Александр Витальев, директор Владивостокского социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних «Маяк».
Родился в 1953 г. в пос. Кавалерово Приморского края в семье кадрового военного.
Армейскую службу проходил в Челябинской области, после чего вернулся в Приморье. В 1981 г. окончил ДВГУ, факультет русской филологии.
Работал в средних школах №56, №21. С 1992-го по 2000 г. был директором лицея №41. С 2000 г. является директором «Маяка».
Женат, отец двоих дочерей.
Подопечные Витальева, независимо от возраста, завидев директора вне кабинета, бегут к нему обниматься и не стесняются признаваться ему в любви. В этом году благотворительная акция «Теплое окошко» проводится «К» в пользу руководимого им учреждения.
О детях
— Как дети попадают в центр «Маяк» и куда они отправляются после?
— Большинство поступает к нам из рук милиции, органов социальной защиты населения, опеки и попечительства. Бывает, что люди приводят совершенно незнакомого беспризорника. Случается, что ребенок попадает к нам ввиду тяжелой семейной ситуации: потеря родителями жилья, свободы или здоровья. «Сарафанное радио» среди неблагополучной поросли Приморья тоже работает, так что и сами дети приходят к нам, зная, что их приютят. Остаются они в «Маяке» на разные периоды времени. Кто-то — на месяц-два, а кто-то — на год и более. Все зависит от семейной ситуации и психологического состояния ребенка. В любом случае, воспитанник пребывает у нас столько, сколько ему требуется. После социальной реабилитации кого-то забирают родственники (в том числе и найденные с нашей помощью вне пределов Приморья) или патронажная семья, кто-то попадает в детдом.
— Вы поддерживаете потом отношения ?
— Наши бывшие питомцы и сами стремятся к тому. Звонят, приходят в гости, приводят других детей. К примеру, одна из наших воспитанниц, брошенная матерью, попала к нам после того, как ее сбила машина. Девочка была вся изломана, физически и душевно. Два года нам потребовалось, чтобы поставить ее на ноги. Теперь она — взрослая девушка, освоившая профессию парикмахера. Приходит, чтобы бесплатно постричь наших детей и пообщаться с ними, поддержать.
— Насколько труднее работать с такими воспитанниками, чем с обычными школьниками?
— Работа с любыми детьми требует значительного усилия. Но те, что воспитываются в «Маяке», — особенные. Они приходят сюда «ежами» с большими твердыми колючками.
Какого труда стоит убедить каждого их них, что здесь их не предадут и не обманут! Постепенно такой ребенок начинает верить, что кусок хлеба, тапочки или простыня, которые есть у него здесь, — его, никто теперь не отберет это. И какое счастье затем видеть этих детей оттаявшими, общительными, заинтересованными в чем-то. Кроме того, попадающие в наш центр юные личности привыкли выживать по суровым законам улицы, поэтому агрессию из них приходится вытапливать долго.
— Что явилось самым сложным для вас в этой работе?
— Первая зима в «Маяке». У меня был к тому времени уже хороший педагогический и директорский стаж. Но как руководитель соцреабилитационного центра я был совершенно неопытен. Наступили холода, и обнаружилось, что нашим детям не в чем идти в школу — ни шапок, ни теплой обуви! Но мир не без добрых людей. Откликнулся директор одной рыболовецкой компании. Он приехал к нам, посмотрел на то, как обстоят дела, и молча уехал. На следующий день к «Маяку» подкатили два микроавтобуса, забитых теплыми детскими вещами. Так в одночасье одели и обули всех наших первых воспитанников.
О бизнесменах
— Есть в наших бизнес-кругах хорошие люди.
— Безусловно. Однако, к сожалению, благотворители среди местных бизнесменов — скорее исключение, чем правило. Я пробовал обращаться за помощью в некоторые банки и казино. Первые отказывали, объясняя тем, что у них все траты расписаны на год вперед, а в одном из казино руководство запретило охранникам пускать на порог «этого попрошайку».
Люди не информированы о нас, не понимают, что есть детский реабилитационный центр «Маяк», со своими специфическими задачами. Сиротские дома у всех на слуху, их суть понятна с дореволюционных времен. А такая форма работы с нуждающимися детьми, как у нас, с формулировкой «социально-реабилитационный центр» далеко не у всех вызывает чувство сострадания.
Со своей стороны, государство, по крайней мере, в лице администрации Приморского края, не выполняет своих социальных обязательств перед нами.
— То есть вы надеетесь именно на развитие благотворительности в деловой среде?
— Хотя в нашем обществе пока не существует отлаженной системы благотворительности по многим причинам, экономическим и культурным, я могу констатировать следующее. Если сравнивать уровень помощи, который получал «Маяк» в 2000 году, с тем, что сейчас, — определенно положительная тенденция наметилась. Теперь нам помогают гораздо активнее. Слой обеспеченных людей, готовых делиться с теми, кто в беде, растет.
О педагогах
— Учитель-мужчина — экзотика для России. Что побудило вас поступить в педагогический?
— Да уж, стать учителем в детстве я точно не мечтал, грезил о профессии летчика. Но мой путь в педагогику лежал через русский язык и литературу. Это были мои самые любимые предметы в детстве. Русский давался очень легко. «Преступление и наказание» Достоевского прочел от и до еще в школьные годы, с величайшим удовольствием. Так вот и пришел на филологический факультет. Но первый же мой опыт вожатого в пионерском лагере и затем первая учительская практика показали, что педагогика — мое.
— У вас бывали моменты, когда вы жалели о профессиональном выборе?
— Ни разу! Даже в трудные годы перестройки. Мне повезло: моя супруга тоже педагог и, зная, что это за труд, никогда от меня не требует в материальном плане больше, чем я могу дать. Кроме того, моя работа благородная и благодарная. Последнее — не в денежном эквиваленте, конечно, а в душевном.
— Кто, по-вашему, лучшие педагоги: мужчины или женщины?
— Считаю, что женщины просто предназначены для того, чтобы быть хорошими экономистами, врачами и учителями. Однако мужчины, остающиеся в этих профессиях, более творчески смотрят на работу, меньше погружаются в рутину. И, как правило, достичь карьерного подъема мужчине проще. Женщина, в соответствии с законами природы, тратит свой продуктивный возраст на декретные отпуска. Ее сверстник-мужчина в это же время занимается профессиональной самореализацией.
— Чем из своих достижений вы особенно гордитесь?
— Удивительной творческой атмосферой, которую удалось создать с коллективом лицея №41. В 1996 году в полном составе (!) химико-биологический класс лицея №41, где я работал тогда директором, поступил в ДВГУ. Это благодаря педагогическим инновациям, которые мы по своей инициативе ввели в свой учебный план. Хотя ведь и улыбка любого обогретого в «Маяке» ребенка — тоже весомый повод.
