«Мы выжили»
АВТОРЫ: Глеб ЗЕЛЕНОВ, Андрей ШУЛЬГА, команда WoodenMap
Сложно назвать то, чем мы занимаемся, рукоделием, ведь это не только ручная, но и работа станков (около 30%).
Идея пришла на третьем курсе университета, Андрей учился на юрфаке ДВФУ, а Глеб — в ДВГТУ на электроэнергетика. Тогда нам было просто интересно переносить картинки на чехлы для телефонов. На китайском сайте заказали небольшой станок вместе со специальными металлическими молдами. При этом в технологии мы не разбирались совершенно и все пробовали «методом тыка».
Первый опыт был неудачным. Начали изучать информацию о технологии и необходимые для работы программы. И — о чудо! — начало что-то получаться. О каком-то там бизнес-плане и тем более маркетинге даже и не думали. Сработало, видимо, сарафанное радио. Первыми заказчиками стали знакомые, покупавшие чехлы в специальной коробочке по 600 рублей. И понеслось: сделали страницы в соцсетях, появились подписчики и стабильные заказы. При этом каждый из нас помимо учебы и «гаражного» хобби еще и работал. Андрей — в адвокатском бюро, а Глеб — в пейнтбольном клубе. Все деньги, которые мы получали, снова вкладывали в дело.
Почему «гаражное»? А мы все делали в капитальном гараже Андрея. В первый год работы там даже не было света и тепла. Понимаете, как нам было зимой? Под светом настольной лампы и у печки, которая грела только, когда стоишь возле нее? Но мы выжили. Постепенно утеплили гараж, провели электричество, сделали стол, купили стулья, закупали больше расходных материалов, расширяли модельный ряд чехлов на телефоны, появлялись даже корпоративные заказы, и начали работать с некоторыми магазинами.
После первого года мы решили купить свой первый лазерный станок в Китае. Когда он к нам пришел, в нашей линейке появились чехлы с вкладкой из настоящего дерева. Материал при этом заказывали из Москвы. Постепенно приноровились производить и другую сувенирную продукцию. В общем, расширялись как могли. И даже заказали серию наших фирменных принтов про Владивосток, которые можно увидеть на чехлах.
В то время участие в различных маркетах сделало нас уже почти популярными. И вот однажды у брата Глеба появилась идея — разработать объемную карту глубин Владивостока из дерева. Он подготовил макет, и мы выпустили первый пробник. Тогда нам это казалось нерентабельным, но рискнули, взяли один экземпляр на маркет. Там карта вызвала большой ажиотаж, ее купили. Мы подумали, что это может быть интересным направлением, а после того, как на медиасаммите компания «Ростелеком» заказала десять карт Охотского моря, мы поняли, что на этом можно еще и хорошо зарабатывать.
Быстро разработали сайт и начали готовить макеты других территорий. После еще одного года в гараже уже стало понятно: места там катастрофически не хватает. Кроме того, гараж находился в пригороде, что само по себе неудобно. Приняли решение переезжать непосредственно во Владивосток. Нашли землю в аренду и приступили к «строительству» мастерской из двух 40-футовых контейнеров. Она удалась на славу. В данный момент у нас полностью оборудованное помещение с тремя лазерными станками, в будущем должна появиться пристройка для производства мебели и домашнего декора. И в штате прибавление — когда-то нас было двое, теперь восемь.
И хотя каналы сбыта остались прежними (маркеты, соцсети и сарафанное радио), клиенты появились более авторитетные. Среди них — Управление Следственного комитета по Приморскому краю, Управление Следственного комитета по Сахалинской области, «Корпорация развития Дальнего Востока», администрация Приморского края и т. д. А на последнем Восточном экономическом форуме нашу карту России подарили даже Путину».
«Сформировать клиентскую базу можно где угодно»
Чтобы овладеть техникой, не требуется художественного образования — это ремесло, овладеть которым можно, повторяя за мастером. Так говорит Алена Котлевская, мастер по созданию цветов из полимерной глины: «Я начинала свой творческий путь семь лет назад, когда на Дальнем Востоке практически не было мастеров по созданию интерьерных композиций из полимерной глины. Увидела в Интернете красивые работы и захотела сделать что-то подобное для себя. Лепила по тем немногочисленным мастер-классам, которые находила. В Санкт-Петербурге нашла мастера, через которого выписывала глину, инструменты и книги с мастер-классами. Потом я поняла, что делать цветы хорошо и реалистично можно только после обучения.
