Среди 56 претендентов на кресло главы краевого центра есть и тот, кто уже его занимал. 69-летний Евгений Блинов, должность и место работы которого — сторож ЖЭО № 1 «Владивостокская», был председателем исполнительного комитета Владивостокского городского совета народных депутатов в период с 15 июня 1990 г. по 22 февраля 1992 г. То есть «сити-менеджером» (тогда слов таких, конечно, не знали) он стал еще в СССР, а покинул пост уже в новой, демократической России.
— Евгений Михайлович, каким образом в свое время вы добрались до главного кресла в городе?
— Главой Владивостока я стал волею случая. В 1990?г. работал капитаном судна в ТУРНИФе. Весной пришел из рейса, и меня пригласили в Первомайский райком КПСС, где предложили выдвинуться в секретари парткома. Я взял самоотвод, потому что не понимал, зачем мне это надо. Прежде я руководил комсомольскими организациями, профсоюзными, но не такого масштаба. Да и своей работой капитана на тот момент был вполне доволен.
На последовавшей отчетно-выборной конференции профсоюза меня выдвинули кандидатом в депутаты Народного совета Владивостока. Я хотел отказаться, но замначальника предприятия по науке Евгений Орел обвинил меня в трусости: не хочет Блинов за народ пострадать в трудные времена!
В общем, взяли меня «на слабо». Пришлось баллотироваться. Выдвигался в последний день, никаких агитационных материалов и денег на меня не хватило. Чему я был рад — не выберут, так и хорошо…
— То есть в ту пору это не было мечтой каждого — стать депутатом?
— Помню, шла отчетно-перевыборная конференция райкома КПСС, которую меня поставили открывать. Первый секретарь Владимир Леонов делает отчетный доклад. Заходит Александров, который был первым секретарем райкома до Леонова, а на тот момент работал начальником отдела рыбного хозяйства в краевом комитете партии, и начинает критиковать: дороги развалены, того нет, этого нет…
Тишина в зале. Тут я поднимаю руку и говорю: «Такое впечатление, что человека нужно под суд отдать. Александров работал здесь шесть лет, а Леонов пришел и за четыре месяца развалил все, что создал Александров».
В перерыве мне пророчили, что теперь дальше Берингова моря не пойду и больше РС не получу. С чего это ты, дескать, такой смелый? Ну а почему не быть смелым в 1990-м? Когда амбразуры, может быть, есть, а пулеметов-то не осталось?
Купил я пачку открыток «С Днем Победы», подписал их прямо в ходе этой конференции: «Поздравляю с праздником. Ваш кандидат». В тот же день обошел некоторых ветеранов. Потом попросил дочь позвать одноклассников. Дал каждому из них три рубля, и они разбросали мои открытки по почтовым ящикам. Вот и вся моя избирательная кампания.
В итоге я набрал голосов больше всех остальных кандидатов в округе, став одним из 200 депутатов Совета.
— Каким же образом вы продвинулись во власть исполнительную?
— 10 июня 1990 г. началась сессия Совета народных депутатов. Двое суток выбирали председателя народного контроля, шли большие споры. Также не могли утвердить заместителей ранее избранного председателя исполкома Бориса Фадеева. Он решил напугать депутатов и подал в отставку.
Сижу на заседании, читаю повестку: утверждение нового состава горисполкома. Я и не знал тогда, что горисполком — это выборный орган, решил, что утверждают председателя и его заместителей. Выступил: «Люди не хотят работать в тех условиях, в которые их поставили депутаты, давайте выберем других». Депутаты говорят: ну, раз Блинов все знает, так давайте его и выберем.
Идет выдвижение кандидатов, председатель зачитывает список: Котик, Соловьев, Мельников, Мышкин, Новиков. Десять человек, все известные в городе люди: прокуроры, секретари райкомов, руководители предприятий. Тут депутат Любченко напоминает, что было предложение выдвинуть всего лишь две кандидатуры, так откуда появились все эти люди? Его спрашивают: «Какие будут предложения?» Он: «А давайте Блинова еще!» И меня включили одиннадцатым.
