Руководитель БНКА «Белорусы Владивостока», несмотря на солидный возраст, сохраняет оптимизм и бодрость духа. На текущие политические пертурбации на родине смотрит философски и верит в победу здравого смысла.
— Николай Парфенович, говорят, белорусы всегда мимикрировали под страну проживания, буквально растворялись среди коренного населения. Вы-то знаете, сколько белорусов проживает сейчас в Приморском крае?
— Последняя перепись населения показала – около 11 тыс. по региону, во Владивостоке – 1642. А до революции, наряду с украинцами, белорусы были одной из основных национальностей, которая заселяла Приморский край. Сразу после перестройки нас было 23 тыс., многие белорусы уехали из региона.
— Как давно и почему вы уехали из Белоруссии?
— Очень давно. (Улыбается). Ведь я стал единственным военным в семье, много бороздил просторы страны. Мои родители – крестьяне, в семье было девять детей. Мать побывала с большим семейством в фашистской оккупации, все чудом выжили. Деревня наша стояла над поймой реки, на возвышенности, и во время операции «Багратион» была сожжена дотла. Я еще помню, как жили в землянках, а уроки делали при лучине.
Для меня одним из ключевых событий в жизни стал пролет МиГ-15 над деревней. Я зачарованно на него смотрел. Тогда, пятилетним, мечтал стать летчиком-истребителем и никем больше. Старший брат – учитель – дал мне многое, к шести годам я уже хорошо читал, постоянно испытывал жажду знаний. Кстати, не перестаю читать до сих пор. В детстве нарисовал себе цель, своей мечте не изменил и осуществил ее.
Приморье, в котором я живу в сумме уже 33 года, стало моей второй родиной, я люблю край. В Москве посетил за десятилетия очень много памятников, театров, музеев, насытился культурой. А в последние годы мне там некомфортно. И когда прилетаю из столицы во Владивосток, особенно в конце сентября – октябре, отдыхаю душой. В Москве – голые деревья, а в Кневичах стоит зелень. Кстати, в столице дальневосточники быстро трансформируются, причем не в лучшую сторону. Атмосфера задавливает.
— Судя по биографии, ваша военная карьера сложилась достаточно успешно?
— Окончил Черниговское авиационное училище с красным дипломом летчика-истребителя. Меня оставили там же учителем-инструктором. Вырос до заместителя командира полка, поступил в Военную политическую академию, которую окончил также с красным дипломом, служил в ГДР.
Да, красивая страна, аккуратная. Когда ехал в отпуск, поезд останавливался в Бресте, я выходил, гладил деревья. На сердце обида – почему российские хатки стоят черные, покосившиеся, чем мы хуже немцев? До сих пор об этом внукам рассказываю.
Был переведен в 1984 г. в Уссурийск, служил в знаменитой Смоленской истребительно-бомбардировочной дивизии. Ушел с повышением в Ригу, в управление 15-й воздушной армией. Там встретил развал Советского Союза. Я немного поддерживал советских оппозиционеров, рижский ОМОН. Решил, что жизнь там не сложится и Латвию надо покинуть. В 1991 г. мне предложили переехать во Владивосток и продолжить службу в Тихоокеанском пограничном округе Пограничных войск КГБ СССР. Через четыре года был назначен на должность командующего авиацией Тихоокеанского пограничного округа. За годы службы здесь проходили различные переформирования ведомства. Для пограничной авиации это закончилось подчинением напрямую ФСБ РФ.
— В своей книге «Жизнь как полет…» вы написали: «Летчик, как только оторвался на метр от матушки-земли, сразу «перевоплотился в потенциальный труп» – этого никто не знает, и это никого не интересует». Каждая секунда летного бытия создает свои неповторимые картинки?
— Конечно, взлеты и падения – неотъемлемая часть нашей профессии. Летчики допускают ошибки, человеческий фактор существует всегда. Но тренировки, приказ, и мы снова летим на задание. Я всю жизнь учился. Истребительной авиации у пограничников нет, будучи полковником, садился с лейтенантом в кабину вертолета, перенимал опыт.