Учиться поехала в Москву, в школу лепки Ольги Петровой, которая сама закончила DECO Clay Craft Academy. DECO — методика лепки цветов из глины, которую разработала дизайнер Казуко Мийай. Основатель DECO Clay Craft Academy до сих пор лично подписывает дипломы выпускников, получить их можно, только успешно сдав экзамен. Я прошла еще несколько курсов и наконец стала мастером. Теперь я не только создаю интерьерные скульптуры из полимерной глины, но и обучаю этому новичков.
Чтобы овладеть техникой, не требуется художественного образования — это ремесло, овладеть которым можно, повторяя за мастером. Я не оканчивала института искусств, даже в художественную школу не ходила, но постоянная практика и обучение работе с полимерной глиной стали моим основным занятием. У меня есть сертификат инструктора, во Владивостоке я обучаю любителей. Новички не сразу начинают продавать свои работы, сначала им нужно хорошо набить руку. В городе сейчас работают несколько инструкторов, но жесткой конкуренции между нами нет. У каждого свои клиенты, мастера общаются между собой, иногда даже делятся покупателями. Так происходит, если не хватает времени выполнить все заказы или нет желания лепить однотипные цветы в десятый раз.
Кроме продажи работ знакомым, есть еще несколько каналов сбыта — ярмарки, которые периодически организовывают во Владивостоке, страницы в социальных сетях и интернет-площадки. Можно сдавать изделия в магазины на реализацию, но торговые точки делают наценку. Мои работы и так стоят недешево, я это понимаю, а если на их цену еще и магазин сделает накрутку…
Чтобы этого не допустить, работы я продаю исключительно сама. Интересно, что мои композиции через Интернет очень охотно приобретают жители Центральной России. Если разобраться, то в тех городах, где живут мои клиенты, есть мастера, но свои работы они оценивают намного дороже. Иногда люди и не заморачиваются с поисками мастера в своем регионе, просто находят то, что им нравится, и делают заказ мне.
Как показывает практика, сформировать клиентскую базу можно где угодно. Во Владивостоке я живу около трех лет и успела здесь найти любителей моего творчества. Раньше я жила в Советской Гавани, там мои работы вызывали не меньший интерес.
Работа мастера — не только занятие творчеством, еще необходимо рассчитать затраты на материал, отложить от вырученных денег средства на покупку новых мастер-классов, глины и инструментов. Чтобы успешно реализовывать свои изделия, приходится платно размещаться в популярных Instagram-пабликах и на досках объявлений в Интернете. Купить материалы во Владивостоке практически невозможно, если что-то и есть, то продается очень дорого. Если что-то упустить, то можно и без материалов остаться».
«Не помню, когда начала что–то делать руками»
Маргарита Титенко, мастер гальванопластики, ювелир: — Я покрываю настоящие веточки, листья, перья и другие природные материалы слоем металла (меди или серебра) и превращаю их в волшебные украшения. Также работаю и со стерлинговым серебром, отдавая предпочтение кольцам и подвескам нестандартного дизайна.
Не помню, когда начала что-то делать руками. Немного вышивала, немного шила, долго работала с бисером. Три года назад увидела в Интернете потрясающе красивую заколку, очень похожую на настоящий лист с дерева. Работа была выполнена в металле, но отчетливо были видны все жилки и изгибы. «Как настоящий», — подумала я. Оказалось, что лист и вправду был настоящим, просто покрытый металлом, а техника, в которой он изготовлен, называлась «гальванопластика». Это такой электрохимический процесс осаждения ионов металла на какой-либо поверхности.
Мне срочно захотелось научиться делать так же. Через какое-то время украшений в доме стало столько, что вопрос о том, куда их девать, стал реальной проблемой. Конечно, первыми под раздачу попали друзья. Они порекомендовали попробовать украшения реализовывать через Интернет или местные ярмарки. После первого же маркета стало понятно — спрос есть.