Итак, меня опять-таки уговорили выдвинуться «ради общей пользы» и попросили подготовить программу, отведя на это одну ночь. Утром 15 июня выяснилось, что из внесенных в список кто-то не может, кто-то не хочет и взял самоотвод, третьи в командировке. Осталось три «живые» кандидатуры: Гранитов, которого все рекомендовали, директор ТЭЦ-2 Борис Ильчук и я. Каждому дали 15 минут на выступление, еще 15 — ответить на вопросы. Выступали по алфавиту, я первый.
Что я знал о городе, об управлении коммунальным хозяйством, здравоохранением, образованием? Не много. Поэтому доклада толком не получилось. Сказал, что все отведенные мне полчаса готов отвечать на вопросы. И отвечал. А другие кандидаты выступили со своими программами.
По итогу тайного голосования я набрал 70 голосов, Ильчук — около 50, Гранитов — около 40. Остальные проголосовали против всех. Во втором туре, с участием Блинова и Ильчука, я набрал 114 голосов. Вот и победил.
«Подарок» природы
— Что было для вас самым сложным на первых порах?
— Некоторые депутаты заключали между собой пари: неделю я продержусь или целый месяц? Сложность была не в политике, а в хозяйствовании. Как раз в это время в Приморье прошел тайфун «Джуна», во Владивостоке было много разрушений. Я звонил опытным управленцам, коммунальщикам, строителям, всем, кого знал, просил: «Мужики, помогайте». Люди пришли и помогли.
Заместителей мне выбирали депутаты, подобрались такие, как Иван Аброськин, который сам потом руководил городом, будучи заместителем Юрия Копылова.
Пока шло формирование команды, я знакомился с хозяйством, читал документы. Встретился с Виктором Григорьевичем Нечаюком, который дольше всех проработал председателем горисполкома. Он мне так сказал: «Если ты не пропустишь Владивосток через свое сердце, все будет плохо».
— Как обеспечивался город финансово в ту пору?
— Тогда город был разделен на пять районов, каждый со своим бюджетом, депутатами и руководителем, существовал большой сектор муниципальной экономики, в который входили мелкие предприятия, такие как химчистки, ломбарды и т. п. Были и внебюджетные средства, работали уже кооперативы, началась приватизация.
Помню, ко мне пришли председатели райисполкомов с вопросом: «Как будем власть делить?» Я говорю: «Власть делить мы не будем. Вы полновластные хозяева на своей территории. Начнутся между вами стычки, тогда буду арбитром. А если пойму, что у вас не так что-то делается, то власть применю».
Общий бюджетный процесс был сходен с нынешним: в Союзе деньги собирались с территорий, отправлялись в Москву, там их делили и распределяли «вниз». Часть собранных во Владивостоке средств, как и сейчас, поступала напрямую в городскую казну.
Нечаюк меня учил: если сам будешь делить бюджетные средства, то неправильно поделишь. Есть несколько основных направлений: ЖКХ, дороги, энергетика, образование. Вызови людей, которые ведут эти направления, они все объяснят, ты только добавляй и вычеркивай, потом выноси проект на утверждение депутатов.
Кстати. Когда я уходил с должности, в бюджете оставалось 45 млн рублей, это более полумиллиарда в пересчете на нынешние деньги.
— Что вы успели сделать за год и восемь месяцев пребывания у руля Владивостока?
— В районе Некрасовского путепровода я расселил целый микрорайон, который заливало даже при небольшом дожде. Там сейчас хранятся металлоконструкции.
Напомню: это был период тотального дефицита. В горисполкоме работал Федор Новиков, он предложил заключить договор с омскими предприятиями. Мы им рыбопродукцию поставляли, а завозили мясо, масло, молоко. Из Новой Зеландии через Владивосток шла баранина, которую отправляли в Ростов-на-Дону на переработку. Я говорю: ведь есть свой мясокомбинат в городе. И часть мяса завернул. За это мне крепко влетело «сверху»… Но худо-бедно проблемы с продовольствием решали.
