Татьяна Ермакова, судья, организатор соревнований в яхт-клубе «7 футов».
Родилась в 1980 г., во Владивостоке. Окончила гимназию №2, затем — гуманитарный факультет ДВГТУ, получив специальность «лингвистика и межкультурные коммуникации». С 5 лет серьезно занималась спортивной гимнастикой.
В парусный спорт пришла в 1996 году. В 1997 г. впервые включилась в судейство. Работает в клубе «7 футов» с момента его основания.
Замужем, воспитывает сына.
Татьяна Ермакова, дипломированный переводчик английского языка, известна в определенных кругах Приморья именно как судья в парусном спорте. По ее словам, в этой мужской сфере судейские обязанности все чаще ложатся на плечи женщин.
Проблем нет, есть дефицит
— Почему среди судей в парусном спорте женщин становится больше?
— Полагаю, для нашей страны подобный вопрос — вообще риторический, касается ли это судейства в парусном спорте или какой-то иной профессиональной сферы. По моим наблюдениям, мужчинам больше нравится гонки, участие в соревнованиях, азарт, победы. Судейство же предполагает много рутинной организационной работы, поэтому понемногу отдается на откуп женщинам. Когда во Владивостоке проходит очередная регата, большинство участников-мужчин — состоявшиеся и занятые люди разнообразных профессий, они выкраивают свободное от работы время, чтобы примчаться в клуб и выйти на воду. Конечно, им гораздо интереснее погоняться, чем сидеть на судейском судне.
— Как мужчины-спортсмены относятся к женскому судейству?
— Мы сожалеем лишь о недостатке мужчин в судействе, а не об их отношении к нам. К примеру, моя компетенция судьи никогда не подвергается сомнению в нашем клубе. Но мы, женщины, сами ощущаем, что являемся по большому счету «гостями» в этом мужском царстве, поэтому тянемся за судьями-мужчинами, признаем их авторитет на сознательном и подсознательном уровне. В то же время женщины сейчас явно забирают лидерство: к примеру, в 2010 году у нас состоялось два серьезных международных судейских семинара с последующей аттестацией, подразумевавшей сдачу тестов. Так вот, сдали их девушки, ни одного парня не было среди аттестованных судей.
Между тем некоторое подтрунивание иногда приходится слышать в свой адрес со стороны мужчин-яхтсменов. Все это на уровне шуток, доброй иронии... Дело не в разнице полов, а в нашем общероссийском менталитете: у нас нечасто могут вежливо высказать человеку свои добрые пожелания, но вполне нормально «подколоть» его по поводу и без. Я спокойно отношусь к таким вещам, воспринимая их как данность, хотя вижу, что в цивилизованном мире, в частности в спорте, люди предпочитают окружать себя и других положительными эмоциями.
— Есть ли какая-то женская специфика в судейской работе?
— Дело в том, что судейская сфера в парусном спорте имеет четыре составляющих. Во-первых, гоночный комитет, который занимается организацией соревнований и, собственно, проводит их. Члены гоночного комитета имеют весьма широкий спектр обязанностей, начиная от составления подробного плана спортивного события и заканчивая непосредственным проведением гонок, подсчетом результатов, организацией безопасности.
Во-вторых, протестовый комитет, работа которого похожа во многом на работу обычного суда. В-третьих — мерительный комитет, который оценивает соответствие парусной техники и оснащения принятым стандартам. Наконец, ампайры, которые работают на матчевых и командных гонках, разрешая конфликты на воде. Как правило, женщины составляют большинство именно в гоночном комитете, хотя некоторые из нас могут присутствовать в любом из судейских комитетов.
— Вам близок по духу феминизм?
— Не страдаю феминизмом и считаю, что женщина должна оставаться женщиной со всеми ее природными слабостями и особенностями. Лично мне приятно осознавать себя таковой. И у меня не вызывает особого возмущения тот факт, что в нашей стране главные судьи в любом виде спорта все-таки чаще мужчины.
Местный уровень
— Уже много лет приморцы не завоевывают медалей на международных парусных соревнованиях высокого уровня. Почему?
