...Накануне тех учений словно само божье предвидение пыталось уберечь моряков от беды, о чем впоследствии не раз вспоминали оставшиеся в живых члены экипажа ракетного корабля: учения, запланированные на конец марта, переносились несколько раз. Причины тому были разные: плохая видимость, шныряющие в районе боевой подготовки американские корабли и наши рыболовные суда. То в силу возникших технических неполадок на кораблях, которые должны были принять участие в стрельбах, в т.ч. и на «Муссоне», где в последний момент перед выходом «полетел» гирокомпас...
Четверг, 16 апреля 1987 г., выдался ясным весенним днем. После обеда отряд кораблей в составе МПК №117 (малый противолодочный корабль), малых ракетных кораблей (МРК) «Муссон» и «Вихрь», а также двух ракетных катеров снялся с якоря в заливе Стрелок и взял курс в заданный район залива Петра Великого для отработки совместной стрельбы зенитно-ракетным комплексом.
Спустя два часа они разделились. МПК №117, «Муссон» и «Вихрь» образовали ордер, по которому ракетные катера должны были выполнить стрельбы ракетами-мишенями. Кораблям же ордера необходимо было отбиться от них своими ракетно-зенитными комплексами.
...Шел седьмой час вечера, когда поступила команда и один из катеров пустил первую крылатую ракету-мишень по «Муссону» — ядру ордера. Обнаружив цель, «Муссон» ударил по ней двумя ракетами из зенитно-ракетного комплекса, которые разорвались в зоне поражения ракеты-мишени. Выпущенная стреляющим катером вторая ракета-мишень пронеслась в свободном полете над «Муссоном», так как на корабле было уже не до нее...
Пораженная первая ракета-мишень резко изменила траекторию полета, стала снижаться и спустя несколько мгновений вонзилась в надстройку «Муссона» — радиорубку. Пронизав ее, она взорвалась (горючее и окислитель ракеты) на главном командном пункте (ГКП) корабля. «Муссон», содрогнувшись от удара и взрыва, загорелся. В ходовой рубке стреляющего катера по радиосвязи разнеслось: «Первый», я «Третий» (позывной «Вихря»), во «Второй» (позывной «Муссона») попало «изделие», «Второй» горит. Люди покидают корабль...» Часы показывали 18 час. 36 мин.
Получив сообщение о ЧП, стреляющие корабли полным ходом пошли к горящему «Муссону». В 19 час. 13 мин. все участники учений были в сборе и рассредоточились примерно в двух кабельтовых (около 370 м) от терпящего бедствие «Муссона», надстройка которого была объята сильным пламенем.
Руководитель стрельб, командующий объединением кораблей контр-адмирал Л.Головко, находящийся на МПК, пресек попытки некоторых командиров кораблей подойти к «Муссону» и помочь ребятам, призывно размахивающим руками с борта горящего МРК. Он приказал не приближаться к горящему кораблю, опасаясь новой беды, ибо тот был загружен артбоезапасом и зенитными ракетами. Еще большую опасность таили в себе крылатые ракеты в контейнерах «Муссона» (по три на каждом борту).
Корабль был полностью обесточен, в результате чего не работали системы пожаротушения и связь. Часть спасательных средств сгорела, другие от моряков отрезал огонь. Надстройка и иные конструкции корабля, выполненные из алюминиево-магниевых сплавов, от высокой температуры горения плавились как пластилин. Этой лавой и дымом закрыло контейнеры с крылатыми ракетами по левому борту (они сгорят дотла не взорвавшись), и на окружающих кораблях не видели и не знали, что с ними. С правого же борта контейнеры с ракетами встали «на попа» и, свалившись в воду, затонули.
Командир «Муссона» капитан 3-го ранга В.Рекиш, 1-й заместитель командующего объединением капитан 1-го ранга Р.Темирханов и ряд других офицеров, мичманов, старшин и матросов погибли сразу же после взрыва. За старшего на объятом пламенем «Муссоне» остался помощник командира корабля капитан-лейтенант Игорь Голдобин. Получив при взрыве травму позвоночника, перелом руки и ожог руки, он, тем не менее, остался в строю, возглавив вместе с замполитом старшим лейтенантом Василием Загоруйко сначала борьбу с огнем, а затем и организацию спасения оставшихся в живых людей.
Дабы предотвратить преждевременный взрыв боезапаса, моряки с трудом, но открыли крышки погреба с зенитными ракетами, чтобы снизить внутреннее давление в помещении. Ребята пытались подозвать к себе другие корабли, пусть не помочь, а чтобы хотя бы с них перебросили на «Муссон» пожарные шланги, ведь голыми руками и даже огнетушителями разбушевавшуюся огненную стихию не укротишь. Однако им ответили, что командование не дает добро на сближение. Экипажу «Муссона» оставалось рассчитывать только на себя. И парни остались один на один с бедой, на волоске от гибели.
Проверив температуру переборок в районе 33-го шпангоута, за которыми находились старшинский кубрик и погреб с зенитными ракетами, и ощутив, что переборки уже горячие и вот-вот пламя перебросится на старшинский отсек, стало ясно, что благие надежды тщетны: кораблю уже ничем не помочь. Тем более если учесть, какую угрозу могут представлять крылатые ракеты по левому борту, о состоянии которых ничего известно не было. И капитан-лейтенант Голдобин отдал приказ всем покинуть гибнущий корабль. Тех, кто был тяжело ранен или не умел плавать и боялся прыгать в воду, хотя только что проявлял отвагу и мужество на горящем корабле, облачали в спасательные жилеты и выбрасывали за борт в ледяную воду. Кому-то из читателей это покажется жестоким. Однако в сложившейся критической ситуации это был единственный шанс выжить. Вслед им сбросили плотик, сооруженный из контейнеров из-под зенитных ракет. Последними с гибнущего корабля спустились в воду по якорной цепи, цепляясь за нее обожженными руками, помощник командира корабля Игорь Голдобин и замполит Василий Загоруйко. На часах было 19 час. 20 мин. по местному времени.