Поначалу я работала только с медными покрытиями. Но со временем освоила и методику посеребрения. А чуть позже выучилась на ювелира. Это оказалось очень логичным продолжением работы с металлами, т. к. гальванические покрытия — одно из направлений ювелирного мастерства.
По собственному опыту могу с уверенностью сказать, что хобби может перерасти в маленький, но стабильный бизнес. А иногда и не маленький, это зависит исключительно от собственной целеустремленности и амбиций. Конечно, есть ряд затрат — на хорошее оборудование, качественные материалы, аренду помещений. Но если бы эти сложности не были преодолимы, то все частные мастерские просто закрылись бы.
Да, я работаю руками, но я не расцениваю это как handmade или просто хобби. Я ювелир, я училась этому, обладаю определенным набором специфических знаний, оборудованием, специфическим художественным вкусом, постоянно совершенствуюсь в своем деле, читаю профильную литературу, осваиваю новые навыки и отношусь к этому как к постоянной работе. Я точно так же, как и миллионы людей, просыпаюсь утром, завтракаю, собираюсь и иду на работу в мастерскую — паять, стучать молотком, мешать нужные химические растворы, плавить и лить металл, выпиливать лобзиком.
Нужна ли для этого отдельная маркетинговая стратегия? Нет, но лишней она тоже не будет. Что действительно необходимо, так это любить то, чем занимаешься. Вот это правило можно распечатать и повесить над кроватью, чтобы каждый день, просыпаясь и засыпая, знать, ради чего ты все это делаешь.
Просто для удовольствия
Ксения Макеева, мастер по созданию текстильных кукол: «Первую свою работу я создала в подарок маме. Она коллекционирует кукол, и мне хотелось преподнести ей что-то необычное. В Интернете наткнулась на очень популярных кукол Тильда (Tilda, автор — Tonne Finanger, Норвегия). Создатель данной серии предлагал в продажу готовые экземпляры и наборы для их шитья, а еще книги с выкройками и схемами, фирменные ткани и аксессуары. Все это стоило очень дорого, и в России их было не достать.
Но создание этих кукол было очень популярно, в первую очередь потому, что они были очень просты в изготовлении, а в их наивный образ многие сразу влюбились. Тогда в работе использовались ткани, которые можно было купить в местных магазинах, так называемые «для создания тела», красили чаем или кофе. Масса времени уходила, чтобы найти выкройку или описание. Со временем появилось много кукольных направлений: «чердачные», «тыквоголовки», «Снежка». Популярность хендмейда росла, стали появляться интернет-магазинчики, где можно было купить необходимые фабричные ткани нужных цветов и с мелким рисунком для нарядов.
Я продала первую свою работу через несколько месяцев после того, как стала шить кукол. Делала это просто так, для удовольствия. Никогда не думала о том, что это может принести доход. Но однажды меня пригласили на ярмарку на Арбате по случаю Дня Владивостока. Стоимость одной куколки тогда составляла 500–800 рублей, две третьих из которых — затраты на ткани. Так я могла окупить использованные материалы и купить еще. А создавать хотелось постоянно, меня затягивал сам процесс.
В общем, фото готовых кукол стала публиковать в Интернете, появились заказы. В таком режиме я работала около двух лет, потом морально выдохлась и на несколько лет ушла в «свободное творчество». Это дало мне значительный рост и развитие. Сейчас беру заказы выборочно и, как правило, с удлиненными сроками, потому что в процессе создания — всегда еще несколько работ «для души». Все же реализация моего внутреннего мира, ощущений через мои работы для меня более важна, чем денежное вознаграждение. Все мои куклы рано или поздно разъезжаются, кто-то позже, кто-то сразу, но дома долго никто не «засиживается».
Ценообразование на рынке можно встретить самое разнообразное, материалы, как правило, окупаются, но прибыли составляют все же меньше, чем если бы вы, например, работали на официальной работе с зарплатой 35–40 тыс. И это связано не только с тем, сколько вы можете создать кукол, а сколько у вас их купят. У меня приобретают не более 2–3 кукол в месяц, это не больше 15 тыс. рублей. Покупают для подарка или в коллекцию. А иностранцы покупают еще охотней и за большие деньги, чем соотечественники.
