Валерий Яшин: «В наше время менеджеров делала партия»

Судьба приготовила для Валерия Яшина жизнь, полную неожиданных поворотов, опасных обрывов и тяжелых испытаний. Сын репрессированного красного офицера, первый партийный работник от Приморья, которого отправили на афганскую войну, заместитель начальника УВД края, успешный менеджер, а ныне — директор департамента экономической безопасности крупного банка.

— Вы сразу начинали свою карьеру как партийный работник?

— Начну издалека, чтобы было понятно. Мой отец был офицером Красной армии. В Великую Отечественную его осудили. Сначала 10 лет лагерей, потом ссылка и работа на золотых приисках. Отец имел авторитет. И даже осужденные его уважали. На руднике его называли «хозяином горы». В 53-м после смерти Сталина освободили.

Я сам родом из Уссурийска. Там мы и жили после всех событий. Отец пошел работать на масложиркомбинат. Я учился в девятом классе, когда он умер. И надо мной взял, если хотите, шефство директор комбината Василий Макарович Еременко. Сначала я работал там электриком и заочно учился в институте, потом он помог мне перевестись на очное отделение.

Институт сделал из меня, как я считаю, хорошего специалиста. Во время дипломной практики участвовал в запуске завода «Звезда», крупных подстанций в Находке. Когда вернулся домой, быстро пошел в гору. Начинал с мастера, потом инженер-конструктор, заместитель главного энергетика, получил звание «Лучший рационализатор». Мой портрет висел на Доске почета в городе. Параллельно занимался общественной работой. Был членом комитета комсомола комбината.

— Тогда вас и приметили?

— Наверное. А через два года сделали совершенно неожиданное предложение. Вызвали в горком партии и предложили должность секретаря горкома ВЛКСМ Уссурийска. Я стал отказываться, менять комбинат на комсомольскую работу и в мыслях не было. Но со мной не церемонились. Был приказ: обязать как молодого коммуниста. Через два года забрали в крайком ВЛКСМ во Владивосток. Потом были другие назначения. В 1976 году отправили на учебу в Москву в Высшую партийную школу. Два года имел возможность знакомиться с лучшими теоретическими разработками и мировой практикой в различных отраслях.

— В новом качестве как себя чувствовали?

— Тогда партия готовила очень хороших управленцев, менеджеров по-нынешнему. Что бы там ни говорили о прошлом, на самом деле работали в жестком графике, при ограниченных людских и других ресурсах. И спрашивали с нас жестко, но справедливо. Давали возможность проявить инициативу, но в рамках разумного.

Афганский секрет

— Как партийный работник оказался на афганской войне?

— Тоже совершенно неожиданно. Однажды меня вызывает Виктор Павлович Ломакин, первый секретарь крайкома партии, и говорит: «Только что был звонок из Москвы. Предлагают тебя направить в Афганистан в качестве советника. Ты выйди в коридор на пару минут и подумай, есть ли причины отказаться». Я долго не колебался, ведь это доверие, а значит, таких причин нет.

Это было в январе 80-го года. Я оказался в числе первых 12 партийных работников со всего Советского Союза, которых отправили на эту войну. От Приморья я был один. Вместо обещанных трех месяцев командировка продлилась полтора года.

— А в чем был смысл этой командировки?

— Официально мы пытались построить советский строй на афганской земле. А на деле больше занимались войной, разведкой, сбором информации.

— Вы прошли спецподготовку перед отправкой?

— Нас, конечно, готовили в Москве. Но на деле все оказалось совсем по-другому. Например, нас учили, что мужчины с подкрашенными синей краской глазами и желтыми ногтями — душманы. Прилетаем туда, смотрю — каждый второй с синими глазами. Первая мысль: «Вокруг одни душманы!». Но оказалось, что это они сурьмой глаза подводят, чтобы не так тяжело было переносить высокую температуру, а ногти красят специальным составом с добавлением хны, чтобы они также не страдали от жары. Вот и весь секрет. Хорошо, что со мной был личный переводчик, Мерзо Саидов, который знал местные особенности. До этого он семь лет проработал в Афганистане.

— За вашу голову душманы назначили вознаграждение в $200 тысяч. Чем вы им так насолили?

— Я был советником по провинции Нангархар. Это большой и стратегически важный район, выход на Пакистан. На основании моей информации, агентурных данных принимались решения по ведению крупных боевых операций. Охотились ли за мной, точно не скажу. Но листовку с информацией о вознаграждении видел.

