Антон Лубченко, композитор, дирижер, художественный руководитель Государственного Приморского театра оперы и балета во Владивостоке. Лауреат международных конкурсов и обладатель государственных премий. Автор многих симфонических произведений, а также саунд-треков к фильмам, автор и руководитель музыкальных проектов в России и за рубежом.
Родился в 1985 г. в г. Обнинске Калужской области.
С раннего детства жил в Москве, некоторое время учился в Харькове, затем поступил в школу при Санкт-Петербургской консерватории. Окончил ее в 2008 г. С первого курса совмещал обучение с работой концертмейстера балета в Санкт-Петербургской консерватории, а со второго курса — в Мариинском театре.
Дирижерский дебют состоялся в 2009 г. на сцене «Торонто Опера». В дальнейшем сотрудничал с такими коллективами, как Симфонический оркестр «Новая Россия» Ю. Башмета, Академический симфонический оркестр Санкт-Петербургской филармонии, Мариинский театр, Оркестр Государственного эрмитажа, Национальный Большой театр в Минске, Симфонический оркестр Лотарингии (Франция). В сезоне 2010–2011 гг. возглавлял Государственный академический театр оперы и балета Республики Бурятия.
Несмотря на свою молодость, он имеет много наград и репутацию жесткого худрука, который ко всему прочему неплохо «дирижирует» нецензурными выражениями. Каким руководителем будет Антон Лубченко для Приморского театра оперы и балета?
— Подписание контракта и мое официальное вступление в должность художественного руководителя и главного дирижера Государственного Приморского театра оперы и балета намечено сразу после регистрации устава театра, — рассказал Лубченко корр. «К». — Фактически же я работаю со строящимся во Владивостоке театром уже два месяца.
О театре
— Как на вашем жизненном горизонте появилась должность худрука будущего театра?
— На эту позицию меня рекомендовало Министерство культуры РФ. До этого времени я даже не знал о строящемся здесь театре и не имел планов относительно Приморья. Но, конечно же, возглавить новый театр в России, подобный возводящемуся здесь, — огромная честь для любого музыканта.
После общения с приморским губернатором у меня вообще не осталось сомнений. Надо работать — таково было мое решение. Это произошло в октябре, и на данный момент я еще больше убеждаюсь в правильности своего шага: буквально за два месяца мы успели определиться и прийти к согласию с местными властями по ключевым позициям в концепции развития театра.
— До недавнего времени вы руководили Академическим театром оперы и балета в Бурятии. Но недолго. Почему?
— Бурятский контракт у меня закончился, и я не горел желанием продлевать его. Честно говоря, там есть своя специфика. Я сделал все, что мог. Расти как управленцу и как музыканту больше не представлялось возможным. Не вышло как следует сработаться с истеблишментом республики, у нас оказались принципиально разные взгляды на происходящее в Академическом театре.
— А какое у вас видение театрального процесса под вашим началом во Владивостоке?
— Главная моя задача здесь — не просто руководить новым театром несколько лет, а наладить на долгое время действенную культурную структуру. Не хочу, чтобы получилось так, как иногда бывает в регионах: приезжает столичная команда, привносит свежую струю в течение культурной жизни, все бурлит и развивается. А когда их контракт заканчивается, гаснет и, казалось бы, сильный творческий заряд.
Я намерен стремиться не к освоению московских вложений в приморский театр и кратковременному эффекту, а к тому, чтобы оставить после себя в Приморье действительно что-то важное, прогрессивное и стабильно работающее без моего присутствия впоследствии.
— Многие приморцы, глядя на здание нового театра, испытывают эстетическое возмущение. Неужели в 21-м веке нельзя было спроектировать что-то более интересное для регионального храма культуры?
— Мне лично очень нравится здание театра. Оно учитывает все требования современной архитектуры 21-го века — как эстетические, так и практические. Я знаю немало примеров новых оперных театров, построенных по принципу простоты, практичности и красоты при этом. Это и новый Мариинский-2 в Санкт-Петербурге, и Toronto Opera House, которым так гордятся канадцы. В этом театре я работал и знаю его не понаслышке. Наше здание ничем не хуже.
