Харис Дризис: «Россия — это как Греция: у вас бардак, как и у нас»

Если бы 10 лет назад Харису Дризису, архитектору из Пирея, сказали, что он будет жить и работать во Владивостоке, да еще организует здесь бакалейный бизнес, он, скорее всего, не поверил бы. Однако все сложилось именно так. О перипетиях судьбы и настоящем греческом качестве Дризис рассказал корр. «К».

— Г-н Дризис, вы живете во Владивостоке уже четыре года. Почему выбрали именно этот город?

— Это не я выбрал Владивосток, а он меня. Однажды летом я познакомился с русской женщиной Викторией, приехавшей на отдых в Грецию. Через год мы поженились. А она из Владивостока… Как результат — я оказался здесь.

«Никогда не знаешь, что будет завтра»

— Вы начинали как архитектор, но пришли к бакалейному бизнесу. Почему?

— Потому что в России трудно быть профессиональным архитектором. Если говорить о частных заказчиках, то очень часто человек до конца не осознает, что в итоге хочет получить, какие затраты могут возникнуть. Кроме того, законодательство и разные нормативные правила у вас совсем другие по сравнению с Европой. Хорошие качественные материалы, с которыми я привык работать, здесь тоже проблема. Дальше — мастера. Почему строительные компании долго работают? Потому что нужны профессионалы, а их, на мой взгляд, не хватает. В газетах много раз читал объявления: «Делаю электрику, канализацию, полы, потолок и т. д.». Как? Ты же не мультиблендер! Если ты мастер, то должен заниматься только электрикой или только канализацией.

Поэтому избрал бакалейный бизнес. Продовольственная индустрия в городе была совсем малоразвитой: торговля шла, но по-настоящему качественных товаров не было. Это трудно представить, возможно, это даже звучит смешно, но это правда. Было очевидно, что нужен более профессиональный подход. Я сразу увидел, что во Владивостоке мало хороших товаров, деликатесов, а цены на них высокие. Основываясь на своем опыте, на том, что видел в супермаркетах Европы, я решил заполнить эту нишу.

— Бакалейный бизнес дался вам легко?

— Тяжело было только первые два года. Меня не знали, пришлось зарабатывать репутацию. На обычном рынке это можно сделать быстрее: людей ходит много, они тебя видят, проявляют интерес, потом рассказывают о тебе другим. Как это у вас называется — сарафанное радио? Кроме того, людям было нужно простое место, где им предложат вкусную и понятную продукцию за небольшие деньги. Рынок был готов, а потребности людей шли впереди системы.

— Почему вы считаете, что во Владивостоке мало настоящего качества?

— Потому что все хотят быстрых денег — купить дешевле и продать дороже, о качестве думают меньше всего. Меня много раз спрашивали торговые представители: «Харис, какое оливковое масло ты продаешь?» Я рассказывал, что есть разное масло по цене и сортам. Они соглашались, что да, товар хороший, а потом говорили: «Харис, нам нужно то, что дешево».

Этикетки в российских магазинах — это часто сказки. На масле может быть написано «экстра вирджин», а кислотность будет совсем другой.

В России никогда не знаешь, что будет завтра, поэтому многие хотят стопроцентной прибыли. В Греции хорошая прибыль — 15–20%. У меня есть немецкие друзья, они составляют бизнес-план на 10 лет: все, что до того, — просто зарплата и деньги на оборот. У вас большие цены даже на российские товары. То есть покупают яйцо за один рубль, а продают за два.

Российские компании привозят на продажу старое масло. Хорошо! Я могу купить в Европе за копейки 100 т продукта, которому три года, написать на этикетке что хочу и продать его здесь в три раза дороже. В России за это совсем небольшой штраф — до 40 тыс. рублей, примерно 500 евро. А в Европе одну компанию, которая продавала смесь оливкового и подсолнечного масла, оштрафовали на 150 тыс. евро. Такие смеси у нас идут только на экспорт.

А масло между тем — это как фрукт. Оно должно быть свежим, как и все натуральное — рыба, мандарин, апельсин и т. д. Вкус зависит от сорта оливок, климата, метода прессования. На заводах тоже производят хороший товар, но это не совсем то качество. Я покупаю масло с ферм — его можно просто есть с хлебом. Когда туристы из Германии, Англии приезжают в Грецию, то заказывают себе большой греческий салат за 5 евро — это помидоры, много лука, сыр фета и много масла. У вас в такой салат кладут мало масла — это не по-гречески.