За семь лет работы с куклами у меня появилось большое количество покупателей по всей России. Правда, в Приморье и во Владивостоке сейчас почти нет никого. Связываю я это с тем, что магазины, которые брали handmade под реализацию, почти все закрылись. Но хорошо, что я менеджер по продажам в активно развивающейся компании. Интенсивный темп работы, быстрая смена деятельности, мобильность и коммуникативность — качества, приобретенные на основной работе, — помогают мне и в моем продвижении handmade. Тут действуют все те же маркетинговые законы, что и в обычном бизнесе, только с поправкой на целевую аудиторию и специфику».
«Мир ароматов, цветов и растений забрал меня к себе навсегда»
Заниматься созданием косметики ручной работы Наталья Радина начала случайно, после определенных трудностей и проблем со здоровьем. Тут, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.
Наталья Радина: «Так случилось, что в 20 лет у меня начались проблемы со здоровьем, и официальная медицина не смогла диагностировать мое заболевание. Болезнь развивалась, у меня сильно пострадала кожа на лице, при этом были изнуряющие боли. Жить нормальной жизнью было невозможно, пришлось самостоятельно искать выходы из сложившейся ситуации.
Случай был нестандартный, и подходы пришлось искать соответствующие. Перепробовала буквально все, особый упор делала на народную медицину и фитотерапию, становилось легче на время, но решить проблему не удавалось. При этом я не могла находиться в теплых помещениях, а только на холоде или под вентиляцией холодного воздуха, так как кожи на лице местами не было.
Так продолжалось 1,5 года, и тут случилось чудо — зимним вечером, когда я в очередной раз снимала свою боль долгими прогулками на морозе, по дороге мне попался небольшой магазинчик со всякой всячиной, которая меня вообще не интересовала, но какая-то сила потянула туда зайти. В подвале этого магазина оказался небольшой отдел, где продавались эфирные масла. Это было начало 90-х, и с такой диковинкой тогда мы были мало знакомы.
При виде этих пузырьков я просто немыслимо воодушевилась, как крылья выросли. Продавец, конечно же, ничего не понимал в товаре, но, пытаясь хоть как–то мне помочь, объяснил, что это такое, и предложил почему-то масло фенхеля, хотя на тот момент я бы купила любой стоящий там пузырек. Везением было то, что я сразу приобрела качественное масло солидного европейского производителя, хотя подделок кругом была масса. И с этого момента все резко изменилось, буквально как в сказке — после пузырька с волшебным зельем. Мир ароматов, цветов и растений забрал меня к себе навсегда, попутно решив все мои проблемы.
В нашей стране не было и нет никакого обучения работе с эфирными маслами и натуральными компонентами для создания косметики. Качественные масла найти сложно, многие компоненты вообще в Россию не ввозятся. Чтобы пройти нужное обучение и купить материалы для работы, мне пришлось продать квартиру. Качественные косметические материалы прилично стоят. Помог Владивосток с его уникальным месторасположением. Я нашла мастеров восточной медицины, которые действительно обладают знаниями, брала частные уроки у японских и китайский специалистов, посещала лекции по индийской медицине, попутно обучалась методам западной ароматерапии, косметологии и психологии. В итоге сформировался целый комплекс знаний, необходимых для истинного мастерства.
Все это время я занималась изготовлением ароматов и косметики только для себя, довольно быстро восстановила полностью кожный покров, наконец-то прошли невыносимые боли. Через 10 лет интенсивного обучения стала предлагать такие средства своим знакомым, чтобы понять предпочтения людей и получить эмоциональный отклик, денег за это не брала, так как не считала себя готовым специалистом. Просто что-то дарила, предлагала попробовать. И только через 15 лет обучения и проб нашлись клиенты.
У меня не фабрика и не конвейер, все держится только на мне, необходимый материал для работы есть не всегда. Как сказал Семен Альтов: «Настоящий мастер делает все хорошо, потому долго».
