Юрий Сапрыкин, вице-президент по развитию деятельности Фонда «Сколково» на Дальнем Востоке.
Родился в 1981 г. в г. Грозном.
Окончил школу в Краснодарском крае. Высшее образование и профессию программиста получил в Кубанском государственном университете на факультете прикладной математики.
Карьеру начинал в банковской структуре. Ушел с позиции начальника управления отдела автоматизации банка на должность замминистра по молодежной политике Краснодарского края. Затем стал депутатом местного ЗС, переизбирался на второй срок. Переехал в Москву, в связи с назначением на должность заместителя руководителя Агентства по делам молодежи, образования и науки в правительстве РФ. Оттуда перешел работать в фонд Сколково.
Женат, воспитывает двоих детей.
В начале апреля один из самых амбициозных проектов эпохи президента Медведева пришел на Дальний Восток. Фонд «Сколково» открыл свой филиал на острове Русский в надежде упаковать здесь инновационные идеи в капиталоемкие продукты для АТР. А руководить процессом поставили Юрия Сапрыкина.
— Проект «Сколково» помимо очевидного интереса в обществе вызывает немало критики, зачастую весьма агрессивной. Многими он вообще воспринимается как очередная недоделанная игрушка.
— Такое представление скользит в умах несведущих обывателей. А в бизнес-сообществе России и мира, интересующемся инновационной сферой, все прекрасно осведомлены о том, что происходит в Сколково. Проекту пять лет, он создан для развития прежде всего высокотехнологичных отраслей бизнеса. Компании приходят к нам и становятся резидентами, получают поддержку, капитализируются, коммерциализируются, выводят свои продукты на рынки. И успехи есть. Так, на данный момент число резидентов превышает 1 тыс. единиц, а их совокупная выручка только за прошлый год составила свыше 40 млрд рублей. Это все компании-разработчики, сумевшие вырасти до уровня среднего бизнеса в рамках экосистемы, как мы называем Сколково.
— Но для полноценного функционирования инновационной системы в России, казалось бы, есть уже почти полный набор инструментов: все, что могли, мы позаимствовали. Тем не менее система не работает. А на Дальнем Востоке бизнес озабочен более выживанием, нежели инновациями.
— Мне известно определенное количество успешных примеров дальневосточных компаний, прекрасно развивающихся в инновационном поле. Они начинали с торговли, а теперь вкладывают в разработки новых продуктов, например в области медицинского оборудования. Хотя дальневосточников в самом Сколково пока единицы. Но мы для того и открыли представительство во Владивостоке, чтобы войти в контакт с региональными компаниями, поддержать их на местах без надобности переезда в Москву.
«Ждем шагов»
— На что рассчитывает «Сколково» на Дальнем Востоке? Уже есть готовые проекты?
— Это вопрос нескольких месяцев, у нас нет возможности ждать годы. Пока изучаем здесь академическую среду, интересуемся исследовательскими разработками. Обнаружили во Владивостоке несколько десятков интересных проектов, таких, которые имеют потенциал к коммерциализации. Сколково ведь не концентрируется на фундаментальной науке, нам интересны исследования не ради исследования, а для создания высокотехнологичного продукта с выходом его на рынок и получением прибыли.
В Приморье существует довольно мощная школа робототехники, преимущественно морской. Ваши мастера выигрывают не первый год мировые чемпионаты, кстати, оставляя позади коллег из Сингапурского и Массачусетского университетов. Интересны приморские разработки, связанные с биомедицинскими технологиями, морской аквакультурой. Есть в крае инженерные и ИТ-команды, потенциально вписывающиеся в экосистему Сколково. Не исключаю, что мы найдем здесь достойные проекты и в области сельского хозяйства.
— Как вас принял местный бизнес?
— К предпринимателям Приморья мы пока не подступались. Со стороны регионального бизнеса, нацеленного на инновационное развитие, для начала ждем шагов, обращений в наше представительство.
— Насколько ощутимо сколковское бремя для госбюджета?
