Арт-объект «Качели мечты» построил на высоте 150 метров под Славянкой на дальневосточном гектаре московский предприниматель. В интервью деловому еженедельнику «Конкурент» Максим Кивва рассказал, каковы сейчас отношения малого бизнеса и государства, России и Китая и почему интересно заниматься гостиницей для кошек.
— Максим Петрович, почему решили приехать в Приморский край и начать нечто новое?
— Посмотрел программу «Дальневосточный гектар» и решил, что может получиться вполне удачный проект. Это уже потом понял, что инструмент по выбору гектаров создан, но он не учитывает многие вещи, где что-то можно или нельзя. Впрочем, это не помешало мне самореализоваться.
— Почему для своей качели вы выбрали такое место, как Славянка?
— Там очень хорошая погода и широта Сочи. Когда я занялся «дальневосточным гектаром», программа не позволяла получить участок близко к городам. Свободные хорошие места были ограничены. Кроме того, для души хотел себе место на вершине горы.
В своем выборе ни разу не разочаровался. Когда приехал и поднялся к себе на гору высотой 150 метров, получил ощущение нирваны. Великолепно, время ближе к осени, воздух кристально прозрачный после тайфуна. Видимость фактически на тысячи квадратных километров вокруг. Видно острова, ночью — самый южный маяк России на острове Гамова. В бинокль можно рассмотреть лежбище нерп, морской заповедник, горы в Китае. Очень красивое место.
— Почему решили установить именно качели, символика такая?
— Захотелось оставить о себе какую-то память в этом мире. Думал, в чем это заключается, хотелось чего-то хорошего, доброго. Качели — как символ детства, радости, свободы. Душа так легла.
Качелька ориентирована по сторонам света. Она без спинки. Когда садишься на одну сторону, смотришь на рассветы, на другую — смотришь на закаты. Сейчас туда приходит по несколько сот человек в день. Мне хорошо, когда люди пишут красивые отзывы и просто говорят спасибо. Это не поменяешь ни на какие деньги. Для меня ощущение счастья не регулируется количеством средств на карте.
— Что бы хотели увидеть на своем участке?
— Славянка быстро застраивается, и мне хотелось бы сохранить на своей территории ту природу, которая там есть. Остальное будет застроено, и мало что там останется со временем. Хочу создать там архитектурно-ландшафтный парк, куда смогут приходить люди. Соответственно, будут приглашены какие-то сопутствующие бизнесы, которые откроют предприниматели.
«Дело в желании»
— Славянка — сравнительно небольшой поселок. С точки зрения привлечения туристов, в том числе иностранных, как оцените данное место? Почему российские туристы едут в Китай и Таиланд при этом?
— На самом деле, с точки зрения туристического, рекреационного потенциала, вообще идеальное место. Если посмотреть на карту, Хасанский округ идет полосой вдоль моря до КНДР и перекрывает выход к морю для северного Китая. Китайцы в приграничье могут видеть с гор Японское море, но на самом деле это уже Россия. Потому для китайцев со стороны России можно сделать потрясающее предложение по части отдыха, морского отдыха, курортов. Нужны хорошие дороги, инфраструктура. Заняться всем побережьем, сделать красиво и хорошо, Хасанский округ можно превратить в цветущий край. Дело в желании.
С другой стороны, конечно, могут быть личные интересы со стороны тех лиц, которые контролируют здесь земли. Всегда на пути к хорошему и светлому стоит кто-то, старающийся взять с тебя за это мзду.
Наши туристы едут за границу, когда здесь заканчиваются места. Конечно, в Приморье отдохнуть совсем не дешево, потому что мало предложений. Если можно заполнить полностью гостиницу, продав номера за 10 тыс. рублей в сутки, то зачем продавать номера за 5 тысяч? В Приморье очень не хватает инфраструктуры, гостиниц, качества. Когда это все подтянется за счет массовости, думаю, и цены снизятся.
— В Москве у вас гостиница для кошек. Довольно необычный бизнес…
— Нашел свободную нишу в ближайшем Подмосковье в 2000 г. Наверное, это самая большая кошачья гостиница не просто в столице, а в мире — может вместить до 250 особей. Сложностей с открытием бизнеса никаких не было, просто оказались в нужном месте в нужное время.
— Неужели это настолько востребовано и нельзя доверить своих любимцев друзьям?
— Не всегда это удобно. В советское время все были друг другу братья. Сейчас, если ваш котик поцарапал диван, можно попасть и на то, что вас попросят заменить мебель. Люди стали более атомизированы, в то же время более мобильны, и поблизости не всегда есть родственники. Ищут для питомцев специализированные места.
«Россия стоит на пути диктатуры на земном шаре»
— Несколько лет вы преподавали в Плехановской академии. Почему прекратили?
