Виктор Бусаренко: «Соперничать с видео мы не можем, но у нас есть свои козыри»

Куклы у многих взрослых людей вызывают страх. А некоторые, к слову, боятся и театра. В обоих случаях чистосердечных людей пугает магия, подражание жизни и появление новых образов из ничего. Просыпается навязчивая память предков, которые поклонялись идолам, верили в колдовство и подобия.

Разумеется, современный кукольный театр является не только сугубо детсадовским развлечением. Порой кукольный бизнес может принимать гипертрофированные размеры (Барби или Микки-Маус), или стать популярным инструментом для профилактики мозгов огромной аудитории (телепередача типа "Куклы"), или превратиться в эксклюзивные товары секс-шопов. Куклы всегда были и остаются в моде. О непреходящем китче на матрешек и, вообще, национальных фигурок не стоит и говорить. Сюда же можно отнести и всевозможные религиозные поклонения идолам. Последняя в этом году Персона "К" – Виктор Бусаренко, местный Карабас-Барабас, специалист в области кукольных наук и художественный руководитель Приморского краевого театра кукол.

- Когда началась ваша карьера?

- В лет семь. Кажется, тогда я создал свой первый кукольный театр. Сам сделал кукол, поставил ширму на улице и показывал "Приключения Буратино". Эту книжку, кстати, люблю до сих пор: там масса совершенно мудрых изречений. К сожалению, пока не поставил эту сказку в театре, но, думаю, все еще впереди. А первый спектакль в театре кукол - "Дюймовочка" - я сделал уже 30 с лишним лет спустя. Но до этого долгое время проработал в ТЮЗе...

- и в краевом Управлении культуры...

- Работа чиновником очень много дала мне в понимании административных и хозяйственных принципов функционирования предприятия. До этого я был чисто творческим человеком. Кабинетную работу я воспринимал как временную и в душе всегда оставался человеком театральным. Поэтому и ушел оттуда без колебаний. Я благодарен административной работе в краевой администрации. По-моему, она в чем-то сродни моим высшим режиссерским курсам. Прежде чем руководить театром, нужно было поучиться. Ведь творческий человек иногда в ведении дел бывает очень слаб.

- Как вам удается совмещать противоположности: творческие и хозяйственные заботы?

- Это все как-то параллельно происходит, причем руководящая деятельность мне чаще мешает. У художника должна быть свободная голова, время подумать, пережить. Что-то должно отлежаться. У меня такого времени практически нет. Я по необходимости стал авторитарным человеком, хотя, на самом деле, не такой. Я часто мечтаю о том, что буду заниматься только творчеством. Получись это в жизни - я был бы счастливым человеком. Вспоминаю актерские годы - полная безответственность: занимаешься своей ролью и больше ничего. Я ведь очень ленивый человек. Больше всего люблю лежать на диване и читать книжки. Но я просто вынужден работать! Потому что никто за меня этого не сделает. Как сказал знаменитый режиссер Эфрос, "наша работа состоит в том, чтобы ежедневно забивать голой рукой гвозди". Вот этим я и занимаюсь.

- Согласитесь, когда взрослый человек играет в куклы – это странно.

- Я очень люблю тайны - и в жизни, и в театре. А мои любимые жанры это - сказка и комедия. Я не люблю бытовые пьесы, эти, что называется, кассовые развлекалочки. Мне они не интересны. Я люблю спектакли, где есть какая-то необычность, фантазия. Магия. А театр кукол - театр магический по своей сути.

- Вы серьезно?

- Вполне. Главный принцип театра кукол - фокус, оживление неживого. С помощью актера куклы обретают голос, пластику, характер - становятся как бы живыми существами. Это тайна актерского волшебства. Кукольный театр очень наивный, и в этой наивности, мне кажется, его зерно. И, кстати, в моих лучших драматических постановках всегда существует элемент чего-то запредельного и необыкновенного. Например, недавняя премьера "Игроков" по Гоголю. Это вроде бы обычный спектакль, но туда проникает какая-то мистика, что очень характерно для Николая Васильевича и очень близко мне по натуре. Я убежден в существовании каких-то невидимых миров, запредельных вариантов. Мир, наверное, не таков, каким нам представляется. Каков он, я пытаюсь показать в своей версии, в своих спектаклях. Театр кукол для этих целей - очень благодарное поле деятельности.

- Неужели вы считаете, что кукла связана с иными мирами? Это ведь колдовство.