Передавая свои работы людям, я очень волновалась. Переживала в основном о том, поймут ли они всю тонкость и глубину, смогу ли я должным образом передать всю красоту и целительную силу мира природы и растений в своих работах, смогут ли люди это воспринять. Многие действительно были довольны моей работой, для меня это было неожиданно.
Но трудности не прекратились. У всех мастеров одна проблема — мы вне закона, наша творческая работа никак не регулируется законодательно. По сути, нашей деятельности нет, если рассматривать ее с точки зрения взаимоотношений с государством. Мы не предприниматели, коммерческой деятельности как таковой не ведем, даже нет ничего общего с этой самой деятельностью: ни работников, ни цехов, ни складов — один мастер, его душа, руки и умения.
Вопрос этот волнует последние десять лет, мы ждем со стороны государства подобающего внимания и грамотного подхода. Допустим, в дружественной нам Белоруссии законодательно урегулирована деятельность кустарей и народных умельцев. А ведь людей, делающих уникальные вещи своими руками, масса и в нашей стране. А сейчас мы все находимся в подвешенном состоянии. Между тем, если каждый мастер будет платить государству по 100 рублей в месяц, это миллионы в казну, а нам — права, статус и свободное творческое пространство».
«Без вязания не могу»
Елена Голышевская, мастер по вязанию крючком и спицами: «Рукоделием я занимаюсь с детства, многому меня научила бабушка. Она была родом из Польши, ее семья переезжала сначала на Украину, потом на Дальний Восток, но умение вязать передавалось из поколения в поколение, независимо от места проживания. Без вязания я уже не могу…
Продавать свои изделия я стала относительно недавно, сначала делала подарки для членов семьи и вязала что-то для дома. Около двух лет назад попала на портал, где мастера продают свои работы. Первое, что я выставила на сайте, — шарфик и шапочку для ребенка. Комплект сразу купила клиентка из Москвы. Затем выставляла занавески, которые крючком связала для своей кухни. Мне они не подошли, а другой человек выкупил их буквально на следующий день.
Вообще, ни одну свою работу я не продала жителям Приморского края, чаще всего покупают изделия москвичи либо жители западной части России. Люди выбирают определенные вещи не потому, что мастер живет рядом, а потому, что им нравится что-то конкретное. Я и сама совершаю покупки на ярмарке мастеров — покупаю мыло ручной работы у мастера из Тольятти. Конечно, можно найти мыло и ближе, но мне нравится то качество, которое предлагает именно этот специалист, экспериментировать я не хочу.
С магазинами Владивостока не сотрудничаю: не так много у меня изделий. Да и вязание — не основная моя деятельность. Все-таки прокормить себя этим делом не получится, в месяц продается всего две-три вещи. Кроме того, спрос на мои изделия сезонный, и популярность имеют в основном детские вещи. Так что считаю: чтобы хендмейд стал бизнесом, вложить в него нужно не только деньги, но и всю душу».
«Всегда что-то мастерил»
Виктор Карелин, мастер по изготовлению искусственного бонсай: «Мастерить я начал лет в 5–6 — пробовал забивать гвозди, пилить небольшие доски. Первым по-настоящему полезным изделием был скворечник, который мы построили с отцом. Когда в нем поселились птицы, моей радости не было предела. Позже на уроках труда я научился пользоваться слесарными инструментами, что очень пригодилось в дальнейшем.
Сколько себя помню, всегда что-то мастерил. Основную часть своих работ, как правило, дарил друзьям, знакомым. Они при этом постоянно интересовались, почему я не зарабатываю своим творчеством. Ну и решился.
В идеале в Приморье должна быть постоянно действующая площадка, где все желающие могли бы ознакомиться с творчеством ремесленников, приобрести или заказать понравившиеся изделия. Знакомые часто привозят сувениры, на мой взгляд, достаточно примитивные, однако имеющие спрос у туристов. Сейчас в край приезжает множество иностранцев, и создание площадки, на которой они могли бы рассмотреть работы местных мастеров, может быть очень перспективным.
Вообще, творчество вполне может кормить мастера — при условии спроса на изделия. Хорошо, если есть возможность выхода на зарубежные сайты».
