Финансист, юрист, владелец телерадиокомпании Олег Сединко — личность, овеянная слухами и домыслами. О нем говорят разное, хотя толком никто ничего не знает. Добившись успехов в разных областях бизнеса, он предпочитает оставаться в тени, хотя проекты его, напротив, сопровождает масштабная реклама.
Как никто другой понимая значение рекламной поддержки бизнеса, Сединко всегда тратил на это немало средств. А так как структура постоянно развивалась и все большее количество проектов нуждалось в такой поддержке, Сединко посчитал разумным заполучить собственный рекламоноситель. Идея воплотилась в виде радиостанции «Новая волна».
Оставаться в тени, владея радиокомпанией, было уже невозможно. Народу там тусуется много, да еще журналисты: уж они-то слухи разнесут и от себя еще добавят... Так, богатую почву для пересудов дала судебная история, приключившаяся с Сединко в Москве два года назад. Тогда он выступил против налоговой полиции Москвы. Силы оказались неравны, и у Олега Сединко возникли серьезные проблемы. Дело получило скандальную огласку, с публикациями и телесюжетами в центральных СМИ, которые приписывали Сединко внушительное состояние и связи в высокопоставленных столичных кругах.
«Если последнее не соответствует действительности, то откуда тогда удачливость в бизнесе, все эти много численные фирмы, вложения в проекты, несмотря на молодость лет? Наверняка разгадка кроется в связях с влиятельными лицами в Москве, возможно, даже находящимися с ним в родстве», — так примерно рассуждали люди. Об этом мы и спросили первым делом у самого Сединко.
Вырос он в семье сельской учительницы. Во Владивосток приехал из Камень-Рыболова, поступил на юрфак ДВГУ. И стал первым в истории факультета студентом, окончившим его экстерном.
— Уже на втором курсе я стал работать. Сначала разнорабочим с зарплатой 90 рублей, потом пригласили юрисконсультом в одну компанию. У меня неплохо получалось, я стал выигрывать дела и вернул фирме немало денег. Но закусило, что мне платили 300 рублей, а шоферу компании — 310. И я ушел. В другую фирму, на 500-рублевый оклад.
Вскоре новый директор предложил мне заниматься бизнесом вместе. Мы зарегистрировали фирму, взяли кредит в банке и провернули торговую операцию по закупке и продаже крупной партии продуктов. Двух таких операций хватило, чтобы в дальнейшем оперировать собственными средствами, не прибегая к услугам банка.
С тех пор я попробовал себя в разных областях: торговля, игра на бирже, инвестиции, финансовое консультирование, сотрудничество с банками, посредничество на рынке недвижимости, туризм. Фирмы открывались и закрывались. Меньше всего мне нравилось заниматься торговлей, больше всего — финансовым консультированием.
— Времена для коммерсантов были тогда благословенные. В бизнес бросились все поголовно, деньги валялись под ногами. Но иных уж нет, а те далече. Сколько фирм разорилось, сколько некогда успешных бизнесменов влачат теперь более чем скромное существование. А ты вот по-прежнему «на коне». В чем секрет?
— Я приехал в большой город Владивосток, не имея здесь ни родственников, ни друзей. Мною двигали инстинкт самосохранения и некоторая доля здорового честолюбия, заставляя добиваться высокого социального статуса.
Я человек действия. Если возникает какая-то проблема, то не прячу голову в песок, подключаю все резервы, бьюсь над ней до конца. Прорабатываю 5—10 вариантов решения. Если все же не получается, значит, есть на то объективные причины, с которыми бороться бессмысленно.
Думаю, именно упорство мне всегда приносило успех. Так было и в истории с налоговой полицией. Если кто-то попадает под колеса государственной машины — все! Считай, ему крышка. Там работает механизм круговой поруки. Даже если человек системы трижды не прав, она горой встает на его защиту. Но, с другой стороны, есть формула борьбы с беззаконием — бить прицельно и упорно в одну уязвимую точку. И тогда Система в целях самосохранения может сдать, выплюнуть один свой винтик на растерзание, чтобы устоять самой.
Меня взбесило беззаконие, и в борьбе против Системы я дошел до Конституционного суда. Это само по себе беспрецедентно. Юристы знают: есть только один шанс из тысячи, что Конституционный суд примет дело к рассмотрению. Но то, что он решит дело положительно и признает неконституционной статью Уголовно-процессуального кодекса, как было в моем случае, и вовсе из области фантастики. На это ушло больше года, но я и адвокат Александр Мусаткин все-таки добились своего.
— Меня вот что всегда поражало: когда вас было трое — равноправных учредителей — а ты отлучался куда-нибудь на пару месяцев, объем прибыли почему-то стремительно сокращался, соучредители твои падали духом и уже хотели сворачивать дело. Хотя они не хуже тебя знали весь механизм данного бизнеса. Но ты возвращался, и буквально через два дня все вновь налаживалось. Чем это объясняется?
