Елена Добржанская, генеральный директор компании «Ейлан».
Родилась в 1965 г. в г. Владивостоке. В 1986 г. окончила ДВГУ, факультет английской филологии, получив диплом переводчика.
Завершив обучение, работала в школе преподавателем английского в течение 1,5 лет. С 1991 по 1998 гг. работала менеджером во владивостокском представительстве сингапурской компании Intraco.
В 2000 г. открыла собственную компанию.
Язык довел ее отнюдь не до Киева, а до маркетинга, менеджмента и создания собственного бизнеса. Когда-то Елена Добржанская осваивала английскую филологию в университете, а теперь — новые коммерческие форматы.
Поломанный рынок
— Елена Алексеевна, оказавшись где-нибудь в токийском супермаркете, мы обнаруживаем, что те же японские продукты, которыми торгует и ваша компания, стоят намного дешевле, чем в наших магазинах. Почему?
— Действительно, цена одного и того же японского продукта там и здесь разнится значительно. И дело не только в дороговизне транспортировки. К приморскому покупателю он доходит с ценой, в которую заложены и расходы на весь спектр сертификаций и проверок. Я бы сказала, что эти расходы существенны, составляют львиную долю цены, которую мы видим уже на нашем рынке. Например, недешево стоит исследование на наличие тяжелых металлов в продукте. А после событий на атомной станции «Фукусима-1» добавился новый сертификационный ряд расходов.
— Кстати, как японские события годовой давности сказались на вашем бизнесе?
— Год, минувший с момента землетрясения в Японии, был тяжелым для нашего бизнеса. Нам пришлось обзаводиться высокоточными приборами для определения уровня радиации в продуктах, спрос на последние в какой-то момент упал ощутимо. Спасибо Японскому центру во Владивостоке — он как мог поддерживал нас.
Стоит отметить, что, несмотря ни на что, традиционно высокое доверие приморцев к японскому производителю сыграло свою роль — спрос восстановился. Удручает в этой ситуации только одно: на прилавках некоторых местных магазинов все-таки можно увидеть продукцию, произведенную в «запретных» или сопредельных с ними провинциях. Причем по документам выходит все в порядке. Но я знаю, что указанный там адрес офиса производителя, далекий от зараженной радиацией зоны, не гарантирует безопасность продукта, так как производственная база — недалеко от Фукусимы.
— Некоторые, глядя на огромные японские яблоки, сомневаются в их естественности.
— Большие размеры яблок традиционны для японского климата. С древних времен в Японии существует семейный ритуал разделения этого фрукта на всех. Там вполне нормально купить одно яблоко, разрезать его на части, как арбуз, и угостить кого-то.
— По каким принципам вообще импортные фрукты и ягоды приходят на приморский рынок? В прошлые годы все было завалено корейской клубникой, сегодня ее не найти…
— Определяющим фактором становятся зачастую риски. Если говорить о корейской клубнике — мы первые, кто стал поставлять ее приморскому потребителю, но впоследствии отказались от нее: продукт — живой и слишком деликатный. Самолетом доставили, и сегодня клубника в идеальном состоянии, а завтра — уже вид не тот. Кто же будет брать дорогую ягоду в неидеальном состоянии? Многие пытались здесь торговать корейской клубникой, но у всех это заканчивалось неудачей.
— Для вас фрукты — давно оседланный конек. Зачем вы решили заняться еще и японской бакалеей, столь специфической для нашего восприятия?
— В какой-то момент фруктовый рынок поломался, потому что все больший сегмент стали занимать торговцы из кавказских республик и начали жутко демпинговать на рынке. Чтобы не прогореть, пришлось искать новые коммерческие форматы. А японские продукты стабильно востребованы определенным кругом покупателей не только в Приморье, но и по всему Дальнему Востоку.
Конечно, с товаром из Страны восходящего солнца надо быть осторожными, так как далеко не все, что по вкусу японцу, нравится нашему потребителю. Например, не совсем удачны были наши попытки продать партию тушеного мяса карри, излюбленного японцами. Приморский покупатель не понял его. И чтобы впредь не попадать в подобные ситуации, мы проводим дегустации для покупателей: привозим что-то на пробу, если 80% дегустировавших высказывается положительно о вкусе нового продукта, вводим его на рынок. Еще собираемся запустить производство натурального соуса в Японии под брэндом нашей компании.
Сингапур — Владивосток — Токио
— Как вы поменяли филологическую сферу деятельности на коммерческую?
— Окончив университет, пошла преподавать английский в школе. Проработав там полтора года, как-то увидела в газете объявление об открытии вакансии менеджера со знанием английского в представительстве сингапурской компании. После первого же собеседования меня пригласили туда работать. Несмотря на филологическое образование, коммерческая сфера пришлась мне по душе. Я поняла, что мне удается просчитывать ситуации и нюансы и что внешнеэкономическая сфера деятельности очень интересна для меня. Проектов было много, в частности, я занималась таким направлением, как импорт новозеландских и австралийских продуктов.
— Чем вас привлекло именно японское направление?
— В 1999 г. прошла первую в жизни стажировку в Японии, и эта страна просто покорила меня. Спустя несколько лет, уже имея собственный бизнес, посетила один из семинаров в Японском центре, где докладчик-японец вдохновенно рассказывал о японских фруктах и вопрошал, почему их не импортируют в Приморье, в то время, как даже Китай закупает. Я заинтересовалась тогда, стала собирать и изучать информацию. Наконец решилась ввезти партию японских яблок. Помню, пришлось заполнять контейнер, чтобы он не был полупустым, еще и японской лапшой в стаканчиках. В итоге все получилось, это воодушевило меня заняться вплотную японским направлением.
Среди мужчин
— Всем известно, какое место отводит женщинам японская культура. Не возникало ли у вас трудностей при налаживании контактов с японскими бизнесменами, среди которых 99,9% мужчин?
— Ни разу. Если только не считать совместные ужины в ресторане, когда движимые гостеприимством японские партнеры стараются угостить меня спиртным в тех же количествах, как и русских мужчин. Между тем и в России все мои партнеры — мужчины. В бизнесе я изначально привыкла к мужскому окружению.
Ведение дел с японцами предполагает иные сложности, скорее не гендерные, а ментальные. Пять-шесть месяцев уходит на то, чтобы завоевать расположение нового партнера. Зато если уж с тобой начали серьезно сотрудничать, японцы не бросят тебя ради сиюминутной выгоды в трудной ситуации типа мирового экономического кризиса.
— Вам самой нравится настоящая японская кухня?
— Да, очень! Когда я бываю в Японии, мне особенно нравится посещать удон-кафе. Странно, что этот формат HoReCa до сих пор не появился в Приморье. У нас засилье всего лишь подобия японской кухни — суши-баров, как и во всем мире, далеком от Японии. Также обожаю японский рис. Попробовав его чистый вкус один раз, уже не могу питаться другим.
— В Японии вы бываете только по делу или ради отдыха тоже?
— Чаще, конечно, езжу туда в командировки. Но вот уже много лет бываю в Стране восходящего солнца и на отдыхе. Но это не просто туризм. Как правило, в сентябре я собираю со всей России группу тех, кто желает постигнуть японскую культуру, и мы отправляемся на гору Митаки за духовной практикой или по монастырям и храмам, общаемся с монахами, узнаем больше о буддизме и синто. Я остаюсь убежденной христианкой, но все вышеописанное позволяет видеть Японию совсем с другой стороны, не открыточной. И это же помогает глубже понять менталитет японских партнеров по бизнесу.
