Вопреки происходящему в мировой и отечественной экономике власти остаются в мирке своих утопий и грез. И вместо выработки реальных мер по борьбе с кризисом или ростом долгов предприятий рисуют «пошаговые планы» на десятилетия вперед. Это показал приезд во Владивосток министра финансов Антона Силуанова.
Словно бы ничего и не случилось. Президентская кампания будто и не кончалась. Все узлы и звенья государственной системы по-прежнему работают в режиме предвыборного оптимизма и как ни в чем не бывало продолжают строить светлое будущее к 2024 г.
Именно на такой срок изданы так называемые нацпроекты. «Конкретные пошаговые планы по строительству сильного социально-экономического государства». Со стратегией все благополучно. Осталось разобраться с тактикой. На прошлой неделе объяснить значимость трех из 13 нацпроектов попытался Антон Силуанов. Речь идет о «Производительности труда и поддержке занятости», «Малом и среднем предпринимательстве и поддержке индивидуальной предпринимательской инициативы» и «Международной кооперации и экспорте».
«Перед нами стоит задача — увеличить в два раза объем экспорта несырьевых и неэнергетических товаров и услуг. Решать эту задачу необходимо в том числе за счет увеличения количества предприятий, работающих на экспорт. Мы готовы оказать регионам содействие для того, чтобы как можно больше предприятий по всей стране осуществляли экспорт товаров и услуг», — отметил министр.
Особое внимание было уделено национальному проекту «Производительность труда и поддержка занятости», согласно которому до 2024 г. число предприятий, сформировавших свою программу производительности, должно достичь 10 тыс. «В рамках этого проекта мы разрабатываем программу по повышению производительности труда для предприятий страны. Наша цель — ежегодно повышать производительность на 5%, при этом не сокращая трудовые ресурсы», — сообщил Антон Силуанов.
Для участия в национальном проекте в 2019 г. отобраны 36 регионов. Вхождение Приморского края в число участников планируется в 2020 г. На сегодняшний день получены заявки от трех промышленных предприятий региона: ПАО «ААК «Прогресс», ОАО «Ливадийский судоремонтный завод», ПАО «Находкинский судоремонтный завод».
Нацпроектом по малому бизнесу планируется к 2024 г. задействовать в секторе МСП до 25 млн человек. Этому должен способствовать упрощенный режим регистрации малого и среднего бизнеса. Обращая внимание на важность этой задачи, Силуанов констатировал, что федеральные власти уже оказывают МСП немалую поддержку — доля госзакупок у таких предприятий выросла до 15%, и пообещал стимулировать госкомпании работать с сегментом МСП. В целом на поддержку и кредитование малого и среднего бизнеса планируется выделить до 1 трлн руб., к 2024 г. — до 10 трлн руб. Также первый вице-премьер напомнил, что для освобождения предприятий от засилья проверок правительство приступило к наладке «надзорной гильотины» для устранения устаревших и избыточных норм — ее применение анонсировал премьер Дмитрий Медведев.
В общем, системные и отчасти выстраданные слова. Порадовали они отнюдь не многих. То есть то, что план есть, разумеется, увидели все — в том смысле, что есть бюджет, прогнозы по хозяйственному росту и все такое прочее. Но начальственные инновационные начинания еще и не развернулись во всю ширь, а жизнь уже подсказывает, чем они обернутся.
Первым это понял генеральный директор ОАО «Дальприбор» Роман Титков. По его мнению, в ОПК есть предприятия, где изделия имеют двойное назначение. Есть предприятия узкопрофилированные, организованные под выпуск только военного специального оборудования. Но и первым, и вторым для выживания необходим портфель заказов. А он падает. И будущее в этом отношении совсем не светлое.