Мне везло. Однажды граната разорвалась надо мной. 15 человек вокруг погибло, а я оказался в мертвой зоне. В другой раз мы, три советника, попали в засаду. Наш транспорт смог прорваться, а ребята из сопровождения еще пять часов вели бой.

— А какие были командировочные у советников?

— 400 рублей в месяц плюс пособие семье — 180. Когда вернулся, мог купить себе «Волгу».

— Во Владивостоке знали, куда вас отправили?

— Только жена. Но шила в мешке не утаишь, узкий круг людей все-таки узнал позже.

Помню, после ранения мне дали отпуск на пять дней. На ноябрьские праздники прилетел домой. Рано утром у нас в доме было не протолкнуться от людей. Друзья, знакомые пришли повидаться. Потом пошли на демонстрацию 7 ноября.

С отпуском связана интересная история. Я успел побывать на рыбалке, наловил селедки, посолил ее и повез с собой в Афганистан. Так вот, афганский поэт с мировым именем Лаек написал стихотворение про нашу приморскую селедку.

— У вас были позже и другие военные командировки...

— Первая — Большой Камень. Я был первым секретарем райкома КПСС. Там я столкнулся с маленьким Чернобылем. После того меня назначили заместителем начальника УВД Приморья. Шла чеченская кампания. Туда отправляли наших ребят, которые не нюхали пороха. Я должен был быть рядом с ними. Попытаться уберечь, поддержать. Всего 19 командировок в Чечню.

— Пользовались служебным положением в личных целях?

— Сын просил «отмазать» от армии. Я отказался, в качестве альтернативы предложил пойти служить в милицию. «Я — в ментовку?!» — была его реакция. Отказался. И пошел срочную в армию. Потом его мнение изменилось, и уже по желанию оказался в органах. Сейчас — майор уголовного розыска.

«Хлебные» места

— Как оказались в бизнесе?

— У меня давние товарищеские отношения с Геннадием Ивановичем Лысаком. Поэтому, когда я ушел со службы, он попросил возглавить предприятие «Хлебный дом». За несколько лет мы увеличили в несколько раз объемы производства.

Потом предложили возглавить департамент экономической безопасности в «Приморье». Теперь у меня снова кабинет в здании, где прошли мои партийные годы. Такой вот поворот судьбы.

— Через вас проходят только крупные заемщики?

— Через меня проходят все. Именно от нас во многом зависит экономическая безопасность банка.

— Сталкиваетесь с мошенниками?

— Есть случаи. Но мы успеваем вовремя пресечь попытки. Отдельная работа — это проблемные кредиты. Бывают наглые заемщики. Считают, что их долг — это наша проблема. Работаем с ними. Иногда доходит до уголовной ответственности. Бывают азартные заемщики или те, кто не рассчитывает свои силы. Я их всех знаю пофамильно.

В каждом случае принимаем индивидуальное решение. Например, есть товарищ с «болезнью игрока». Над ним у нас шефство. Другой получает зарплату и не успевает донести деньги в банк. Так договорились, что с зарплаты отчисляют взносы сразу в счет погашения долга.

— Как относитесь к созданию коллекторских агентств?

— Они у нас пока в зачаточном состоянии. Их услуги на сегодняшний день необходимы тем кредитным организациям, у которых много должников (в основном банкам, работающим на поточных экспресс-кредитах). Наш департамент осуществляет коллекторские функции своими силами. Прибегать к услугам специализированных агентств пока нецелесообразно.

— А вы лично как относитесь к кредитам?

— Если есть собственные средства, зачем брать? Нужно соизмерять понятия «я хочу» и «я могу».

— Вы богатый человек?

— За всю жизнь скопил 1 миллион рублей. Он лежит на счете. Еще 200 тысяч — пенсия на книжке, которая накапливается. Но я к материальным ценностям отношусь просто, без зависимости. У меня до сих пор нет своего автомобиля. Очень люблю делать подарки, особенно внукам и своим женщинам. А зачем еще эти деньги?!

Блиц

— Ваше хобби?

— Цветы. Они растут у меня удивительным образом. Кабинет и дом в цветочных горшках.

— Что главное в коллективе?

— Люди.

— Чем гордитесь?

— Я принимал участие в строительстве памятника Баневуру, сквера и храма погибшим милиционерам во Владивостоке, памятника участникам Великой Отечественной в Большом Камне. Это память о людях. Этим можно гордиться.