— Я обучал маркетингу сразу после окончания института и аспирантуры. Тогда детям, видимо, вообще ничего не хотелось, немного разочаровался. Стараешься людям что-то донести, пытаешься, а у ребят просто желание потусоваться, получить нечто, не связанное с учебой. Сейчас, насколько я вижу, все гораздо лучше, дети поменялись, более ориентированы на знания. В академии все стало также гораздо технологичнее.
— Чувствуется ли в Москве, что вектор внешнеэкономических связей переносится с запада на восток?
— У меня была масса проектов в Интернете, свое рекламное агентство, работал некоторое время с китайцами, но я сейчас бы не сосредотачивался на этом. Все связано с экзистенциальным желанием европейцев и американцев поставить Россию на колени. Этому движению сотни лет. Представьте, тому, чтобы США подчинило весь земной шарик, противостоит только наша страна. Каков уровень ненависти с той стороны? У нас всего 2% мирового ВВП, а мы сопротивляемся тотальному контролю над планетой.
— Но ведь есть еще и Китай, разве он не сила?
— КНР для США не проблема, эту страну американцы могли бы уничтожить за пару дней. Китайская экономика да, сильна, но уничтожается чисто военным методом дистанционно на раз-два-три и погружается в каменный век. Америка, если бы могла военным путем решить все проблемы, давно бы так и сделала. Именно Россия стоит на пути диктатуры на земном шаре, и нас ненавидят лютой ненавистью. На уровне того, что страна и народ, которые здесь проживают, должны перестать существовать.
Все вопросы в мире всегда решаются с помощью оружия и войн. Здесь санкции — просто детские игрушки. Все страны потому к нам жмутся, и Китай не с бухты-барахты нам помогает. Россия выступает для соседа в роли щита.
— На самом деле и с противоположного полюса наши «друзья» тесно сгруппировались.
— Заметьте, европейцы жмут руки немцам, которые их завоевывали во Второй мировой. Японцы рады американцам, которые сбросили на них атомные бомбы и якобы тем спасли. Если бы не бомбы, Японская империя не капитулировала бы в 1945 г. и у них погибло бы куда больше людей.
«Люди прикрепляются к какой-то компании»
— Во что бы вы посоветовали вкладываться как маркетолог?
— В зависимости от того, что хотите. Если оставить хорошее наследство потомкам, конечно, покупайте золото, оно постоянно дорожает. Если денег немного и вы хотите защититься от инфляции, то положите средства на рублевый счет на депозит. Баловаться с акциями и прочими делами я бы не советовал. Лучше сходите в казино. Хотите почувствовать причастность к чему-то высокотехнологичному, воспользуйтесь криптовалютой, и такое иногда стреляет. Прибыль — это плата за риск.
— Имеет ли смысл заниматься собственным бизнесом?
— Малый бизнес в нашей стране не то чтобы мешает, он неудобен государству. Государству проще и понятнее взаимодействовать с десятью «Газпромами». Для контроля населения это тоже выгоднее. Сегодня мы приходим потихоньку к феодальному строю. Если раньше крестьяне были закреплены за деревней, то сейчас люди прикрепляются к какой-то компании.
Частное предпринимательство настолько мало значит для государства, что останется на уровне анархии. Его готовы отпустить на все четыре стороны.
Понимаете, если человек сам ведет дела, не требует ничего от государства, то отношение будет такое. Молодец, и хорошо. Государство не видит от этого такой для себя силы, которую можно использовать. Это хорошая форма для того, чтобы люди сами занимались собой, все.
— Как насчет кластеров и кооперации? Ведь на многие крупные компании работают сотни мелких подрядчиков и поставщиков услуг?
— Понимаете, если подрядчики не будут справляться со своими функциями, то у них государство просто заберет средства производства, и все. Это нельзя рассматривать просто как малые предприятия, это единый организм, возможно, с разными формами собственности. Не будет работать, формы собственности поменяют. Высшая форма предпринимательства — это монополия. Все движется, пока большие не сожрут мелких.
Явно видно, что государству проще управлять крупными компаниями. Надо вам построить стадион где-то — говорите «Газпрому»: надо построить, и госкорпорация построит.
— То есть на перспективы малого бизнеса вы смотрите без воодушевления?
— Как раз наоборот. Государство отходит от контроля, малый бизнес занимает нишу, когда у человека что-то чешется и надо это место почесать. Малый бизнес вбирает в себя людей с большой энергией, знанием, волей, буйных, он их приветствует. Такие люди не нужны в госкорпорациях. Государство не хочет сюда лезть, и хорошо, если будет меньше контролеров.
Малый бизнес — это такая субкультура сегодня. Это как если в банку насыпать камней и налить воды, то жидкость и представляет его. Вроде мало бизнеса и много по количеству занятых, но мало по финансовой пользе для государства.