Подобрав из воды уцелевших членов экипажа «Муссона», корабли отошли, ожидая взрывов и наблюдая, как догорает в ночи их собрат. Около полуночи на «Муссоне» взорвался боезапас, и корабль ушел в морскую бездну, унося с собой обгоревшие тела погибших членов экипажа, а также нескольких офицеров проверяющих-наблюдателей из штаба, курсантов школы техников ВМФ и находкинской мореходки, проходивших стажировку на «Муссоне». Всего 39 человек. Произошло это в географической точке с координатами 42 град. 08 мин. с.ш., 132 град. 22 мин. в. д. в 33 милях от о. Аскольд.
Когда корабли вернулись в базу, здесь их уже ожидало командование флота, представители прокуратуры и особого отдела ТОФа.
Первоначально долго выясняли, сколько же вообще было на борту «Муссона» человек. Дело в том, что приказ на выход «Муссона» в море не составлялся (что было явным и грубым нарушением), а следовательно, отсутствовал и заверенный как положено в штабе список личного состава, находящегося на борту корабля. Поэтому далеко не сразу определились и с потерями. Потом прозвучала цифра «70». Значит, погибло больше половины. Заметим, что 70 человек на борту малого ракетного корабля, где и для штатного экипажа тесновато, это уже столпотворение. Мест для посторонних не предусмотрено, а значит, говорить о строгом соблюдении регламентирующих документов не приходится. Вот и получилось так, что один из представителей вышестоящего штаба (он погиб, и мы фамилию его решили не называть), как рассказывал автору этих строк бывший помощник командира корабля капитан-лейтенант запаса И.Голдобин, дабы «не путались под ногами», загнал аварийную партию (около 15 человек) в ЦПУ — центральный пост управления машинами. Когда же в корабль попала ракета и грянул взрыв, люк в ЦПУ заклинило и ребята не смогли оттуда выбраться... Между тем в соответствии с книгой корабельных расписаний они должны были находиться в посту ПВО — противовоздушной обороны, который, заметим, не пострадал при взрыве ракеты-мишени.
В чем же причина трагедии? Как же так случилось, что ракета-мишень поразила корабль, вместо того, чтобы после подрыва сразу же упасть камнем в воду?
У оставшихся в живых муссонцев однозначного ответа на сей счет нет, как и у других участников тех учений. По мнению одних, произошла нелепая трагическая случайность: при поражении ракеты-мишени в ней заклинило руль, и т.к. мишень, хоть и посеченная осколками зенитной ракеты с «Муссона», оставалась объектом целостным, она продолжила полет прямо в надстройку корабля, а малая дистанция уже не позволила ее добить.
Другие склонны считать, что если бы «Муссону» не отдали приказ уменьшить ход до малого, чтобы была наибольшая вероятность «попадания» в него, дабы получить отличную оценку за учения, то подбитая ракета-мишень никогда бы не попала в корабль. У некоторых же специалистов сложилось впечатление, что головка самонаведения ракеты-мишени не была отключена. Об этом свидетельствовали траектория полета ракеты и ее «поведение» на конечном отрезке полета, а в итоге — попадание в зону наибольшего радиолокационного отражения на корабле — радиорубку. Дескать, если бы ракета-мишень после подрыва падала без включенной головки самонаведения, то сразу же свалилась бы в море, а не летела еще несколько километров так целенаправленно. Отсюда делались выводы: на базе подготовки ракет-мишеней допустили преступную халатность, позабыв отключить головку самонаведения... Официальную же версию расследования, по их словам, до оставшихся в живых членов экипажа МРК «Муссон» никто не счел нужным довести.
У руководителя тех трагических учений контр-адмирала Л.Головко, у которого не оказалось «оснований и желания» пообщаться с автором этих строк о былом ЧП, тем не менее «имеется несколько иное мнение о случившемся, чем «у некоторых официальных и неофициальных лиц». Но он, как мы уже сказали, свое напрочь отказался излагать журналисту.
Между тем комиссия под руководством 1-го заместителя Главкома ВМФ СССР адмирала Н.Смирнова в ходе расследования ЧП, не сбрасывая со счетов все вышесказанные моими собеседниками факторы (муссонцы и их товарищи в своих суждениях были недалеки от истины), в итоге пришла к выводу, что произошло роковое стечение обстоятельств, базирующееся на непродуманности действий и преступной халатности должностных лиц во время учений, стремлении флотских начальников пустить пыль в глаза вышестоящему командованию и заработать во что бы то ни стало высокую оценку за стрельбы, для чего были изменены и до минимума упрощены условия учений. В т.ч. дистанцию стрельбы и скорость кораблей спланировали в конце концов так, чтобы, не дай Бог, не промахнуться. И цель этой показухи была достигнута: не промахнулись...
По установившейся традиции, в скорбный день 16 апреля в Улиссе, где установлен памятник морякам, не вернувшимся из того апрельского похода 1987 г., ежегодно собираются их родные, друзья, уцелевшие в той жуткой стихии огня члены экипажа МРК «Муссон». И каждый раз память возвращает этих людей в роковой четверг перестроечного 1987 г.
