Сергей Шишков, фалерист, профессор, член Союза писателей России. Родился в 1956 г. в Днепродзержинске, в семье флотского офицера. В 1966 г. его семья переехала в Приморье. В 1974 г. был призван на Тихоокеанский флот, где служил вплоть до ухода на пенсию. Много лет выступал в роли Нептуна на праздновании Дня ВМФ.
Приморскому фалеристу Сергею Шишкову по роду деятельности приходится часто соприкасаться с историей Владивостока, его самобытностью и символикой. Именно по его эскизам создана медаль к 150-летию Владивостока.
Патриот Владивостока
— Сергей Станиславович, в интернете выложены изображения юбилейной медали Владивостока с изображением памятника борцам за власть Советов. Но в вашем кабинете я вижу медаль к 150-летию с другим символом.
— С памятником был первый вариант, который я сделал еще пять лет назад. А то, что видите, — и есть действительная медаль. На ее аверсе — вершина владивостокской стелы с парусником, на реверсе — герб города. Все-таки парусник — самый емкий символ Владивостока — морского порта, начало которому было положено как раз с приходом парусного корабля «Маньчжур».
Тираж этой медали, 5000 экземпляров, был изготовлен в Южной Корее, как и тиражи более 20 ранее созданных мною медалей. Московский Гознак не берет такие малообъемные заказы. Но муаровые ленты, расцветка которых повторяет владивостокский флаг, сотканы в Москве. Вот теперь собственноручно обтягиваю ими медальные колодочки. Чего не сделаешь ради любимого города!
— Владивосток в вашем восприятии — каков он?
— Прежде всего — форпост России на Тихом океане, город моряков, населенный открытыми и интересными людьми, самыми красивыми женщинами. Я в некоторой степени ностальгирую по тому Владивостоку, в котором царили порядок, чистота и настоящее единение горожан на праздниках — флотских, рыбацких, Дне города.
— Какое место в городе вас притягивает больше всего?
— Остров Русский и особенно — Ворошиловская батарея, совершенно уникальное сооружение. Но теперь вся эта стройка к саммиту АТЭС преобразит Русский не в лучшем смысле.
Мне до сих пор непонятно, зачем вкладывают миллиарды в создание какой-то инфраструктуры с нуля. Ведь на острове даже нет ресурсов питьевой воды, никогда прежде не существовало канализации. Осталось на строительство всего два года: если даже и возведут все, что напроектировали, уверен, до саммита во Владивостоке дело так и не дойдет. Возможно, на Русском когда-нибудь станут функционировать океанариум и федеральный университет. Созданные непонятно для кого. Однако сделать все к 2012-му так, чтобы не было стыдно перед международным сообществом, точно не успеют. То есть либо саммита здесь не будет вообще, либо всех ожидает большое разочарование.
— На что вы пустили бы эти миллиарды для Владивостока?
— Если пройтись вечером по владивостокским улицам — волосы встанут дыбом от того, сколько увидишь беспризорных детей. Вот сначала бы их пристроил в тепло и уют! О какой красоте фасадов может идти речь, когда по городу шныряет голодная и оборванная детвора?
— Вы приехали сюда с Украины, не возникало желания вернуться туда?
— Я патриот Владивостока. Служба на Тихоокеанском флоте во многом определила мою судьбу. Конечно, Украина — моя родина, где живут мама и все родственники. Я бываю там каждую осень и весну. Но Приморье является моей второй родиной, краем, где я реализовался. Впрочем, когда ты в состоянии обеспечить себя и семью, место жительства особой роли не играет. К счастью, я могу хоть сейчас купить билет на самолет и отправиться в родной Днепродзержинск кушать черешню.
Сменив кортик на перо
— Как фалеристика появилась в вашей жизни?
— Можно сказать, она всегда была со мной. Я — продолжатель династии военных моряков, которыми были мои дед и отец. С детства меня завораживали их награды, мне всегда хотелось подержать в руках медали и ордена, как следует рассмотреть, разузнать об их значении и истории. Мне не запрещали прикасаться к наградам и в ответ на все мои вопросы о них рассказывали много интересного. Осознанно коллекционировать я стал в 16 лет.
