Когда-то музыку продавали альбомами на физических носителях — на тех же CD-дисках. В крайнем случае выпускались синглы. Стив Джобс устроил революцию, позволив покупать онлайн отдельные песни с любого альбома. Павел Лопатин решил устроить свой переворот. Получилось все как-то стихийно, но о задуманном не жалеет.
— Музыканты давно воспринимают лейбл исключительно как средство дистрибуции: раскидали треки по стриминговым сервисам, и ладно. И вы в это время решили создать свой, и где — во Владивостоке. Хотели славы?
— Нет, конечно. Лейбл вообще был создан стихийно. Просто думал об этом, а потом стечение обстоятельств заставило сделать решительные шаги. Изначально мы работали всего с одной группой из Владивостока, и план у нас был достаточно простой: отправиться на гастроли в Китай. Была уверенность, что незнакомая группа сможет там «зажечь».
— Достаточно рискованный эксперимент.
— Но он принес ожидаемые плоды. Да, первый тур обошелся очень дорого. Мы не знали, как правильно тратить деньги: где нужно экономить, где нет. Для меня это, как для тур-менеджера, был первый опыт работы. А у группы — вообще первые гастроли в жизни.
И вот во время первого тура нас позвали на второй. Причем за хороший гонорар: 200 тыс. рублей за одно выступление длительностью в 40 минут. Что подтвердило мои гипотезы, что успех российской группы в Китае возможен. Нам даже не пришлось переживать о пиаре: этим занимался фестиваль и еще деньги платил за это. Для группы из Владивостока это просто манна небесная.
— При таких исходных данных BGW должен был запуститься легко и безболезненно. Однако о лейбле мало что слышно. Почему?
— Нас слышно там, где надо. (Смеется). На самом деле у нас большой объем работы на этот год. За все время у нас было уже 12 гастрольных туров. На данном этапе находимся буквально в одном шаге от дистрибуции российской музыки в азиатский Интернет. Плотно начали работать с Москвой.
Многие музыканты пишут песни на английском языке, видят себя на европейском рынке, но туда пробиться достаточно сложно, там конкуренция выше. Качество должно соответствовать определенным стандартам. И евро очень дорогой. В этом смысле Китай, Корея и Япония гораздо дешевле, тем более когда существует мировая тенденция на популярность азиатской музыки в мире.
Возьмем К-pop. В Америке артисты в этом жанре собирают большие стадионы. Я даже знаю, что тренд докатился до Москвы. Уверен, нас ждет целое десятилетие «азиатчины». Есть артисты из Кореи, которые выступают и в Европе, и в других странах. Мы, кстати, занимаемся их букингом. Но уже не как лейбл, а как концертное агентство. У нас в этом году определенно прорыв. Раньше мы возили сюда три-четыре раза в год корейские коллективы, они играли по клубам, а в этом году постараемся дотянуться аж до российской столицы. Также организовываем туры. И теперь занимаемся этим совершенно легально. Можем заключать договоры. Раньше не то чтобы это была какая-то пионерия, но мы не знали, к чему это приведет, и было сложно отвечать за то, что получится.
— Сейчас вы можете сказать, что BGW стал нормальной бизнес-единицей?
— Стоит отметить, что живем мы далеко от интересных медийных событий. Я говорю конкретно о городах — Москва и Санкт-Петербург, у которых есть музыкальная история и бэкграунд. А также накоплен опыт в этой сфере. И с экономикой там дела обстоят лучше, чем в Дальневосточном и других регионах по стране.
Почему это важно? Музыка — это вторичная потребность человека. Первичные — это еда, крыша над головой и т. д. Люди не всегда успешно справляются с первыми моментами, чтобы наслаждаться вторыми. Экономическая ситуация и доходы населения напрямую влияют на духовную составляющую жизни. Поскольку здесь люди не совсем успешно с этим справляются, на Дальнем Востоке нет музыкальной индустрии как таковой. Численность населения тоже на это влияет. И здесь окупаться деятельность в сфере развлечений в принципе не может, потому что нет индустрии, в которую человек вникает в качестве участника рынка.
Тем не менее работа в креативной среде имеет свои перспективы. Потому что, несмотря на некоторую экономическую «убогость», российский Дальневосточный регион находится близко к азиатским гигантам. А там индустрия существует. Пусть и не так давно. У этих стран есть свои сильные стороны экономики, которые могут вливать финансовые потоки в какие-то индустрии, в частности в музыкальную.
Например, в Корее есть большое количество лейблов, фестивалей, финансируемых за счет государства или культурных центров. Это называется мягкой силой. Они занимаются работой в музыкальной сфере как у себя в стране, так и за рубежом. Но с помощью своих же корейских коллективов. «Мягкая сила» — это представление самих себя где-то за рубежом. А если кто-то географически находится за пределами своей страны, то привозит с собой и свой культурный бэкграунд, показывает людям, как у него обстоят дела в стране. У иностранцев складывается о его культуре определенное впечатление.