— Если реально оценивать обстановку, когда можно ожидать первого представления на сцене Приморского театра оперы и балета?
— Об этом пока рано говорить определенно — это зависит сегодня от строительства и сроков сдачи объекта. Если все будет хорошо — мы ориентировочно сможем открыть двери театра для зрителей уже осенью 2013-го. Но уже с апреля мы планируем начать репетиционный процесс — ведь он займет огромное количество времени, учитывая, что коллектив абсолютно новый.
О городе
— Когда вы получили предложение работать здесь, сразу ли согласились?
— Прежде чем согласиться принять это предложение, конечно, я приехал из Москвы, чтобы оценить ситуацию и посмотреть на далекие незнакомые места. Владивосток мне сразу понравился! Город оказался не из тех, где к вечеру первого же дня хочется домой, в Москву. Я артист, и это ощущение основывается прежде всего на эмоциональных глубинах. Впрочем, я розовых очков не ношу. Прекрасно понимаю, что определенные трудности понадобится здесь преодолевать.
— Например, в процессе подбора оперных и балетных кадров?
— Мне уже говорили, что людей нет. Но они здесь есть! Нам присылают в больших количествах резюме, кадры в крае имеются и готовы работать. И вообще, один лишь тот факт, что люди ждут открытия театра оперы и балета, жаждут в нем трудиться, — уже немало. Оркестр будет сформирован из Тихоокеанского симфонического вкупе с оркестром Владивостокской государственной академии искусств. Как оказалось, студенческий оркестр даже весьма хороший, что меня тоже обнадежило.
На некоторые ведущие позиции, как административные, так и творческие, мы будем приглашать кадры из Москвы, Санкт-Петербурга и, возможно, из других стран. Уже есть команда, с которой мы начали работать.
— Когда к нам приезжают с концертами певцы штутгартской оперы, слушаешь их, наслаждаешься тем, какие кружева они выводят голосами, и понимаешь: у нас тут все совсем по-другому…
— Ну, знаете, Штутгарт — далеко не последний культурный город в Германии. Но наши певцы не хуже и не лучше, они — иные. Вообще русская оперная школа имеет свои особенности. Да, в Германии и Австрии лучше прочих умеют петь Моцарта — у них этот стиль в крови. Но представьте в исполнении «кружевных» немецких голосов, к примеру, арию Полины «Подруги милые», где необходимы неподдельные страдания, драматизм, наша славянская меланхолия — думаю, это было бы несколько комично.
О себе
— Вы родились в творческой семье?
— К творческим кругам, пожалуй, можно отнести только мою бабушку-архитектора. Музыкантов в нашей семье не было до меня. Но в очень раннем детстве я проявлял музыкальные задатки. Любил взобраться на табурет и, взяв в руки вилку на манер микрофона, петь, изображая Аллу Пугачеву. В три года меня отдали в хоровую студию в Москве, тогда же я начал выступать на сцене и, несмотря на столь юный возраст, даже успел стать обладателем награды СССР — в 1988 году мне дали грамоту с профилем Ленина «за пропаганду советской песни в массы». Она у меня до сих пор в рамке стоит для забавы — сегодня не многие в мои года могут похвастать еще советской наградой.
— Музыкальная натура и статус управленца — не испытываете внутренних коллизий от совмещения одного и другого?
— Творчество и управление для меня сливаются воедино уже давно. К тому же мне удавалось уже воплотить в жизнь собственные проекты и российских масштабов, и международных, в том числе с моей музыкой под моим же дирижерским управлением. А для всего этого ведь нужна не только творческая составляющая, но и менеджерская.
— 27 лет — довольно молодой возраст для руководителя большого регионального учреждения, да и начинать здесь надо все с нуля. Ощущаете страх?
— Страх ощущаю, только когда бреюсь — боюсь порезаться. В работе никакого страха нет благодаря немалой дирижерской практике, которая подразумевает работу с большими коллективами, глубокую ответственность и широкую публичность.