- У меня огромная библиотека по мистике, по оккультным наукам. Уже много лет мне эти темы очень близки в жизни и в творчестве. Мое увлечение восточной философией не случайно. Духовный мир всегда рядом, но в него нужно проникнуть. Этим занимается театр, и театр кукольный в частности. Посмотрите, у всех народов во все времена были маски, магические фигуры. Люди не зря это выдумывали и наделяли кукол магической силой. К сожалению, не все понимают, что театр - это прежде всего театр символа, а не иллюстрация на уровне детского сада. Все эти простенькие истории про зайчиков и ежиков - это еще не театр, а так... Хотя и у нас такого рода спектакли есть. Но мы работаем без снисхождения к маленьким зрителям. Говоря это, я не хочу бросать камень в огород театров, работающих на взрослую публику и по обыкновению халтурящих перед детьми.

- Как Заслуженный деятель культуры России, скажите, какое чудесное событие в культурной жизни Владивостока в уходящем году вас более всего вдохновило?

- Никакое, если говорить о городе в целом. Я думаю, надо спрашивать об этом человека незаинтересованного. А лично для меня самым важным событием стал очередной международный фестиваль стран АТР "Мир кукол", но на него, вероятно, тоже мало кто обратил внимание. Мы ведь не просим денег. Хотя организовать этот фестиваль было еще труднее, чем предыдущий.

- Какая от него польза горожанам?

- Самое главное - мы сохранили международное сотрудничество. Наш театр знают и с удовольствием принимают за границей. Мы представляем Россию на серьезном уровне: раз, а то и дважды в год мы ездим на международные фестивали в Южную Корею, Японию.

Подобные взаимовлияния творчески обогащают наш театр: например, в спектакле "Царь Салтан" использовано традиционное японское кукловождение в манере театра бунраку, а "Гадкий утенок" многое позаимствовал из китайского театра теней.

- Вам не кажется, что на границе, глубоко в Азии, нужно больше беречь национальную культуру, чем где-нибудь в Рязани?

- Россия, особенно Дальний Восток, впитывает в себя культурные влияния всей планеты. Такова ее роль - быть котлом, в котором варятся различные влияния. Мы близки к восточной символике; она вошла в наш обиход и, думаю, эта тенденция будет сохраняться.

- А многие ли зрители понимают эту символику?

- Конечно, дети могут ничего и не прочитать, кроме истории, украшенной фокусами. Восточную и вообще символику мы используем, насколько она нам самим близка и понятна, и насколько она понятна для наиболее продвинутой части наших зрителей. Мы пытаемся работать, имея в виду высокоэрудированного зрителя. Детям, безусловно, должно быть ясно, но и должен быть второй план.

- Вам не бывает тесно в рамках кукольного театра?

- Нет, я очень много работал именно в детском театре актером, сценаристом, режиссером, поэтому детский зритель мне очень близок. Надо сказать также, что я не чистый кукольник, даже по своим убеждениям: думаю, все интересно в сочетании. Поскольку у меня за плечами работа в драмтеатрах, я сторонник синтеза кукольного, музыкального и драматического театров. И всегда старался этот принцип проводить в своих постановках. По-моему, это очень перспективное направление.

- Вы думаете, взрослым жителям Владивостока интересны кукольные сказки?

- Да, они часто ходят по необходимости, с детьми. Обычно половина зала - родители. Но они с интересом смотрят, погружаются в детство, так же, как многие взрослые, смотрят мультики. Им приятно вернуться к сказке, к мифу. Порой они даже более увлечены, чем дети. В каждом живет ребенок. Вот к этому "внутреннему ребенку" во взрослом зрителе мы апеллируем.

- Имея опыт работы и в детских, и во взрослых спектаклях, что делать труднее?

- Безусловно, труднее играть для детей. Трудно держать себя в форме. Актер тоже человек, он устает, а перед детьми срабатывает убеждение, что они непритязательны, будут благодарны и сюжету. Но одна из основных проблем - нужно угадать ожидания маленьких зрителей. Далеко не все режиссеры чувствуют детскую психологию. Для взрослых - ты сам взрослый и можешь понять, что пройдет, а что нет.

- Меняются ли ожидания детей?

- Конечно. Но не так быстро, может быть, как у взрослых. Все равно основа сохраняется, современные родители читают детям те же сказки. Но в общем дети воспитываются и программируются видеопродукцией, книга стала средством художественной информации второго плана. На первом месте - телевизор. Очень просто включить его и оставить ребенка наедине с экраном. Может быть, родители становятся ленивыми - зачем вести в театр, если есть видик. Это история плохая.

- Что же будет с кукольным театром?

- Он не умрет. У него своя ниша. Кроме мороженого, у детей много лакомств: пусть появится новое, которое будет вкуснее, но дети все равно будут любить мороженое... Зритель театра - это не потребитель, а человек духовно развивающийся. Думаю, в новом тысячелетии видео и телевидение перейдут в систему обслуживания. А театры, как и симфонические концерты, станут более элитарным зрелищем.