Существовало тогда понятие «реэкспорт». Нефтепродукты грузили в танкер, отправляли будто бы на Камчатку, а на самом деле выходили за 12-мильную зону и сбывали топливо иностранцам. На этом деле человек за сутки зарабатывал $70–80 тыс. Я это остановил своей властью. Приехал тогда к нам первый заместитель председателя Совета Министров РСФСР Гаврилов, пообещал отдать под суд. На что я сказал: не можете. Депутата отдать под суд нельзя, а чтобы меня лишить статуса, нужно набрать 75% голосов депутатов.
В те времена, конечно, было проще. Навалило снега — выходят убирать и военные, и рабочие заводов. Методом народной стройки провели трамвайные пути от Третьей Рабочей до Баляева. По решению предыдущего горисполкома отличившиеся должны были получить автомобили. В 1991-м стройка закончилась. Пришли машины, и я их распределил. На меня даже завели уголовное дело по этому факту… Всего было два таких дела, пока я руководил городом.
— Главы Приморья и Владивостока если и дружат, то недолго. А как было в ваше время?
— С «краем» горисполком не особо ладил. С первым заместителем руководителя администрации края Игорем Чернянским личные и рабочие отношения у меня были хорошие, позднее он даже приглашал меня на пост вице-губернатора. А вот непосредственно с губернатором, Владимиром Кузнецовым, не заладилось. Он был научный работник, который считал свою позицию единственно правильной. Сейчас-то с Кузнецовым я поддерживаю хорошие отношения.
— В 1991 г. закрытый Владивосток стал открытым…
— Да, город мы открыли. С этой целью приехал Ельцин, тогда председатель Верховного Совета РСФСР.
Утром в Дом переговоров приехало все краевое руководство, мы выстроились в ряд. Ельцин пожал нам руки и быстро ушел. Я коротконогий, пытался Ельцина догнать, но не получилось. Отдал папку с документами его пресс-секретарю и уехал.
Тем же вечером встретились в Приморрыбпроме, общались за рюмкой, Ельцин говорит: «Ыш, какой обидчивый». Вообще с Ельциным встречался потом еще три раза, последний раз в 1996?г., когда у него был рейтинг уже 2%.
— Какие неприятные события запомнились больше других?
— Японцы подарили нам сад камней. Такая красота. Мне начальник УВД рекомендовал определить постового на объект. Я ему не поверил: зачем?.. Через несколько дней в этом прекрасном уголке все разломали, разграбили.
В советские времена воспитывали из народа нацию воров. На даче человек работал в вязаных перчатках, а они были дефицитом. Где взял? «На пароходе достал». Что значит «достал»? Украл! Помню, стоял я дежурным капитаном в ТУРНИФе, вызвали на проходную. Задержали боцмана, который выносил 12 рыбацких костюмов. Зачем столько? Говорит: на рыбалку мне с сыном ходить. Зачем вам с сыном 12 костюмов? Потом милиция провела в его доме обыск, и чего там только не нашли. В том числе масляную краску, хранившуюся у него много лет. Я говорю: ты же боцман, знаешь, что масляная краска год-полтора пригодна к применению. Получил этот моряк восемь лет с конфискацией имущества.
С другой стороны, такого масштабного воровства, как сейчас, не было! Сотни миллионов уходят «в песок»…
Последние пару десятилетий каждый глава занимался только тем, что отнимал и делил, ни у кого из них складывать и умножать не получалось. Именно поэтому вместо многоярусных парковок у нас появились торговые центры.
— Как завершилась ваша карьера в горисполкоме?
