Закончился мораторий на банкротства, который действовал в России с 4 апреля прошлого года. Несмотря на определенные положительные результаты временного запрета, это, скорее, перенос некоторых «ковидных» экономических проблем на перспективу года нынешнего.
Снижение и рост
По итогам 2020 г. количество банкротств граждан в стране увеличилось более чем на 70%, в то время как число банкротств юридических лиц снизилось почти на 20%.
Так, в прошлом году в России банкротами были признаны 119 тысяч граждан, что на 72,6% больше, чем в 2019 г. В 94,5% случаев инициаторами процедуры банкротства были сами должники, только в 4,6% – кредиторы, в 1% – налоговая служба. Число корпоративных банкротств в 2020 году в России, напротив, снизилось – была признана несостоятельной 9931 организация, что на 19,9% меньше, чем в 2019 году.
Существенный всплеск числа банкротств среди физических лиц эксперты объясняют снижением доходов и удешевлением самой процедуры. А вот уменьшение числа корпоративных связано с частичным мораторием на банкротство, введенным в условиях пандемии COVID-19. В апреле под защиту от кредиторов попало 1,29 млн индивидуальных предпринимателей и юрлиц по кодам ОКВЭД, которые признаны наиболее пострадавшими от пандемии, около 1800 системообразующих и стратегических предприятий.
Временный запрет дал компаниям возможность адаптироваться к новым реалиям, также позволил сдержать волну эмоциональных банкротств, когда кредитор обращается в суд за признанием своего должника несостоятельным, чтобы «угрозой» ускорить погашение задолженности. Сейчас правительство обсуждает возможность снова продлить мораторий. Но понятно, что такое решение панацеей не станет.
Долгов меньше не стало
Ряд экспертов справедливо считают, что компании продолжают наращивать убытки и к окончанию моратория подошли с увеличенной долговой нагрузкой. Тому, кому государство помогало с дешевыми кредитами по спецпрограммам, сдерживанием арендной платы и налоговыми отсрочками, так или иначе придется рассчитываться, а экономическая ситуация продолжает оставаться сложной.
Другая опасность связана с тем, что мораторий вызывает в экономике «эффект домино». Когда должник не платит контрагенту, у того создается кассовый разрыв, в результате он сам может оказаться неплатежеспособным. То есть в уязвимом положении – и должники, и кредиторы. Для последних механизмов поддержки, между тем, не вводилось.
Что будет дальше? После снятия моратория (то есть уже с 7 января) контрагенты должников, банки, налоговики могут начать массово взыскивать деньги. В то время как владельцы пострадавших от COVID бизнесов уже зачастую мысленно простились с карьерой предпринимателей и начали «прятать» оставшиеся активы. Не ждет ли Приморье массовое оспаривание как самих предбанкротных сделок по выводу активов, так и рост требований о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих банкротов лиц? Не погрязнет ли система арбитражных судов в делах о банкротстве, которые зачастую затягиваются на годы?
Управляющий партнер Коллегии адвокатов «Комогорцев, Михалёв и партнеры» Виталий Комогорцев призывает «с осторожностью» относиться к мнению о том, что прогнозируется резкое увеличение дел по банкротствам.
«Будет наблюдаться та же среднестатистическая динамика, какая происходила всегда, – говорит юрист. – Не думаю, что отмена моратория может вызвать какое-то критическое увеличение количества исков. Пандемия, конечно, влияет, но «бума» не создает. Рост банкротств однозначно есть, но он происходил и до пандемии, из-за ужесточения ситуации с неплатежами, из-за сложной ситуации в экономике. А лица с активами смогут справиться с негативной рыночной ситуацией по COVID».
Схемы не работают
Между тем возможностей для вывода активов и отказа от обязанностей в оплате задолженности все меньше, законодательство о банкротстве усложняется.
«Те схемы, которые применялись, быть может, ранее, сегодня не работают, – объясняет Виталий Комогорцев. – Раньше ООО не платило по обязательствам, а его руководители и собственники могли надеяться, что «прикроются» юридическим лицом, а имущественно, как физлица, они не пострадают. Сегодня законодательство о банкротстве разворачивается в сторону субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц. Ранее если директор видел, что его юрлицо не справляется с обязательствами и не может платить, то он мог оттягивать процедуру, делать заявления о банкротстве самого себя как юридического лица. Теперь это грозит субсидиарной ответственностью, потому-то люди и делают заявления о собственном банкротстве как физлиц».
Адвокат Александр Нигматулин также считает, что экономика Приморья и без пандемии уже годами активно очищалась от неэффективного бизнеса. Как указывает юрист, нынешние тенденции вполне обусловлены естественными для экономики процессами. Так что суды исками завалены не будут и система правосудия вполне справится.
«Прирост по банкротным делам и без того происходил (как по юридическим, так и по физическим лицам), – сообщает Александр Нигматулин. – На самом деле не такое большое количество юрлиц попадало под мораторий. В то же время какое-то количество организаций в Приморском крае могло и без COVID оказаться в процедуре банкротства. На мой взгляд, банкротство – естественный процесс перераспределения собственности, и в некоторой положительной динамике я ничего страшного не вижу».
По словам адвоката, существует довольно стандартная практика, когда собственники пытаются вывести активы, спрятать, «что осталось». Но на каждое юридическое действие существует контрдействие.
«Есть процедура, которая определяет, как действие или бездействие собственника потенциального предприятия-банкрота могло привести к выводу активов, она предусматривает и привлечение контролирующего лица к субсидиарной ответственности, – говорит Александр Нигматулин. – Также существуют сроки, в течение которых решение о реализации имущества может быть оспорено, а само имущество – возвращено».
Адвокат развеивает представления о том, что мораторий можно было продлить.
«Перед смертью не надышишься, как говорится, – уверяет Александр Нигматулин. – Сколько бы ни давали времени под мораторий, тому, кто является должником и потенциальным банкротом, всегда будет мало. Ведь масса примеров, когда предприятие пытается продлить себе существование путем различных отсрочек исполнения судебных решений. Между тем должен быть баланс между интересами кредиторов и должников. Если государство уже пошло навстречу должникам, дав некий мораторий и кредиты, нужно понимать, что бесконечно долго это не продлится. Собственники, акционеры должны в кризис принимать какое-то решение. Предстоит либо своими силами выходить из сложной ситуации, либо банкротиться: распродавать свое имущество и рассчитываться с долгами».
Судя по всему, выход из «постмораторного» состояния может быть весьма драматичным для многих предприятий. Но в сложной ситуации многие контрагенты, людям поневоле придется присаживаться за стол переговоров, не дожидаясь крайностей.
«С одной стороны, по окончании моратория ожидается вал дел о банкротстве, как следствие – буря обращений к юристам, – сообщил юрист Юрий Кутенков. – С другой стороны, кредиторы и должники пытаются договориться друг с другом, поскольку сейчас без хотя бы «худого мира» они могут просто не дотянуть до «войны» (т. е. банкротства). С третьей стороны, на оплату юридического сопровождения банкротства нужны деньги, которых у большинства, скорее всего, не будет».
