Годовой теневой импорт в Россию товаров из Китая по «карго-схемам» достигает 10–15 млрд долларов (от 811,9 млрд до 1,23 трлн руб.). Такую оценку в своем докладе приводит организация «Общественная потребительская инициатива» (ОПИ). Документ опубликован организацией на ее официальном сайте.
Предприниматели из России, желающие приобрести товары из Китая, часто сталкиваются с трудностями при оформлении внешнеэкономической деятельности. В поисках простого и доступного решения они обращаются к услугам так называемых карго-компаний, пишет ОПИ. Эти компании активно рекламируют себя как быстрый, дешевый и не требующий лишних документов способ доставки, что особенно привлекает новичков. Именно на этом этапе российский бизнесмен, по сути, делегирует все дальнейшие, зачастую незаконные, операции посреднику.
В отличие от легальной международной торговли, где требуется заключение контракта и безналичная оплата через банк, «карго-схемы» полностью исключают эти прозрачные процедуры. Оплата за товар и доставку осуществляется способами, призванными скрыть истинную природу сделки: наличные расчеты, системы денежных переводов, электронные кошельки и криптовалюты.
«Главная цель этих непрозрачных финансовых операций – разорвать любую финансовую и юридическую связь между заказчиком и товаром, делая сделку невидимой для налоговых органов», – поясняет ОПИ.
Получив оплату, китайский посредник дает указание поставщику отправить товар не конечному покупателю, а на свой консолидационный склад. Такие склады расположены в ключевых логистических центрах Китая, например, в Гуанчжоу, Иу или Урумчи. Здесь происходит один из самых важных этапов схемы: прием и хранение, уничтожение документов, присвоение внутренних кодов, формирование крупных партий.
Трансграничное перемещение и фиктивное таможенное оформление – это кульминационный этап, на котором происходит основное нарушение – уклонение от уплаты таможенных платежей. Организаторы «карго-схем» используют особенности таможенного законодательства и уязвимости инфраструктуры, в основном через так называемый западный коридор стран ЕАЭС.
Грузовики следуют из Китая, например, из Синьцзян-Уйгурского автономного района, на территорию Казахстана (через МЦПС «Хоргос») или Кыргызстана (через КПП «Торугарт», «Иркештам»). На границе с этими странами, при содействии местных посредников и, возможно, коррумпированных чиновников, партия проходит фиктивное таможенное оформление.
Альтернативный маршрут – восточный коридор, который предполагает прямой ввоз в РФ, как правило, через Дальний Восток (Владивосток, Уссурийск). «Для этого используются подставные российские компании-однодневки, так называемые технические импортеры. Такая фирма оформляет на себя несколько крупных партий по фиктивным документам, после чего ликвидируется, не уплатив в бюджет налоги и таможенные платежи. Судебная практика подтверждает использование таких компаний», – пишет ОПИ.
После пересечения границы, фуры с консолидированным грузом направляются в крупные теневые логистические центры на территории России. Здесь происходит так называемый распил партии: обезличенный груз вскрывается, и сотрудники склада, ориентируясь по внутренним кодам, сортируют его на тысячи индивидуальных заказов.
Рассортированный товар передается конечному заказчику. Он может забрать его самостоятельно со склада-распределителя, оплатив въезд и услуги грузчиков, либо заказ отправляется через обычные российские транспортные компании. При этом, отмечает ОПИ, заказчик получает товар без каких-либо легальных документов: ни таможенной декларации, ни сертификатов, ни первичных учетных документов. Фактически товар в его руках является контрабандой.
Предприниматели, получившие товар без документов, реализуют его через ведущие маркетплейсы, классифайды или социальные сети. Несмотря на законодательные требования, контроль со стороны многих онлайн-площадок остается недостаточным, что позволяет недобросовестным продавцам массово выставлять на продажу контрабандную продукцию. Таким образом, крупнейшие маркетплейсы становятся конечным звеном в схеме легализации, обеспечивая сбыт. Региональные розничные рынки и небольшие магазины также являются значимыми каналами реализации нелегальных товаров.