— Просто закончилась советская власть. А я никогда никому не позволял становиться на горло собственной песне, ни под кого не прогибался. Мы столкнулись характерами с Ельциным пару раз, во Владивостоке и в Москве. И в итоге президент назначил руководителем города моего первого зама Ефремова. Скажу так: этот человек был гораздо грамотнее меня, но авторитарный.
«Мне надоел беспредел»
— Вы человек немолодой, зачем делаете попытку снова попасть во власть?
— Надоел этот беспредел. Друзья одного человека, избранного мэром, сказали: «Мы поставим Владивосток «раком». Как сказали, так и сделали. Кто-то стал миллиардером, а что стало с городом?
Куда ушли деньги, выделенные на подготовку к саммиту АТЭС? Мэрия закупала цемент в Спасске вдвое дороже, чем предлагали мы. Подобных вопросов и примеров масса.
Жена говорит: «В тебе гордыня играет». Но я пошел работать сторожем, как простой русский мужик! Когда был матросом, боцманом, научился и сваркой работать, и лопатой, и даже роды принимал.
Каждый крупный бизнесмен свое состояние получил, совершив те или иные преступления. Я этого не хотел, потому в свое время ушел из политики и бизнеса. Владел туристическим бюро. Но когда узнал, что мои соучредители связались с бандитами, то написал заявление на выход. А потом пришлось хоронить этих соучредителей.
На данный момент являюсь генеральным директором компании «Гранит-ДВ», которая собиралась строить терминал по переработке и перегрузке зерна в Большом Камне. Мы пытались раскачать этот проект пять лет назад, нашли интересантов за рубежом, но не смогли получить госгарантий.
Что касается возраста, то могу лишь напомнить, что Рональд Рейган стал президентом в 72-летнем возрасте, а «рейганомику» до сих пор вспоминают.
— Какие у вас есть предложения по оживлению экономики?
— Зачем приватизировать городское имущество? Почему нельзя сдавать в аренду, причем по невысоким ставкам, чтобы малые предприниматели развивались? Нельзя было отпускать управляющие компании в самостоятельное плавание. Требуется воссоздать городское коммунальное хозяйство. Нужно вернуть общественный транспорт в ведение горадминистрации. Ежедневно перевозчики собирают с владивостокцев миллионы, получают «черный нал», а где же налоговые отчисления?
Точечная застройка всех достала. Еще в советские времена был генплан, который предусматривал комплексную застройку территории. Черепков часть его воплотил в виде развязок. Человек для города старался.
Необходимо строить муниципальное жилье. Себестоимость квадратного метра у нас 25 тыс. рублей, а продается жилье по 80 тыс. за «квадрат». Большие деньги уходят на оплату электроэнергии в муниципальных учреждениях. Я привез из Москвы проекты малых и средних котельных, которые производят электроэнергию по стоимости в четыре раза ниже, чем у ДЭК.
Мама моя живет под Липецком. Там цены на коммуналку и продукты в разы ниже, чем у нас. Тарасенко удивляется, почему в Приморье такое дорогое мясо. Может быть, потому, что поля в крае пустуют? Администрация Владивостока могла бы заключать с сельскими территориями договоры, чтобы обеспечивать город доступными продуктами.
Приезжие из ближнего зарубежья ставят ларьки, магазины, но рядом с ними не убирают. Надо их гонять! А снег нужно просто убирать. Помню, был у мэра Николаева заместитель Будаев. В конце февраля выпало много снега, и его спрашивают: когда будете убирать? А тот в ответ: зачем убирать, если скоро все растает. Так и не убрали.
— Вы понимаете, что теперь главу выбирает вышестоящая власть?
— Конечно, если бы выбирали люди, то шансов у меня было бы больше. Сейчас это междусобойчик, и депутаты выберут того, кто им нужен. Прорыва не ждите.
Люди решают все. В 44-м томе полного собрания сочинений Ленина есть письмо Цюрупе о перестройке работы Совета народных комиссаров. Там сказано: «Искать людей, проверять работу — в этом все».
Константин СЕРГЕЕВ, фото автора
