Сергей Вялых: «Для меня неприкасаемых нет»

С момента назначения Сергея Вялых на пост главы приморского Управления Федеральной антимонопольной службы в предпринимательских и чиновничьих кругах не утихают домыслы.  Одни называют его «своим» в администрации Владивостока, другие — в «белом доме». Чей он на самом деле, этот бывший чекист и адвокат?

— Считается, что государство и есть самый большой тормоз свободного предпринимательства. Ваше мнение?

— Все зависит от обстоятельств, а единственным критерием оценки должна выступать эффективность экономики. В Китае государство активно использует регулятивные функции, но при этом не убивает дух предпринимательства, как то было в СССР. Если помните, в нашей стране развивался в основном военно-промышленный комплекс. Там были зачатки конкуренции. Но это было опять-таки искусственно, поскольку для создания самолетов, танков и автоматов необходимо было привлекать несколько конструкторских бюро.

А что сказать про современную Россию? Мы отличаемся от всех. Те экономические теории, которые доказали свою эффективность там, у нас не приживаются. Сложно сказать, почему. Возможно, вспоминая тотальную приватизацию, государство слишком много дало свободы, понадеявшись на ответственность бизнеса. Но, как показала практика, ни к чему хорошему это не привело. Сегодня государство, чтобы воздействовать на процессы, создает регуляторы. Является ли это тормозом? Думаю, что нет.

— Насколько трудно вам удерживать либеральные позиции, учитывая, что государственное давление на ФАС возрастает едва ли не с каждым днем?

— В период приватизации государство отдало свою собственность на откуп «красным директорам». В силу слабости нормативно-правовой базы руководители крупных приморских компаний тогда начали активно создавать совместные с иностранным капиталом предприятия. Доли размывались и в конце концов оказывались в руках приближенных или вовсе оффшорных структур. Свой кусок пирога получали и чиновники. Шли волны передела.

Потом появились Гражданский кодекс, законы «Об обществах с ограниченной ответственностью», «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» и др. Творить «грязное» стало трудно, по сути, теперь чиновники могут распоряжаться только бюджетными деньгами. Муниципальные, региональные и федеральные преференции становятся своего рода товаром. Антимонопольное законодательство контролирует этот процесс, и, естественно, чиновникам хочется, чтобы УФАС закрывало глаза на кое-какие дела. Но хочется — не значит, что обращаются.

Что-то неладное

— Насчет невозможности передела и рейдерства со стороны чиновников есть другая точка зрения.В крае процветает весьма изощренная форма давления на бизнес, суть которой заключается в том, что если хочешь принять участие в госзаказе — передай определенным лицам часть активов.

— Нарушения будут всегда, такова природа общественных отношений. Задача государства — не допустить безнаказанности. Если раньше чиновники были учредителями во многих фирмах и не скрывали этого, то сейчас с особой осторожностью все активы переписывают чуть ли не на девичью фамилию тещи...

— У нас чаще на жен распределяют.

— Ну... если в устоявшемся бизнесе ни с того ни с сего появляется жена известного лица с блокирующим пакетом акций, то стоит привлекать правоохранительные органы. Я говорю о том, что раньше никто не задавал вопросов, никто не отслеживал процессы.
Что сегодня? Допустим, фирма выигрывает торги в Москве. Прописка у нее московская, но учредителей два: физлицо проживает в Москве, а юрлицо зарегистрировано в Хабаровске. Смотрим, а у этого юрлица учредителями являются физлица из Хабаровска и Владивостока. Причем «нашему» принадлежит 90% доли, а он еще и бывший вице-губернатор края. Казалось бы, торги выиграны по правилам, но не применялось ли административное давление, не использовались ли лазейки ФЗ-94? Ведь, по данным ФАС, чиновники по-прежнему остаются основными нарушителями антимонопольного законодательства. Доля возбужденных ФАС России дел в отношении органов власти составляет больше половины от общего количества: в 2008-м было 53%, в 2009 г. — 60,5%.

— Высшая школа экономики подготовила доклад, в котором указала, что нынешняя система контроля за госзакупками направлена на соблюдение процедур, но не способна победить коррупцию.