Самый дорогой вид рукоделия
Виктория Киселева, мастер скрапбукинга: «Рукоделием занимаюсь с раннего детства. Вязать умею лет с четырех, в детстве любимой игрушкой была кукла и целый пакет лоскутков и иголка с ниткой. Потом шила для себя и подруг, вышивала крестом. Скрапбукинг для меня начался, пожалуй, с выпускного в детском саду у сына, когда я сделала первый конверт для подарка воспитателю, потом пришла идея сделать семейный альбом-родословную и кулинарную книгу в подарок сестре.
Скрапбукинг — самый дорогой вид рукоделия. Во Владивостоке довольно скромный ассортимент продукции для скрапбукинга, да и не очень хотелось покупать материалы и инструменты ради одного альбома, так пришла мысль продавать свои работы, чтобы покрыть некоторые затраты на хобби. Но в этом вопросе я еще совсем новичок, не хватает знаний. До того, чтобы самой давать мастер-классы, я еще тоже не «доросла». Но я знаю, что есть потрясающие мастера, которые превратили увлечение в заработок. Я знаю тех, которые живут, зарабатывая на своим хобби, но не на реализации изделий, а на продажах скрапматериалов, мастер-классов и т. д.
Одним из самых распространенных каналов сбыта изделий ручной работы, конечно, являются соцсети, ярмарка мастеров. Также мои работы выставлены в одном из магазинов Владивостока. Но регулярных продаж у меня до сих пор нет. В регионе нет активного спроса на хендмейд. Покупателей смущает цена изделия, которая кажется им неоправданно завышенной».
«Это просто любовь к творчеству»
Елена Ишкова, мастер по росписи матрешек: «Рукоделием я занимаюсь с младенчества. Мама мне дала карандаш, кисточку, краски, и я начала рисовать, как только научилась ходить. Разрисовывала дома все. Мне разрешали, так как я из творческой семьи. А еще я с детства очень любила матрешек, они для меня были чудом. Мечтала о больших.
Я жила на Крайнем Севере и вдруг захотела расписывать яйца и матрешек. Сначала заказывала заготовки у местного токаря. Они были дорогие и при этом кривенькие, еловые. Но и таким была рада. В магазинах ничего не было. Отправители из других городов подсовывали откровенный брак. Однажды прислали матрешку 36 см с трещиной сверху донизу. Обидно было, аж расплакалась. Это только с появлением Интернета появилась возможность выписывать все из Москвы, в том числе гуашь и кисти.
Трудно было натренировать мелкую моторику руки на миниатюрную роспись. Техника живописи и росписи — это правильное владение мышцами руки — микродвижения. Я это называю «дрессировка руки». Это труд и время. Как в спорте, музыке, танцах. Еще было тяжело самостоятельно понять технологию грунтования и лакировки. Учиться было не у кого, пришлось методом проб и ошибок осваивать мастерство.
Роспись по дереву — относительно незатратное увлечение. Красок и кисточек хватает надолго. Основная стоимость — это деревянная заготовка. Можно купить дорогой комод для росписи, а можно дешевую маленькую коробочку. Хотя да, заготовки в Приморье стоят дорого и их мало, я предпочитаю заказывать с юга. Даже с пересылкой они выходят дешевле.
Думаю, что превратить мое хобби в бизнес невозможно. Предпринимательство подразумевает больше производственных мощностей. Я же рисую одна и очень долго. Матрешку могу делать месяц. Яйцо с миниатюрной росписью пишу уже второй месяц, а большую матрешку в костюме эвенов — полгода. Вряд ли это можно назвать бизнесом. Это просто любовь к творчеству. Иллюзий не питаю, останусь на уровне хобби. Лично я пойду даже на затраты ради самореализации. Моя душа требует рисования, даже если никто ничего не купит.
Только созданием и реализацией деревянных расписанных вещей жить не получится. Заготовки надо покупать в Нижегородской области или Москве, доставлять почтой. А рядом китайские матрешки в три раза дешевле. Даже привезенная расписанная семеновская матрешка будет стоить дешевле, чем мне обойдется заготовка. Поэтому я расписываю только уникальные авторские вещи, которые могут захотеть купить как эксклюзив. Мое творчество — для особого ценителя. А такие попадаются редко».
