Генпрокурор Александр Гуцан подверг критике текущую практику конфискации, указав на недостаточную эффективность работы оперативных и следственных органов, а также прокуроров. По его словам, лишь треть запросов на розыск активов приносит результаты.
В связи с этим прокурорам поручено усилить координацию действий по выявлению и аресту имущества, полученного преступным путем, в том числе активов, скрытых через подставных лиц. Особое внимание будет уделено проверке имущества подозреваемых и обвиняемых, а также надзору за расследованием и судебными процессами.
Генпрокуратура подчеркивает, что конфискация – это не просто наказание, а инструмент для восстановления справедливости и пополнения бюджета за счет незаконных доходов. Задача – обеспечить своевременный арест имущества и доказать его незаконное происхождение в суде, чтобы доходы от преступной деятельности работали на благо страны.
Ранее Счетная палата сообщила, что доля вовлечения конфискованного имущества в хозяйственный оборот не превышает 8%. В результате федеральный бюджет недополучает потенциальные доходы.
«Коррупционное имущество поступает в казну с 2011 г. Речь идет об имущественных объектах, обращенных в доход государства в связи с отсутствием доказательств их законного приобретения, и конфискованном имуществе, полученном в результате коррупционных правонарушений. Всего по состоянию на 1 июля 2025 г. в доход государства обращено почти 9 тыс. объектов такого вида недвижимого имущества совокупной стоимостью более 113 млрд руб. С 2021 г. приватизировано 240 объектов коррупционного имущества, что составляет менее 4% всех объектов. С 2023 г. передано в аренду 224 объекта коррупционного имущества, что также не превышает 4%. Доходы федерального бюджета от приватизации и аренды указанного имущества составили соответственно 3,2 млрд и 832,2 млн руб.», – говорилось в пресс-релизе.
Проверка показала, что эффективному учету и использованию коррупционного имущества препятствует ряд системных проблем и законодательных ограничений, в том числе несовершенство нормативного регулирования этой сферы. В частности, не регламентирован должным образом процесс передачи коррупционного имущества от Федеральной службы судебных приставов Росимуществу, что влечет негативные последствия, включая прием несуществующих объектов и увеличение срока вовлечения имущества в оборот. Кроме того, в Росимуществе отсутствует единая практика приема, учета в казне Российской Федерации и регистрации права федеральной собственности на коррупционное имущество, следствием чего являются риски его утраты.
Еще одна важная проблема, отмеченная Счетной палатой в ходе проверки, связана с продолжительными сроками государственной регистрации права собственности на имущество – в среднем от 1,5 до 2 лет. В основном это обусловлено длительным снятием запретов и арестов, наложенных на имущество судебными органами.
«В результате это увеличивает срок вовлечения имущества в оборот в среднем на 1–1,5 года. По состоянию на 1 августа 2025 г. не зарегистрировано право федеральной собственности на 404 объекта стоимостью 1,1 млрд руб.», – констатировала аудиторы.