— Это выглядит парадоксально, при том, что во Владивостоке достаточно высокий уровень подготовки спортсменов и тренеров в парусном спорте. Но дело в том, что после перестройки материальная база пришла в упадок, местный парусный спорт элементарно лишился лодок.
Многие яхт-клубы, существовавшие в советские и постсоветские времена, прекратили существование. Когда формировался «7 футов», в него пришли люди из старых объединений, но не материальная база. Ввиду этого мы уже утратили олимпийские виды парусного спорта. Их целых десять, но ни один не развивается сегодня в Приморье, есть лишь несколько спортсменов, которые тренируются на этом уровне, можно сказать, «в индивидуальном порядке». Зато у нас хорошо развит крейсерский яхтинг, основные детские классы. И в этих видах мы показываем хорошие результаты, в том числе и на международных регатах.
— Когда вообще зародился парусный спорт в крае?
— Более века тому назад. В 1899 году Морское ведомство России утвердило 1-й устав Владивостокского яхт-клуба на берегу бухты Золотой Рог. Позже стали появляться и другие яхт-клубы, соревнования проводились в бухтах Золотой Рог, Улисс. Лодки приобретались в Санкт-Петербурге и за границей. Также владивостокские яхтсмены ходили на швертботах-самоделках местных мастеров.
Первые парусные гонки проводились среди килевых яхт и швертботов. Основное соперничество на швертботах было между «горожанами» и «дачниками». Последние были в большем числе, имея более быстроходные яхты, базирующиеся в основном на Океанской и у Фанзавода. Килевые яхты использовались их владельцами для дальних плаваний и экспедиций, вплоть до Японии и Китая, куда они и ушли со своими хозяевами к концу интервенции Приморья 1918–1922 годов. Акваториями для гонок служили Золотой Рог, Улисс и другие бухты Владивостока и Амурский залив.
Интервенция и гражданская война привели к полному упадку килевого яхтинга. Уже в стабильные советские времена парусный спорт взошел на новый виток развития. А с перестройкой начался упадок, который мы сейчас и преодолеваем.
Из переводчиков в судьи
— В вашем резюме можно указать только одно место работы, клуб «7 футов». Как вы оказались здесь, имея профессию переводчика?
— Это судьба, поскольку на такой вид деятельности меня подвигла... любовь. Еще в старших классах школы я познакомилась с будущим мужем — Ильей Ермаковым, представителем известной в Приморье спортивно-парусной династии. Благодаря ему стала приобщаться к разным видам парусного спорта, забросила гимнастику, но зато попробовала себя в судействе. И мне понравилось.
Большой, мировой парусный спорт я увидела после того, как мы поженились и отправились в свадебное путешествие по Европе... втроем. Моему мужу пришлось совместить медовый месяц и подготовку к серьезным международным соревнованиям. Так мы и передвигались от одного тренировочного лагеря к другому в разных странах — микроавтобус с яхтой на прицепе, Илья Ермаков с напарником и с молодой женой.
— Тогда вам и пригодилась профессия переводчика.
— Она значительно помогает мне по сей день. Можно сказать, что английский пригодился мне, благодаря спорту, а я пригодилась спорту, благодаря английскому. Когда мы говорим о международном спорте, к которому стремимся и с которым укрепляем контакты, без английского языка — никуда! С сожалением наблюдаю, что многие очень опытные и способные судьи, при чем, мужчины, не могут получить международный статус только из-за неспособности общаться на английском.
— Что является самым трудным для вас в работе?
— Старт. Он, кстати, всегда против ветра, и прежде, чем яхты стартуют, я, как судья гоночного комитета, вместе с коллегами должна выстроить все знаки на воде так, чтобы получилась хорошая гонка. Если, вдруг, в последний момент меняется ветер, нужно реагировать молниеносно и перенести знаки в соответствующие точки. В такие моменты, как и вообще в процессе подготовки к регате, испытываешь много переживаний. Но зато когда вижу, как красиво и правильно стартуют яхты на морской глади, испытываю глубочайшее удовлетворение.