— Процедурные мероприятия как раз являются серьезной преградой на пути коррупции. Увеличивается прозрачность процедур, влияние чиновников уменьшается. Противоправных действий становится все меньше.

— По статистике УФАС этого не скажешь. В прошлом году количество нарушений выросло почти в два раза.

— Есть несколько причин. Во-первых, люди стали чаще обращаться в УФАС. Они поняли, что есть орган, который в случае нарушений может разобраться в ситуации. Во-вторых, торгов и открытых аукционов в настоящее время проводится несоизмеримо больше, чем в прежние годы.

— Нет ли у возрастающего числа обращений скрытого подтекста? Например, просто сорвать торги.

— Приморье — особенный край. Это отметил в одной из статей и председатель Арбитражного суда Приморского края Сергей Чумаков. Он сравнил Приморский и Хабаровский края и выяснил: при смене власти в Приморье обязательно начинается передел собственности, тогда как в Хабаровске такого в принципе не может быть. Второй нюанс — юристы всегда найдут лазейки.

Поймать свой ритм

— В вашей биографической справке сказано: «по отзывам коллег, Вялых отличает нетривиальный подход к решению возникающих проблем». В чем нетривиальность?

— Зависит от конкретной ситуации. Проблемы ведь могут быть на работе, в семье, с друзьями. Каждая требует своего подхода. Чтобы понять, куда двигаться, надо проанализировать ситуацию с разных сторон — философский подход, но без этого нельзя. Умение вплести философское отношение в ткань проживаемой здесь и сейчас жизненной ситуации и есть нетривиальный подход.

— Почему вы покинули цементный холдинг?

— Как и во всех явлениях, в компаниях есть рождение, зрелость, упадок и смерть. Почему некоторые компании живут по 100 лет? Они умеют вовремя выявлять необходимые точки и переходить на другие уровни развития. Они ловят свой ритм. Я решил делать то же самое. Но в «Парк Групп» я не работал. Я входил в состав совета директоров предприятий «Теплоозерский цементный завод», «Владивостокский бутощебеночный завод» и «Владивостокский дробильно-сортировочный завод» как независимый директор, являясь членом Приморской краевой коллегии адвокатов.

— Вдруг придется подписать приказ о взыскании штрафа с одного из предприятий «Парк Групп», рука не дрогнет?

— Для меня неприкасаемых нет.

Не останется безнаказанным

— Раньше УФАС вело непримиримую борьбу с энергетиками, сегодня, судя по сводкам, объектом пристального внимания являются строители саммита АТЭС. Это установка федерального центра?

— Никакой установки нет. Строительство объектов саммита АТЭС — это госзаказ. Идут громадные бюджетные деньги. УФАС должно контролировать, чтобы было меньше злоупотреблений. И заодно строителей и все другие структуры, участвующие в процессе, научить, как и энергетиков: себе дороже не исполнять антимонопольное законодательство.

Напрягается не больше...

— Как считаете, по одежке встречают?

— Будучи в КГБ, я проводил экспресс-анализ личности. Чтобы понять, проходил человек спецподготовку или нет, узнать, является ли он кадровым работником спецслужб. И я точно знаю: встречать по одежке — ошибочное мнение.

— Что должно случиться, чтобы вы сказали: все, в этой стране я больше жить не могу и уезжаю отсюда?

— Перестать быть русским. А что значит перестать быть русским? Предать своих дедов, прадедов, которые строили эту страну. Поэтому я даже не знаю, что должно случиться.

— На ваш взгляд, такие факты, как многократная разница зарплат между обычными рабочими и менеджментом предприятия, которые были обнаружены после трагедии на шахте «Распадская», не разрушают основы экономики?

— Руководители могут получать в два-три раза больше. Ну, в десять. Но они не должны получать больше в 250 тыс. раз! Почему недрами, которые принадлежат всем, распоряжается кто-то, чтобы потом вывезти всю прибыль за рубеж? Причем в надежде на то, что они скоро уедут из этой страны. А что будет с этой страной, их мало интересует. Чтобы это не разрушало основы, государство должно вмешиваться в экономику. Не брать за образец какие-то экономические теории, а идти своим путем.