Как появляются, сколько живут и как исчезают географические названия с наших карт? Исследуем этот вопрос на примере двух мест в Приморье — бухт Муравьиной и Десантной.

«Вот скалистая сопка, похожая на голову великана, украшенную мохнатой шапкой, дальше каменная баба, как бы оглядывающаяся назад, а за ней из воды торчала верхняя часть головы какого-то животного с большими ушами, — описывал когда-то увиденное исследователь Уссурийского края Владимир Арсеньев. — За горой Скалистой от берега выступал одинокий утес, похожий на горбатого человека, за ним был виден острый мыс, напоминающий голову великана в какой-то странной шапке, дальше два камня торчали из воды, точно ослиные уши, затем опять каменные бабы. Когда мы подъезжали к ним вплотную, иллюзия пропадала: великан, зверь и каменная баба превращались в обыкновенные кекуры и совершенно не были похожи на то, чем казались издали».

Именно визуальная схожесть тех или иных географических пунктов с определенными реальными предметами одушевленного мира была одной из причин имеющихся названий в Приморье.

«Нужно отдать китайцам справедливость, что названия свои они давали очень метко. Уже по самому названию можно приблизительно было сказать, чем замечательна та или иная местность, или куда течет река, какой зверь держится в тайге», — отмечал Арсеньев, исследуя топонимику Приморского края.

Черепашье Горло

По «китайскому» принципу и было некогда названо популярное у жителей Артема место отдыха — «Артемовская Шамора» — Бомбовозы, берег моря, выступающий мыс и расположенное здесь же озеро.

Люди заселили эти места еще три тысячи лет назад. Строители Tiger de Cristal, первого казино в игорной зоне «Приморье», постоянно натыкались на стоянки древних людей, что приводило даже к временной приостановке процесса. Только на площади перешейка и мыса было открыто 13 археологических памятников, из которых два (Черепаха-13 и Черепаха-7) частично раскопаны археологами в течение последних лет. Совсем недавно, при строительстве второй очереди развлекательной зоны, было обнаружено и раскопано еще одно древнее городище, о чем 22 ноября археологи сделали доклад на конференции «Вторые чтения памяти Жанны Васильевны Андреевой» в Институте истории.

Еще ранее, возле мыса Черепаха, археологи обнаружили древнее поселение площадью более 4 тыс. кв. м. Это были котлованы жилищ, элементы костяных орудий, остатки пищи, якорь из рогов лося. Люди здесь охотились, ловили рыбу и черепах. А со временем на мысе даже появился храм, остатки черепицы которого в большом количестве тут и там обнаруживаются в подлеске.

Пришедшие сюда позднее китайцы сразу же очень метко приметили особенность местного ландшафта. Выдающийся в море мыс был похож на голову огромной гигантской черепахи, что бросалось в глаза с моря. Перешеек к берегу был ее шеей, а расположенное позади круглое озеро — ее сверкающим панцирем. С перевала все это сразу бросалось в глаза. Китайцы, поставившие здесь поселок, дали ему название Ванба Боцзы, где «ванба» — «черепаха», а «боцзы» — «шея».

Арсеньев так писал об этом месте: «Вамбабоза — местность между Шкотовым и бухтой Тавайза. Черепашье Горло — перешеек, седловина, соединяющая две горы, из которых одна большая, другая маленькая, напоминающие туловище и голову черепахи».

С разными изменениями (Амбабоза, Вамбабоцзы, Вам-ба-бо-цзы) это название укрепилось на российских картах и в российских лоциях. Так назывались и южный мыс, и гора, и сама бухта, и вся окрестная местность — Черепашья Шея. И данная местность соответствовала названию не только визуально, но и по сути. Озеро Ванба Поцзы (где «поцзы» — «озеро») было обильно заселено дальневосточными кожистыми черепахами триониксами — ванбами. И когда в 1972 году китайские названия в Приморье меняли на новые, ничего даже не пришлось выдумывать, озеро просто назвали по-русски — Черепашьим.

«Кожистая черепаха (трионикс) кроме Черепашьего озера встречается на территории Приморья повсеместно, — рассказывает профессор ДВФУ Владимир Раков. — В водоемах бассейна реки Богатой (Лянчихе), по некоторым рекам на километр реки их численность достигала нескольких десятков штук. Но теперь она занесена в Красную книгу Приморского края. Живучий и неприхотливый вид».