«Эта схема представляет собой не разрозненные случаи контрабанды, а высокоорганизованную, масштабируемую и устойчивую логистическую систему. Эксплуатация наднациональных рамок ЕАЭС делает эту проблему не только внутренней российской, но и системной угрозой для экономической безопасности и целостности всего таможенного пространства Союза. Это требует выработки скоординированных наднациональных мер противодействия и радикальных решений на национальном уровне. Рынок транспортно-логистических услуг, характеризующийся множеством недобросовестных практик, активно подпитывает оборот контрабанды и фальсификата», – делают вывод в ОПИ.
Исследование способов работы компаний, занимающихся грузоперевозками, и анализ того, как применяются законы, выявили, что через нелегальные пути в страну попадает огромное количество разнообразных товаров, предназначенных для обычных потребителей. Интересно, что эти группы товаров во многом совпадают с теми, что официально импортируются из Китая. По статистике, наибольшую долю в легальном импорте составляют автомобили и их комплектующие (45%), товары для потребителей (25%), промышленное оборудование (15%) и электроника (10%).
Такое совпадение не случайно, а является частью стратегии по сокрытию контрабанды, уверены в ОПИ. «Когда в одном потоке грузов перемешиваются как законно оформленные, так и нелегальные партии одинаковых товаров, это значительно усложняет их обнаружение с помощью обычных проверок документов. Например, грузовой автомобиль, в документах которого указано, что он везет «электронику», может на самом деле перевозить как легально заявленные промышленные компоненты, так и контрабандные потребительские гаджеты. Такое преднамеренное смешивание и запутывание требует от контролирующих органов использования более сложных методов проверки, не полагающихся исключительно на документы. К ним относятся полный физический досмотр грузов, применение специальных досмотровых комплексов и анализ изображений с помощью интеллектуальных систем», – отмечается в докладе.
«Карго-схемы» оказывают негативное воздействие на экономику России, выражающееся в конкретных финансовых потерях. Легальный импорт облагается таможенными пошлинами (в среднем от 0 до 20%) и налогом на добавленную стоимость (НДС) в размере 20%. Нелегальный ввоз товаров, напротив, полностью освобожден от этих обязательных платежей, что ведет к значительным убыткам для государства.
Основываясь на экспертных оценках, годовой объем теневого импорта достигает 15 млрд долларов, подсчитали в ОПИ. Помимо прямых финансовых потерь, теневой импорт создает серьезные проблемы для экономической системы. Он подрывает принципы честной конкуренции. Компании, соблюдающие все налоговые обязательства, оказываются в невыгодном положении по сравнению с теми, кто уклоняется от уплаты налогов, предлагая более низкие цены. Это приводит к вытеснению с рынка легального бизнеса, уменьшению налогооблагаемой базы в долгосрочной перспективе и способствует дальнейшему развитию теневой экономики.
Несмотря на усилия по созданию новых правил и совершенствованию существующих, ключевые уязвимости, используемые для обхода законных процедур в трансграничной торговле, остаются не устраненными. Особенно остро стоит вопрос с регулированием соответствия товаров, продаваемых онлайн, требованиям безопасности и качества. Процесс сертификации для электронной коммерции все еще далек от совершенства и требует доработки.
Основная проблема заключается в отсутствии четкой цифровой идентификации, связывающей товар, представленный на онлайн-платформе, с его продавцом и соответствующей таможенной декларацией. Пока такая связь не станет обязательной, недобросовестные участники рынка смогут продолжать использовать лазейки, ввозя товары по поддельным документам и маскируя их под легальные продажи.
«Необходим принципиально новый подход. Вместо того, чтобы реагировать на уже возникшие нарушения, нужно создать такую систему, которая предотвратит их появление. Это потребует изменения самой структуры данных в трансграничной торговле, чтобы каждый товар имел подтвержденный цифровой след, гарантирующий его законный ввоз», – заключают в ОПИ.