— Как вы осуществляете поставки из Греции?

— Езжу в Грецию каждый месяц на два-три дня, сам выбираю товар, все дегустирую. Сначала, конечно, были проблемы. Но сейчас я знаю, что несоленые оливки надо отправлять только поездом — так получается быстрее. Морем доставка растягивается на 50 дней, почти два месяца, на грузовике и поездом — месяц. Знаю теперь, как лучше сохраняется товар. В Греции есть люди, которые мне помогают.

— Санкции на вашу работу не повлияли?

— На бакалею они не влияют. Под санкциями только фрукты, овощи, мясо и сыр. Например, вяленые помидоры — это санкции, а вот вяленые помидоры в масле можно провозить свободно.

— У вас не возникало желания открыть вторую точку?

— Можно взять больше места, но куда-то уходить или открывать вторую точку я не хочу, хотя предложения такие поступали. Деликатесов не хватит на две точки, потому что их не бывает много. То, что продается в супермакетах, — это не деликатесы. Например, я покупаю органик-масло на ферме, а там есть только 50 т урожая этого года. Или вот артишок в масле. Его выращивает одна женщина на острове Тинос — это очень хороший маленький красный артишок, но она делает всего 700–800 кг каждый год. Если хочешь купить настоящий артишок не в сезон, то только из морозилки. А это уже не то качество.

«Зима — небольшая проблема»

— Вы долго рассуждали о непомерных аппетитах российских поставщиков. А как вы строите свою ценовую политику?

— Моя прибыль — не выше 40%. Ценник остается стабильным. Даже когда евро стоил 95 рублей — покупал халву за 1000 рублей, продавал за 1100. Скидки иногда делаю, но небольшие. Это супермакет, который берет большой процент прибыли, может сделать скидку на 50%. А почему бы и нет? Товар, который в Евросоюзе стоит 1 евро, они продают за 6 евро. Если ты покупаешь за 100 рублей, а продаешь за 600, можно и скидку сделать 400. Вот ваниль с Мадагаскара — у меня она стоит почти в три раза дешевле, чем в супермакетах.

— В рестораны вы поставляете продукцию?

— Когда я приехал сюда четыре года назад, то сам ездил в рестораны с предложением, а сейчас рестораны ездят ко мне. Так, у меня покупают продукты для игорной зоны. Там работают греки — берут товар и для казино, и для дома.

— А из русской кухни вам что-нибудь нравится?

— Люблю борщ и покупаю много рыбы — во Владивостоке она стоит так же, как и в Евросоюзе. Здесь продается хорошая рыба. Жалко только, что в ресторанах предлагают мало рыбных блюд. В Греции обязательно в рыбных меню есть несколько способов приготовления красной рыбы. Во Владивостоке больше любят мясо, шашлык. Свинина продается недорогая, все ее покупают, но вот хорошее сало трудно найти. То, что продается в магазинах, — это бекон, жир, потому что для хорошего сала свиней надо кормить кукурузой, специальными кормами.

— Вас никогда не одолевает тоска по солнечной Греции? Русская весна с ее слякотью и серостью не угнетает?

— Зима — не большая проблема. Многие русские почему-то думают, что Греция — это только солнце. Я из Пирея, там не очень холодно зимой — 5–10 градусов тепла в декабре, а мои родители родились в северной Греции, там горы более 2000 метров и зимой холодно: минус 20 и снег. Тоски нет, потому что я летаю на Родину каждый месяц. Я люблю новые города, новые эмоции, мне нравится Владивосток. Это уютный маленький город. Здесь, как и в Греции, рядом море. А скучать просто некогда: я начинаю работать рано утром и заканчиваю к 8–9 вечера, а потом, бывает, еще несколько часов общаюсь с поставщиками по интернету, так как разница во времени с Грецией минус 8 часов.

Наши страны вообще очень похожи. Россия — это как Греция: у вас бардак и у нас бардак. Просто в Евросоюзе законы более жесткие... Да, могу сказать, что во Владивостоке я чувствую себя как дома!