«Черепахи эти достигают значительной величины: 10 вершков (45 см) длины, 7 вершков (25–30 см) ширины и весом 10–15 фунтов (4–6 кг)», — писал в 1867 г. исследователь Уссурийского края Пржевальский, отмечая также, что они очень агрессивны в обороне и опасны. Эту самую агрессивность сам человек порой и использовал себе в удовольствие.

«У китайцев существует оригинальный спорт: единоборство черепах. Двух животных выпускают навстречу друг другу по узкому коридору из двух досок; разойтись черепахи не могут; встретившись, они вступают в борьбу, и побежденная опрокидывается на спину; победитель же продолжает свое движение, прерванное борьбой. За сильные, ловкие экземпляры китайцы платят большие деньги. Многие предаются этой страсти с азартом, свойственным азиатам, и увлекаются спортом до полного разорения», — сообщала приморская пресса в 1915 г.

Невозможная путаница

«Первые русские, прибывшие в залив Святой Ольги в 1859 г., познакомившись впервые с Сихотэ-Алинем, назвали его «Проходной Рубец», — вспоминал Владимир Арсеньев. — Это название, впрочем, не удержалось и исчезло вместе со смертью первых наших засельщиков. А русские, переселившиеся сюда впоследствии, большею частью удержали китайские названия, повторяли их, сильно искажая и совершенно не понимая их значения. Получилась невозможная путаница, разобраться в которой теперь очень затруднительно, а во многих случаях даже и совсем невозможно».

Горы Сихотэ-Алинь китайцы называли Дун-да-Шань — Восточные Большие горы, или Лао Линь — горы Старец, местные — Бомбовозы, просто переиначивая устоявшееся со старых времен Ванба Боцзы и находясь под влиянием своего времени: вся эта местность в советское время была приспособлена под военные аэродромы, включая и близлежащие Кневичи.

Интересен пример такого народного творчества в названиях местности, лежащей на другой стороне бухты Муравьиной, напротив мыса Черепахи — в Большом Камне. В «Материалах для лоции Восточного океана. Восточная часть залива Петр Великий» 1898 г. сказано: «С SW-й стороны мыса Максимова находится большой отдельный камень, покрытый гуано и напоминающий собою остов судна с белою трубою. По-китайски этот камень называется Тау-да-Гуши, что буквально значит «большой сирота-камень»; от этого камня получила свое название и бухта».

Был камень действительно довольно большим — величиною с пятиэтажный дом — и издали напоминал парусник. Первопоселенцы, воспринимая на слух китайское название бухты, как только не называли ее: Большие Куши, Гуши… Поселившиеся здесь рыбаки-прибалты, основавшие деревню Лифляндское, переименовали Большие Куши в более понятное — Большой Кувшин. Благо и сама конфигурация бухты с ее узким горлышком благоприятствовала этому переименованию.

В 1930-х годах было принято решение о строительстве крупного судоремонтного завода Тихоокеанского флота, а вместе с ним и города. Местом этого нового проекта стала бухта Большие Куши и прилегающая к ней территория. Ехавшие по распределению говорили так: «Еду на новую стройку в Большом Кувшине».

Расширение порта потребовало новых территорий, и камень был взорван. Однако память о нем оставалась, и когда встал вопрос о названии нового города, его так и назвали — Большой Камень.

Что же Ванба Боцзу? Официально вся местность, ранее имевшая только одно название, имеет теперь несколько. Бухта называется Муравьиной, гора — Пионерской, озеро — Черепашье, бухточка непосредственно у мыса — бухта Отдыха, а сам мыс Черепаший, высотою в 25 метров и сложенный из порфирового туфа, — мыс Геллера.

Владимир Геллер (1852–1899 гг.) был штурманом. Узнав, что формируется отдельная съемка Восточного океана, он попросился в нее и отправился из Кронштадта на Дальний Восток на крейсере «Азия». Во Владивостоке, в Сибирской флотилии, он занял должность начальника 2-й партии Отдельной съемки для зимнего промера в Уссурийском заливе. В 1875 г. он предоставил в Морское министерство отчет промеров залива (включая и залив Вамба Боцзы), по итогам которого и мыс Вамба Боцзы был назван его именем. В 1881 г. Владимир Львович вернулся в Санкт-Петербург, где занимался промерами Онежского озера и устья Невы. Впоследствии командовал невскими маяками.

Юрий УФИМЦЕВ, специально для «К»