Новые навыки потом не раз выручали, особенно в чеченских командировках. В горах нет площадок для вертолетов, а необходимо высадить десант и сохранить машину. Цеплялся за скалу одним колесом, осторожно подтягивал к ней хвост и высаживал бойцов. А потом сваливался в пропасть, винты «молотили» воздух, появлялась скорость, чтобы подняться вверх.
— Как бы вы охарактеризовали политические события, последовавшие за президентскими выборами в Республике Беларусь?
— То, что происходит, плохо. Родня моя пишет, что участвует в акциях поддержки законной власти. Вспомним Сократа, который подходил к истине, предлагая со всех сторон рассматривать какое-то суждение в диалоге. Вот кто-то говорит, что он за Тихановскую, и это – нормальное явление. Такое восприятие объективной реальности у человека. Я за Лукашенко, и что вы мне скажете по данному поводу? Вы так воспринимаете, я – по-другому.
У людей есть эмоции. Ох, Лукашенко, сколько же он правит! Вот Путин сколько уже руководит страной! А Сталин, ужас, 29 лет был у власти. Самый демократичный наш политик, Жириновский, с 1989 года возглавляет ЛДПР. Почему Владимир Вольфович не предлагает демократию внутри партии?
— Вы к чему ведете?
— Полагаю, что Лукашенко – избранный президент. Оппозиция – купленная. На какие деньги она организует акции? Кто такая Светлана Тихановская? Премьер-министр или, может, председатель завода, который прошел долгий путь и может предложить народу свое тело, сердце, душу, мозги, опыт?
Конечно, никогда существующая власть не отдает ее в другие руки, на том и потеряли СССР. Если бы внутри КПСС происходило нормальное реформирование, Союз жил бы иначе. Но в тот момент нашли Ельцина, Чубайса и других, которые совершили переворот. Кому в угоду?
Вот что надо Америке, которая за тысячи километров от Европы? Своих нет проблем? Как волки, грызутся две одинаковые идеологически партии, негры выступают на митингах. Для американца американское превыше всего, что попахивает нацизмом. Притом ведут себя наступательно: назвали вас кем-то и упаковали в дипломатическую форму. Доказывай потом, что ты не такой. И нам надо поучиться вести себя более напористо.
— То есть, по-вашему, самое нормальное сейчас для Белоруссии – поддержать итоги выборов?
— Именно. Лукашенко протянул руку, предложил провести конституционную реформу. Ошибка президента только в том, что он не сделал эти шаги раньше. Но просто так отдать кому-то из подворотни власть Лукашенко не готов, о чем прямо заявил. Не всем президент нравится, это очевидно. С другой стороны, какой руководитель какой страны всем ее жителям нравится?
Надо понимать: чтобы улучшить жизнь людей, нужны ресурсы, вложения. А тут коронавирус, кроме того, нездоровую активность проявляют страны Запада. Они мне напоминают изображения собак Антанты, которых изображали в советских карикатурах.
Думаю, в Белоруссии победят истина, благоразумие, правда. И россиянам не придется сожалеть, что в братской стране пролилась кровь, как случилось на Украине. Ведь у нас не все так плохо.
Я впервые проехал по шоссейным дорогам республики в гости к старшему брату после 15 лет отсутствия на родине. От того, какой везде порядок, даже насторожился – это профессиональное у меня. Обратно специально возвращался через районы – и там, оказывается, все хорошо! Даже если ехать лесами.
То же самое скажу о моих посещениях родных мест 5–6 лет назад. Сейчас разговариваю о ситуации в Белоруссии с соседями по дому. У нас живут русские, евреи, есть даже китаец. Все подчеркивают организованность, чистоту, аккуратность, порядок, трудолюбие белорусского народа. Это впечатляет и, думаю, остужает пыл белорусов покидать родную землю. Хотя, конечно, сегодня многие ведут поиск работы на стороне.
Самые свежие материалы от KONKURENT.RU - с прямой доставкой в Telegram