— Вопреки многим стереотипам, проект разворачивается преимущественно за счет инвестиций извне, только 30% вложений — федеральных. Государство вкладывает в основном в инфраструктуру, в ключевые элементы, такие как здания технопарка. Плюс водоотведение, электросети, тепло. Прочие 70% вложений в Сколково — за счет наших крупных индустриальных партнеров, которых на сегодняшний момент порядка 50. Именно они за свои деньги строят собственные здания исследовательских лабораторий. Девелоперские компании, в свою очередь, строят жилье и другую бытовую инфраструктуру.
— Претендует ли государство на доли тех компаний, которые стали резидентами фонда, в случае их успеха?
— Нет, мы не претендуем на долю в компаниях, мы несем скорее социальную функцию, помогая бизнесу в том числе и деньгами посредством грантов. Сумма между прочим — до 300 млн рублей.
Некий мост
— Некоторые эксперты утверждают, что экономические и инновационные центры мира перемещаются в Азию. Почему российская «кремниевая долина» создается в Москве, а не в восточной части страны?
— Москва — это средоточие главных коммуникаций, мощностей, инфраструктур. И я не совсем согласен по поводу смещающихся в Азию центров. США и Великобритания, Германия и Франция, Испания до сих пор имеют большой вес в мировой инновационной сфере.
Конечно, наивно не замечать динамики разработок Японии, Южной Кореи, Китая, Малайзии, Сингапура. Те же корейцы сегодня одни из лучших по разработке полупроводников, благодаря «Самсунгу». И по ощущению дальневосточников, живущих рядом, вероятно, да, Азия рвется вперед. Но все же ряд отраслей, особенно если сравнивать Азию с Европой в сфере той же биомедицины, ядерного сектора, космоса, в Европе сильно развиты.
Хотя мы не сбрасываем со счетов то, что азиатские страны набирают обороты. Вот почему Сколково развивает отношения и в этом регионе мира. И представительство во Владивостоке как раз должно стать неким мостом между новой российской экосистемой и передовой Азией.
— Есть ли у Сколково азиатские партнеры?
— Партнеры есть, и их немало. Буквально на днях, в присутствии вице-премьеров России и Китая, мы заключили соглашение с одним из ведущих инвестиционных фондов Китая, под управлением которого $5 млрд. Этот фонд теперь активно будет вкладывать в сколковских резидентов. Потенциал Азии для нас значителен, в чем я лично убедился в ходе поездок по некоторым странам, посетив там ведущие исследовательские центры.
— Как западный мир смотрит на этот глобальный российский проект?
— Ведущие мировые концерны наряду с российскими уже сейчас открывают в Сколково свои исследовательские центры. Не только, например, «Роснефть», но и «Боинг», «Ханиуэлл», «Майкрософт». Они физически, так сказать, сейчас строят свои здания в Сколково. В их исследовательских центрах будут работать разработчики и создавать спрос среди маленьких компаний на исследовательскую продукцию.
— Ввиду сложной экономической и политической обстановки, не боитесь потерять приток иностранных инвестиций?
— В этом смысле, конечно, есть некоторые опасения, потому что частные инвестиции зависят от конъюнктуры. Но по сей день никто из наших партнеров, включая «пришельцев» с Запада, своих планов в Сколково не поменял — ни из-за санкций, ни из-за ситуации на рынках. От обязательств они не отказываются.
Адекватно отвечать
— Вы программист по профессии, однако занимаетесь управленческим трудом. Как ощущаете себя в этой ипостаси?
— Мне очень интересно развиваться вместе с этим масштабным проектом, быть причастным к созиданию чего-то на уровне мировой значимости. Ощущения примерно те же по силе, когда ты наблюдаешь, осознаешь, как растут твои дети, во многом благодаря тебе. Порой чувство сродни и тому, что возникает при виде уложенной в былые годы собственными руками плитки на фасаде одного из магазинов родного Краснодара. С гордостью детям показываю на нее.
— Постоянные перемещения между регионами России и частями света, вероятно, делают жизнь иногда слишком сложной…
— Сложность данной работы для меня не только в этом. Часто приходится испытывать недоверие со стороны общественности, приходится объяснять и адекватно отвечать на критику. Но все же стараемся демонстрировать результаты, которые говорят сами за себя.