— Трудно объяснить некоторые вещи. Как конкретно проявляются интуиция, здравый смысл, что это вообще такое? Никакое образование не заменит, к примеру, такого качества, как хватка, а в бизнесе без нее никуда. Еще нужно быть лидером, чтобы люди за тобой шли, верили, что ты никогда не опустишь руки.
— А ты не боишься все потерять?
— У меня уже было так, что я почти все терял. И не единожды. Проигрывать тоже надо уметь. Заставить себя смириться с поражением — это тоже победа. По принципу: «Хочешь жить — умей умирать». Испытания заставили меня относиться к самой жизни философски. Я готов к любым переменам, даже в худшую сторону. Это нормально — то вверх, то вниз. Ведь чтобы подняться на более высокую вершину, надо спуститься с той, на которой стоишь. Я уверен, что смогу всегда начать с нуля, причем в любом городе, ведь главное — знать правила игры, владеть технологией бизнеса и теми качествами, о которых говорил.
— Ты много работаешь. Как дисциплинируешь себя, заставляешь?
— Считаю себя человеком самодисциплинированным. Работа для меня как наркотик. Если ее нет, хочется лезть на стену. Единственное, что у меня плохо получается, так это ждать. Когда возникают какие-то сложности, я бросаюсь усиленно действовать, но бывает, что ситуация требует обратного — замереть, переждать. И я таким образом как бы проезжаю лишние круги.
— Насколько успех в бизнесе зависит от везения?
— Я считаю себя довольно везучим человеком. Но везение не дается кому попало, оно приходит к тому, кто готов к этому приходу. К тому, например, кто владеет информацией. Если ситуация предоставляет шанс, его еще надо распознать: ага, вот это теперь может быть выгодно, это перспективно.
— Откуда обычно черпаешь информацию?
— Аналитическую из журналов «Эксперт», «Деньги», «Итоги». Ну и, конечно, обмениваюсь информацией с теми, кто входит в мой круг общения. У меня сформировалось несколько «референтных групп». С кем-то вместе ходим в баню, с кем-то занимаемся спортом. Вообще, круг людей, с которыми я провожу досуг, узок. Но для делового общения я открыт.
— Возможно ли, занимаясь серьезным бизнесом, соблюдать какие-то моральные принципы?
— Возможно. У меня они просты: чужого не трону, своего не отдам. Мои партнеры мне доверяют, и я их доверием дорожу. Деловое соперничество — это другое: обойти кого-то в процессе здоровой конкуренции, несомненно, достоинство. Смошенничать недопустимо.
— У тебя были проблемы с соучредителями?
— Такова природа человеческая: за работать деньги можно со многими, а вот разделить не с каждым. Доходит до дележа, просто чудеса начинаются, люди такое вытворяют! Когда у меня были серьезные неприятности, мои партнеры подумали, что все кончилось и они больше заработать не смогут. Поэтому решили поделить все, что было на тот момент. Причем «здраво» рассудили: делить лучше на двоих, чем на троих. Воспользовавшись моим отсутствием, из доли меня исключили. Они попытались вывести меня из состава учредителей, инспирировали кражу на фирме, свидетельствовали против меня в суде и сделали все, чтобы я подольше не возвращался.
Но я вернулся, преодолев свои проблемы, и поднялся снова. А где сейчас они? Один вынужден был уехать, другого тоже не видно и не слышно.
— Известно, что без «крыши» — криминальной или «красной» — ни одна фирма не работает. Справедливо ли это в отношении тебя?
— «Ни одна фирма» это преувеличение. У меня нет никакой крыши. Есть определенные знакомства, которыми я в случае чего могу воспользоваться. Я сам юрист и вполне естественно, что знаю многих своих коллег по цеху из правоохранительных структур.
— Почему все-таки радио? Ведь его не отнесешь к особо прибыльным. А не так давно ты познакомил Владивосток с новым телевидением — «ТНТ».
— Я человек творческий, и только финансовыми операциями мне заниматься скучно. Хотелось какой-то отдушины, того, что увлекает, требует творческого подхода. Начал с радио. Потом пришел к убеждению, что будущее на этом рынке за теми, кто может предоставить наиболее полный спектр рекламных услуг — и на радио, и на телевидении, и в газете. Поэтому вторым шагом стало создание телекомпании.
— А газета?
— Газету можно открыть в любое время — завтра или через год. Но, если ты не успеешь занять телевизионную частоту сегодня, завтра ее займет кто-нибудь другой. Так можно непоправимо опоздать, ведь диапазон частот ограничен. Кроме десятого метрового канала, «Новая волна» заняла еще один дециметровый канал.
— Не много ли?
— Нормально. Хотя во Владивостоке свои стереотипы отношения к СМИ. Если в Москве примерно 55% рекламных денег тратится на рекламу в газетах, 45% — на телевидение и только 5% — на радио, то здесь ситуация иная: 50% отдается газетам, 35% — радио, и только оставшиеся 15% достаются телевидению. Но судя по тому, как шло развитие СМИ во всем мире, будущее все-таки за телевидением.