Его поддержал губернатор Приморья Олег Кожемяко. «Мы абсолютно неконкурентны с заводами, которые расположены в центральной части России. У нас нет рынка сбыта. Если отменить «Мазда Соллерс» субсидии на железнодорожные перевозки, то, думаю, завод быстро подойдет к своему завершающему этапу. Учитывать это в области оборонного производства — важно и нужно. И поддерживать традиционный гособоронзаказ тоже надо, — считает глава региона. — В свете поворота России на восток оборонные предприятия на Дальнем Востоке вновь должны приобрести стратегическое значение. В этих условиях необходимо сделать ставку на развитие экспортной продукции, которая будет иметь спрос на рынках АТР. Но процесс должен сопровождаться государственной поддержкой. Может быть, применением специального коэффициента в рамках выделения финансовых средств. Потеряв гособоронзаказ, мы имеем все шансы потерять уникальные компетенции и специалистов. Как мы их потом вернем? Поэтому нельзя мерить судьбу предприятий в регионе формулировкой «идите и занимайтесь «гражданкой». Здесь нужен системный подход».
Знали ли присутствующие, что стимулом к разработке нацпроектов был, безусловно, личный стиль Владимира Путина с его стремлением наперед исключить любые неожиданности и надолго, а лучше навсегда, подчинить действительность заранее придуманной схеме?! Если нет, то мягко им это намекнул Силуанов. «В предыдущие годы основной объем средств Минобороны и в принципе силовых ведомств направлялся предприятиями на расширение мощностей, что было необходимо для выполнения гособоронзаказа. Сейчас ситуация меняется, формируется новый технологический уклад. Мы исходим из того, что предприятия должны производить уникальную продукцию и быть прибыльными», — заявил, как заучив, министр.
Он уверен, что объемы гособоронзаказа будут расти ежегодно на 5–7%. Плюс сейчас решается вопрос о внедрении в оборонно-промышленный комплекс механизма специального инвестиционного контракта (СпИК). Минимальный объем федерального СпИК составит 750 млн руб., в субъектах РФ этот показатель местные власти будут определять самостоятельно.
Если где-то и происходит сокращение гособоронзаказа, то, возможно, это вызвано перераспределением бюджетных средств, отметил глава Минфина.
«Каждое предприятие знает примерный объем спроса силовых ведомств на ту или иную продукцию. Если госзаказ снижается, то надо принимать управленческие решения. Например, перестраивать производство на создание гражданской продукции, — считает Антон Силуанов. — Если при этом процесс будет сопровождаться повышением производительности труда, то для предприятия не будет отрицательных последствий. Наоборот, пойдет развитие. Наша задача заключается в том, чтобы обеспечить потребление этой продукции, в том числе на внешних рынках».
Совещание как будто стало превращаться в удобную площадку для бюрократического торга между теми, кто распределял ресурсы (они стремились поджать плановые расходы и одновременно увеличить «контрольные цифры» для производственников), и теми, кто эти ресурсы «осваивал» (они, наоборот, требовали для себя максимума ресурсов и минимума обязательств по выдаче продукции). Сказать, что в этой борьбе был достигнут компромисс, который устраивал тех и других, вряд ли можно. Осадок — более подходящее определение.
Особенно когда Николай Соломон, генеральный директор в сфере производительности труда при Минэкономики, просто всех ошарашил: «Помочь всем все равно не получится».
Он-то знает, что по сложившемуся ритуалу бюджет раз в несколько месяцев переписывается заново. И с каждым компромиссом «получателям» может достаться меньше, чем они хотели, но больше, чем раньше, и вполне достаточно, чтобы наркотизировать экономику избыточными деньгами. Кто не в проигрыше, так это Минфин: под его контролем остаются огромные финансовые излишки в виде сверхпланового профицита. Куда их девать?
Силуанов как будто знал. «Ужасные у вас тут пункты пропуска через границу. Все эти годы они финансировались по остаточному принципу и даже в нацпроекте есть. Но нет отдельной госпрограммы по модернизации погранпереходов. Надо этот пробел восполнить», — обратился министр к Руслану Давыдову, первому заместителю руководителя ФТС.
