что нужно было некоторое время, чтобы прийти в себя: оправлялись они в том же храме, откуда начинали свой путь к знанию. Когда они приходили в себя, они были обязаны написать на дощечке обо всем, что видели и слышали: эти дощечки оставлялись в храме Трофония.
Гора Ливадийская (в просторечии – Пидан) также наполнена своими мифами – это и пещеры с населяющими их гигантами, и летающий человек, и белая женщина, и исцеляющие источники, и многие-многие другие.
А ливадийцы порой сами рождают новые названия. Так, уроженец поселка Ливадия – астроном-любитель Филипп Романов начал изучать звезды с 14 лет, после получения на свой день рождения телескопа-подарка от своего дедушки-ветерана. За пять лет он открыл 26 переменных звезд. Открытия он приурочил ко дню рождения мамы, ко Дню учителя. А последнее открытие посвятил 64-летию президента России Владимира Путина. Переменная звезда, подаренная Путину, была обнаружена приморцем в созвездии Рыбы. Свое решение он объяснил тем, что глава государства очень любит рыбалку. Как и все истинные приморцы. А в наших водах до сих пор попадаются такие теплолюбивые животные южных морей, как белая и тигровая акула; плавающая как вперед, так и назад рыба-собака иглобрюх (фугу); скаты-хвостоколы…
Юрий УФИМЦЕВ