 - Глобальные перемены в массовой культуре обязывают театр к перемене подхода?

- Вероятно. Но не знаю, в какую сторону. Соперничать с видео мы не можем. Но у нас есть свои козыри - сиюминутное представление, волшебство, которым ребенок не может управлять, как телевизором (выключить, перемотать и так далее). Это не обслуживание, а то, к чему ребенок должен отнестись с интересом, уважением и даже с некоторой боязнью, потому что в представлении всегда есть какая-то тайна. Поэтому мы скорее противостоим видео. Хотя, безусловно, технические новшества заставляют нас тосковать, театры так бедно оснащены - нет денег на спецэффекты, на зрелищность. Это беда нашей жизни.

 - А какое событие уходящего года заставило вас тосковать больше всего?

- То, что решение правительства о государственной поддержке театров не нашло своего подтверждения в решениях краевой власти. Согласно постановлению, театрам положено выделять определенную сумму на постановочные расходы. Театру кукол, например, - 100 тысяч рублей в год. Но наши власти, видимо, не сочли нужным.

- Есть ли за границей преуспевающие театры кукол?

- О супербогатых я не слышал, а определенно успешные театры, конечно, есть. Это всегда маленькие труппы - 3-4 человека, работающие на коммерческой основе. Все мои коллеги - японцы, американцы, корейцы - это очень небольшие мобильные театры. Концы с концами они сводят и могут жить достаточно стабильно. Да это и у нас возможно: если бы я разъезжал с двумя-тремя актерами на микроавтобусе по Приморью и показывал в детсадах и школах спектакли, то по 5-6 тысяч на брата в месяц мы бы имели...

Дело вот в чем. В России функционирует уникальная система государственных театров, поэтому мы имеем возможность ставить огромный репертуар, содержать два десятка артистов. Хотя при этом зарплата у них мизерная. Иностранцы нам все равно завидуют: у них - ширма, у нас - красивый зал, хотя он и неприбыльный.

Вот, скоро театру - 60 лет, я иногда с интересом думаю, что нам подарит администрация Приморского края к юбилею. Ну, может быть, почетную грамоту. А нам нужно гораздо больше. Вообще, я все больше убеждаюсь, что детский театр никому не нужен, кроме самих детей. Трудная и  неблагодарная работа. Как бы не говорили власти о том, что "все лучшее - детям", детский театр они все равно ощущают театром третьестепенной важности.

- Были бы деньги, вы осуществили бы технический переворот в кукольном театре?

- На фестивалях я не видел каких-то технических достижений. Хотелось бы украсить компьютерными, лазерными эффектами наши спектакли. Хотя все равно, как сказал Немирович-Данченко, формула театра какой была, такой и будет: вышли два актера на площадь, расстелили коврик, вот вам и театр. Основа - не техника, а человек.

- А вы пробовали сделать кукольные спектакли для взрослых, может быть, атаковать критикой язвы общества и прочее?

- Идеи сделать проект для взрослых были, но мы их бережем на будущее. Потому что спектакль для взрослых во Владивостоке обречен на коммерческий провал. Соберет несколько залов и будет угасать. У нас это отношение зрителей выковывается годами: пониманием, что взрослому можно с интересом провести время. Чаще кукольный театр воспринимается как театр для детей. Проекты для детей оправдывают себя. Мы постепенно приучали в течение шести лет к взрослым спектаклям. Сейчас кое-какие поклонники у нас уже есть. Думаю, это дело будущего. Допустим в театре Образцова когда-то было даже престижно появляться. Они подошли к этому тоже не сразу, через 15-20 лет работы.

- А на проекты типа "Кукол" по НТВ не замахиваетесь?

- Что вы! Телевидение это совсем другое дело. У этой передачи огромный бюджет и другие технологии... От некоторых работ я в восторге. И сценарий, и режиссура, и игра актеров на уровне настоящего искусства. Особенно мне понравилась одна из последних  программ на мотив Гарсиа Маркеса.

- В театре вы склонны к эстетизации, красочности, а не хотелось ли сделать что-нибудь в духе Немировича-Данченко - с двумя актерами на коврике?

- У нас есть ряд минималистских постановок. Но, я думаю, дети больше любят зрелище. А вот спектакли для взрослых аскетичного плана я ставил. Успехом они не пользуются. Сейчас народ любит зрелищность, а не учитывать желания публики - тоже немножко легкомысленно со стороны театра. Тем более, замыкаться в поисках. Я дорожу тем, что работаю в разных жанрах. Жизнь ведь короткая, надо все успеть попробовать.