— Тренд новой музыки — создать запоминающейся бит, который понравится всем, и слова, которые легко «зависнут» в сознании. Это продается, это слушают, под это можно «зажечь» и получить дозу хорошего настроения. А на что опираются музыкальные менеджеры? Есть ли различия между ними в России и азиатских странах?
— Здесь нужно говорить о национальном характере. Русские ребята не имеют особого исторического музыкального опыта. И не совсем понимают, как работает музыкальная индустрия. Корейцы в этом смысле очень старательны и скрупулезны. Если занимаются каким-то делом, то обязательно доводят его до конца. Они более стрессоустойчивые. Если приходят на саундчек, то вовремя, быстро вникают во все тонкости. И всегда выдают хороший материал, несмотря на обстоятельства. Как «невидимые солдаты фронта».
В Китае в этом смысле все немного хуже. Потому что был «железный занавес». Страна хоть и открылась немного раньше Советского Союза, все равно пережитки прошлого там еще присутствуют. В целом зрелость музыкального образования в Китае слабая, поэтому и рынок не настолько силен, как в Корее.
Япония — это другая история. Они хоть и варились в собственном соку, западные страны оказывали на них большое влияние. Исторически сложилось так, что в Японию рок-группы и вообще любые группы из Европы и США начали ездить еще с 50-х годов. Страна всегда получала какую-то долю влияния, корейцы раньше работали в пределах своей страны, но сейчас сильно интегрированы в мировую музыкальную индустрию. Китай очень быстро догоняет, пользуясь своим финансовым и экономическим преимуществом, вкладывая огромное количество денег в развитие всех индустрий.
— Сколько в среднем может стоить начинающему музыканту по-настоящему раскрутиться?
— Это очень сложный вопрос. Зависит от таланта музыканта, его адекватности (с точки зрения бизнеса) и того, насколько будет готово к нему то пространство, в котором он собирается действовать. Совершенно точно могу сказать, что многие уезжают из Владивостока в Москву. И это тоже вариант ускорения популяризации себя. Потому что в столице возможностей больше.
Во Владивостоке очень мало кто смог достичь пика своего развития. Азия для нас более актуальна, чем Москва. Потому что Москва все-таки не резиновая и там, несмотря на то, что возможностей больше, конкуренция гораздо выше. Я еще не слышал, чтобы группа, которая уехала из Владивостока в столицу, достигла каких-то серьезных успехов.
— А «Мумий Тролль»?
— Возможно, это единственный пример из всех. Но у них отдельная история. Это не было похоже на «вот у нас здесь ничего не получается, поэтому поедем попробуем себя в Москве». Все было совершенно по-другому, и там работы было столько, сколько ни один современный молодой музыкант во Владивостоке не может себе даже представить. Это только кажется, что музыкант, который пишет авторский материал, развлекается. Это работа 24/7. И все истории о пьяных рок-звездах и наркотиках — это бред. Это просто рекламные трюки. Ведь, имея такие пристрастия, быть успешным в музыкальной индустрии невозможно. Особенно в современном мире, когда количество музыки увеличилось.
— И все-таки — сколько денег нужно, чтобы достичь успеха?
— Это ситуативно. Все зависит от того, насколько продуктивно ты работаешь. Качественный материал — это 50% успеха. Он может быть даже записан плохо, но идея какаято должна в нем быть. А для того, чтобы была идея, человек должен быть неглупым. Начитанным, музыкально одаренным. Может быть упор на тексты, может быть — на музыку. Либо на все вместе. Как в ситуации с Земфирой.
Остальные 50% успеха — это трудолюбие. И в этих процентах есть 1% таланта, который может полностью повернуть ситуацию в пользу музыканта. Также важна осведомленность о работе индустрии. На Дальнем Востоке нет ни одного университета, который готовил бы музыкального менеджера. По-хорошему, музыкант не должен заниматься менеджментом, но должен понимать, как он работает. Чтобы и держать руку на пульсе, и руководить процессом. Ему же не все равно, что с ним произойдет, где он будет выступать.
Кстати, в МГУ Леонид Бурлаков (первый продюсер группы «Мумий Тролль») начал вести лекции. Чтобы не тратить много времени, я бы порекомендовал будущим музыкальным менеджерам ехать в Москву. В любом случае, если нет базового образования, то все познается на практике. В столице с этим работают уже давно, и там совершенно другие порядки и правила. И волей-неволей придется изучать профессиональные тонкости. И очень быстро. На Дальнем Востоке для этого нужно много времени. По крайней мере, я шел к своему пусть небольшому, но успеху долго. Но я музыкальный фанат, много книг читаю. То есть более или менее был подкован.