И тут диалог перешел к самому главному для Приморья — экспорту. Вспоминать об утопических фантазиях развития этого направления за все эти годы уже неловко (МТК «Приморье-1» и МТК «Приморье-2» тому подтверждение), а иметь дело с живой действительностью оказалось страшновато. «Многие физические лица и китайские туристы злоупотребляют правилами 25 кг и вывозят беспошлинно в огромном количестве товары из Приморья. Растет теневой экспорт капитала, бюджет недополучает средства», — сказал Олег Кожемяко.
«Мы понизили порог по ручной клади до 25 кг, и число ходок через границу увеличилось. Чтобы не стимулировать челноков, нужно стимулировать для формирования грузов в партии. Может, это будет чуть дороже», — заявил Силуанов. Министр предлагает «создать условия, чтобы беспошлинно формировать перечень и объем товарных групп по 25 кг в день, и таких целый контейнер». Тогда такие грузы будут фигурировать в экспортных показателях, уверен Силуанов. Кроме того, он предложил как вариант разрешать пересекать границу одному физлицу только один раз в день.
Другая проблема — экспорт сельхозпродукции. Современная лаборатория, которая позволит российским экспортером выполнять все необходимые исследования продукции для поставок за границу, должна появиться на Дальнем Востоке только в течение 2020–2021 гг. До этого фермерам жить придется не по планам, а по средствам.
Но бурю диалектики вызвало состояние самого масштабного проекта — свободного порта Владивосток, где сложилась весьма странная ситуация со свободной таможенной зоной (СЗТ). Если предприятие хочет переработать ввезенный продукт и затем отправлять в третью страну, помимо соблюдения требований этой самой страны резидент должен пройти все процедуры таможенного соответствия отечественным таможенным регламентам. В общем, бюрократия и конкретные издержки тяжело ложатся на плечи резидентов СПВ.
СТЗ представляет собой особую модель организации режима таможни, при котором продукция ввозится из одной страны в Россию, с существенными льготами по налогообложению перерабатывается и отправляется на внутренний рынок либо экспортируется в третью страну. «Сейчас создается таможенная зона в Египте. Правила просты: если вы не собираетесь реализовывать товар на внутреннем рынке Египта, устанавливаются технические регламенты, которые приняты в других странах. То есть резидентам предоставляется площадка для создания товара и зарабатывания денег. Китай работает по такому же принципу», — сообщил Андрей Слепнев, руководитель Российского экспортного центра.
В результате архаичной структуры таможенных процедур воспользоваться СТЗ в рамках СПВ решились только пять компаний. Хотя резидентами свободного порта уже стали 1,5 тыс. юридических лиц. «Таможня считает, что перерабатываемая в СПВ продукция должна подвергаться ограничениям и правилам проверки интеллектуальной собственности, как и товары, выпускаемые в свободное обращение на внутренний рынок России. Это противоречит самому принципу СПВ», — заявил на совещании Юрий Рябко, руководитель ЗАО «Давос».
«Меры технического регулирования максимально сближены с международной практикой. С тем, чтобы наша продукция принималась за рубежом. То есть это определенная гарантия, что российские товары будут приняты и смогут распространяться там», — сказал, в свою очередь, Руслан Давыдов. Он добавил, что вопрос разграничения СЗТ для разных товаров юридически сложный и потребует вмешательства комиссии Евразийского экономического союза (ЕАЭС).
Антон Силуанов, впрочем, талантливо вел заседание. «Вопрос поставлен резидентами СПВ правильно, и его необходимо юридически проработать», — дал очередное обещание глава Минфина.
Если главная задача нынешнего главы Минфина будет заключаться в том, чтобы быть гарантом «общественного договора» о будущем и моральным хранителем «священного текста» трех нацпроектов, то ему следовало бы стать главой Общественной палаты, которая с таким назначением обретет, быть может, подлинный и до сих пор скрытый смысл своего существования. Ну а так посмотрим…