— Вы помните первую медаль из своей коллекции?
— Да, это была медаль «За отвагу», с танком и тремя летящими самолетами на аверсе. Для солдат-фронтовиков она являлась одной из самых дорогих государственных наград. Эта медаль попала мне в руки по воле случая. Во время одного из праздников ее, вероятно, кто-то потерял. Я нашел, искренне хотел вернуть владельцу, но даже предположить в юные годы не мог, как это сделать. Тогда я не знал о том, что можно, зная номер медали, раздобыть информацию о награжденном ею человеке в архивах.
— В какой момент хобби превратилось в серьезную исследовательскую деятельность?
— Все накапливалось постепенно. Собирая медали, ордена и нагрудные знаки, в то же время я овладевал информацией. По мере того, как росла моя коллекция, рос и мой информационный фонд: архивные выписки, истории, рассказы, биографии награжденных, их фото и наградные документы… С годами материала, уникального и интересного, скопилось столько, что даже друзья стали мне все чаще говорить о том, что это должно быть опубликовано, стать достоянием общества. Когда я после 30 лет службы в ТОФ вышел на пенсию, хобби стало моим основным занятием. Работа над первым 3-томником «Награды России» окончательно превратила меня в исследователя.
— Есть ли история с наградами, которая потрясла вас?
— Подобных предостаточно. Но вот сразу вспоминается одна из 90-х годов. В то время, чтобы выжить, многие старики продавали свои награды. Зачастую они даже не отдавали себе отчет в том, с чем им приходилось расставаться за бесценок. К примеру, орден Ленина изготавливался из червонного золота, а барельеф на нем — из платины. После скупки и переплавки награды превращались в толстые цепи и браслеты «новых русских». Как-то раз в кабинете одного ювелира на столе я увидел литровую банку, доверху наполненную одними лишь барельефами с ордена Ленина. Вот и представьте, сколько судеб, драматических и героических биографий уместилось в той литровой банке.
В своей нише
— Что вы считаете своими главными достижениями в жизни: погоны, книги или коллекцию?
— Погоны старшего мичмана мне очень дороги. Коллекция наград, несмотря на ее глобальность, — только коллекция. Пожалуй, книги — вот настоящее достижение. Без ложной скромности скажу, что подобных трудов в России еще не издавалось. Недавно Московский патриархат попросил меня сделать орден Святого Александра Невского, эскизы уже готовы. Теперь ко мне обращаются как к авторитетному фалеристу и серьезному эксперту. Значит, я плотно занимаю свою нишу.
— Кажется, вы уже описали все награды, которые только возможны. О чем будет следующая книга?
— Снова о наградах! На этот раз о тех, что связаны с русской православной церковью. Владыка Вениамин был приятно удивлен моей идеей, в частности тем, что родилась она у мирянина. Он сказал, что подобное издание должно быть в наличии во всех епархиях.
— Судя по фото в вашем кабинете, вы общаетесь со многими известными людьми. Как Виктор Ющенко оказался в их числе?
— Мы поддерживаем с ним контакты уже 10 лет. Нас познакомил в Киеве за чашечкой кофе общий друг, антиквар. Я тогда даже и подумать не мог, что Ющенко станет президентом Украины. Не разделяю его политических воззрений, но как человек он мне очень интересен. Виктор серьезно занимается собиранием предметов украинской старины, бытовой культуры, он вполне искушен в вопросах истории. Помимо всего прочего, именно экс-президент Украины помог мне с изданием моей первой работы «Награды России».
— И Нептуном вы были весьма колоритным…
— 13 лет подряд, и никакой фонограммы! За то время сменилось пять командующих флотом, а я все оставался бессменным «Владыкой морским». Только вот звание заслуженного деятеля культуры России получить не успел, в отличие от своих предшественников в роли — в бурные 90-е было не до того. Зато сейчас приятно вспомнить тот артистический опыт.