— Вы можете сказать, что музыкальная индустрия во Владивостоке будет развиваться, или это утопия?
— Со мной очень многие могут не согласиться, но я всегда считал, что у Владивостока есть абсолютно все для того, чтобы стать обозначенным музыкальным центром. Рассмотрим похожие примеры — Сиэтл, откуда вышел гранж, он был похож на достаточно закрытую сферу. В пределах одного города существовала новая музыкальная сцена, которая потом была вскрыта и стала популярна по всем штатам, а потом и по всему миру. Она дала толчок к развитию других течений. Не только музыкальных, но и в плане иных видов творчества: живописи, написания книг.
Владивосток всегда имел много перспектив в этом отношении. Потому что, так или иначе, музыка здесь была всегда. Много моряков привозили сюда винилы. По сути, музыка у нас появлялась раньше, чем других регионах страны. И это должно было оказывать влияние, и оказывает. Как следствие, во Владивостоке возникает много различных коллективов. И волны постоянно то поднимаются, то спадают. Я застал несколько таких.
Когда еще был ребенком, была группа «Мумий Тролль» (но я жил не во Владивостоке и своими глазами не мог наблюдать за этим). Потом узнал, что многие, посмотрев на «Мумий Тролль», вдохновились. На тот момент в городе была заметна яркая музыкальная волна. Даже существовал клуб BSB, который ломился от людей. На концерты каждый день приходили по 200–300 человек. Никто не делал никакой рекламы, просто люди любили музыку и хотели ее слушать вживую.
Вторая волна, пожалуй, была связана с инди-музыкой, которая стала популярна ближе к нулевым. Очень многие ребята вдохновились идеей, что можно сделать независимую группу, которая сможет работать без лейбла, и обрести популярность.
И третья волна, которую я застал, была связана с?V-Rox. Он повернул музыкальный вектор именно на Восток. Как раз в этот момент я начал думать о работе в азиатском направлении, потом создал лейбл.
— Однако сейчас волна спала. Кажется, даже в местных ресторанах, которые еще несколько лет назад жаждали получить «на часок» живых музыкантов, сегодня об этом практически не беспокоятся.
— Нынешнее положение вещей и меня не устраивает. Не удается сделать Владивосток таким центром, в котором будут постоянно возникать качественные группы. Но до сих пор возможность осталась. И на это влияет такой фактор, как статус портового города. У людей достатки больше, чем в среднем по регионам. А близость «зарубежностей», которая уже упоминалась, влияет и на ментальность жителей. Владивостокцы все-таки более открытые, чем, например, жители Йошкар-Олы. Но, несмотря на то, что мы находимся близко к азиатским странам, людям нужно некоторое время, чтобы это осознать, а потом — принять.
У местных исполнителей давно была возможность пользоваться японскими музыкальными инструментами. В СССР эти инструменты были в дефиците, но я уверен, что во Владивостоке гитара фирмы Fender могла быть у каждого шестого гитариста.
В городе есть все для того, чтобы создать индустрию. Но нет людей, которые ее бы построили. У меня нет относительно этого никаких иллюзий. Того, что делаю я здесь, совершенно недостаточно.
— Есть ли в музыке «формула успеха»?
— Чтобы группа стала успешной, для начала нужно стать интересной бизнес-единицей. Начать можно с нуля. Сначала исполнитель начинает писать качественные песни, вкладывает в себя все, что только можно вложить, привлекает внимание, выступает с концертами, записывает материал, публикует его в Интернете, распространяет. И это формирует некую ауру вокруг музыканта, историю. И когда человек сам лично во всем разобрался, набрал аудиторию, его слушают, тогда и появляются люди с деньгами (медийные корпорации, лейблы, продюсеры), начинается бизнес. Исполнитель как занимался музыкой, так и занимается, но постепенно это переходит на другой уровень. Со временем музыкант становится не просто хорошим исполнителем, но и полноценной бизнес-единицей. Это и есть формула успеха.
Самый сложный момент заключается в том, что и в первой, и во второй части развития есть свои нюансы. Но я думаю, что эмоционально и физически сложнее на первом этапе. Ведь очень часто приходится слышать «нет», что «твоя музыка отстой», и мириться с тем, что за работу не платят деньги, а иногда приходится работать в минус и вкладывать в себя средства самостоятельно. И это нормально. Ведь в перспективе это успешное занятие. Никакой бизнес не будет работать без вложений. А в музыку происходят вложения физические, интеллектуальные и финансовые. Просто надо перетерпеть.
На сколько человека хватит и как много времени это займет — вопрос. У каждого по-разному. Кто-то ни к чему не приходит и бросает это занятие, а кто-то доходит до финишной прямой. И дальше начинаются серьезные разговоры, где нужно просто следить за контрактными обязательствами сторон и продолжать писать хорошую музыку.
