«Приморье и Дальний Восток в целом известны своим научным потенциалом, но найти успешные разработки оказалось делом весьма затруднительным, — объяснил корр. «К» Власов. — Несколько интересных проектов существует, но им больше подходит определение «научные», чем «инновационные». Причем еще на так называемой «посевной» стадии. То есть результаты НИОКРа есть, а надо сделать так, чтобы появился образец, на котором можно подтвердить заявленное разработчиками проекта. На этот этап придется выделить 2,5 млн рублей, а до возникновения какого-нибудь результата — потратить не меньше года».
С точки зрения Власова, ищущего во всем практическую пользу, шестеренки российской науки десятилетиями крутились если и не совсем вхолостую, то с минимальным КПД. А вузы, как бюджетные учреждения и в силу строго целевого характера финансирования и собственной ограниченной правоспособности, не имели возможности заниматься внедрением — ни самостоятельно, ни с опорой на частный капитал. А идеи без денег — это фантазии. Кстати, сегодня доля высокотехнологичной продукции в структуре ВРП Приморского края составляет не более 4%.
Иди и получай
«Сказать, что в крае состоялась инновационная экономика, можно будет лишь тогда, когда доля научно-технических товаров в ВРП достигнет 40%, — считает Анвир Фаткулин, ректор ДВГТУ. — Для переноса разработок в бизнес необходима благодатная почва. Вот, ДВГТУ является проводником фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере по программе «Старт». В этом году изучалось 250 проектов. Много? Но, во-первых, это на весь Дальний Восток, во-вторых, большинство проектов недоработаны. Всего за годы действия программы было создано примерно 100 предприятий, но только 7% из них выжило. В связи с этим возникает много вопросов: неправильно бизнес строят? рынка сбыта нет? условия для коммерциализации не созданы?».
В прошлом году федеральный центр принял 217-ФЗ. Бюджетники и частники теперь могут вместе заниматься внедрением и скидываться для создания малых инновационных предприятий. Наука и вузы — имеющейся интеллектуальной собственностью, компании и физлица — деньгами (не менее половины своего взноса в уставный капитал) и имуществом. Два постановления правительства, выстрелившие вдогонку, предусматривают также серьезные бюджетные ассигнования на поддержку внедренческих хозяйственных обществ на общую сумму 27 млрд руб. Создание совместных предприятий по всей стране к концу этого года достигло уже 600 единиц.
Алексей Власов: «С одной стороны, права вузам даны большие, с другой — в течение года практически отсутствовала целенаправленная методологическая работа, а вузы между тем не привыкли к коммерческой деятельности. Теперь им вдруг сказали: «Срочно создаем инновационные предприятия». Однако объяснить: что, как, сколько и зачем — руководство страны забыло. Так что красивая цифра 600 вряд ли ознаменует эру тотального внедрения новых технологий. Только 5% сделают что-нибудь приличное. Остальные 95% созданы либо для отчетности, либо под государственные гранты. Последний вариант целям 217-го ФЗ не соответствует, однако бизнес делать можно. Ведь раньше вузы пытались получить научные гранты, а после создания малого предприятия перед институтами открылись еще и программы по поддержке малого предпринимательства. Иди и получай субсидии».
Модель, предложенная 217-ФЗ, такова, что в ней практически не остается места для частного капитала. Профессиональный венчурный инвестор и бизнес-ангел, несмотря на всю свою природную рискованность, не ринутся в здравом уме и трезвой памяти учреждать на паях с вузами и НИИ инновационные компании из-за нескольких конструктивных особенностей. Так, бюджетные учреждения, по закону, вносят в уставные капиталы хозяйственных обществ лишь право использования результатов интеллектуальной деятельности, сохраняя за собой исключительные права на них. Причем вуз должен иметь более 25% акций в АО и более трети долей в ООО.
Не имея своего куска
Классический венчурный сценарий предполагает, что на разных стадиях развития инновационного предприятия к проекту присоединяются новые инвесторы, которые в обмен на свои вложения получают долю в компании. При этом с каждым новым циклом пакеты учредителей и более ранних инвесторов размываются, поскольку увеличивается уставный капитал. Как реализовать этот привычный сценарий, когда у компании есть такой привилегированный соучредитель как вуз или НИИ — держатель «неснижаемого» блокирующего пакета?
Петр Христов, директор Дальневосточного регионального кадастрового бюро Федерального агентства по образованию: «Инвестор не может быть учредителем по данному ФЗ, а значит, не может иметь свой кусок пирога при получении прибыли. Кроме того, даже если венчурный инвестор и готов вложить деньги в инновационную идею, то налоговая политика сдерживает его. Ведь любая инновационная идея может оказаться мифом, а половина капитала инвестора будет уходить не на новые разработки и технологии, а на налоговые сборы».
«В двух вузах ЦАИР удалось создать совместные предприятия, а в четырех мне сказали: «Мы разберемся сами», — рассказал корр. «К» Власов. — Обидно, потому что «отказные» проекты были для меня как раз самые «сладкие». Но вузы поняли, что справятся самостоятельно, и не захотели делиться прибылью». Словом, неудобный в применении закон плохо встраивает госнауку в сложившуюся венчурную систему. Он «танцует» от интересов вуза, а не разработчика и инвестора — главных действующих лиц, способных осуществить коммерциализацию технологии.
Валерий Акулин, заместитель генерального директора ФГУП «ТИНРО-Центр» по перспективным научным проектам: «Рыбохозяйственная наука всплеска активности от 217-го ФЗ не ощутила. Так как широкого финансирования исследования промышленных технологий со стороны федерального бюджета не происходит, ученые изначально ориентируются на те технологии, которые вероятнее всего будут востребованы на рынке. Наиболее известные из них — технологии консервирования различных морепродуктов (крабового мяса, сельди, сайры), БАДы, косметические средства, пищевые добавки. Некоторые компании являются официальными дистрибуторами этой продукции (например, биогель «Ламиналь» реализуют в Московской и Свердловской областях), другие просто приобретают технологии».
Впрочем, по мнению Фаткулина, 217-ФЗ — это какой-никакой, но шажок вперед в деле коммерциализации интеллектуальной собственности: «Закон революционный, потому что он дает возможность вузам самостоятельно создавать юридические лица. И до этого высшая школа активно участвовала в совершенствовании производства либо технологических решений на предприятиях. Но с тех пор оборонная промышленность края, его судоремонт и горнодобывающая отрасль, как известно, находятся в чахлом состоянии. Они уже давно не являются потребителями больших инновационных решений. А для строительства полноценной инновационной экономики необходимо обеспечить избыточность всех агентов: знаний, идей, разработок, бизнес-инкубаторов, технопарков. Это же касается и инвесторов, которых сегодня очень мало. Нужны и потребители».
Егор БАТАЛОВ
