Олег Елисеев, 56 лет.
Родился в городе Лысьва Пермской области, окончил Высшее зенитно-ракетное училище в Оренбурге, в 1970—1983 гг. служил в Вооруженных силах.
После увольнения работал наладчиком КИПиА станков с ЧПУ на заводах «Изумруд» и «Дальзавод», в 1996—2008 гг. занимался аналитической работой в службе собственной безопасности Дальневосточного таможенного управления (ССБ ДВТУ).
Женат, взрослые дети (сын, дочь).
В прошлом военный контрразведчик, Олег Елисеев последние двенадцать лет занимался аналитической работой в подразделении Дальневосточного таможенного управления, призванном бороться с коррупцией в рядах таможенников.
В начале этого года, после того, как Елисеев через головы своего начальства обратился к московскому руководству, его аналитический отдел был сокращен, а он сам отправлен на пенсию. 14 мая Елисеев и бывший глава ДВТУ генерал Эрнест Бахшецян дали совместную пресс-конференцию в Москве, вошедшую в нашумевший фильм «Путь контрабандиста».
Спустя месяц Бахшецяну был вынесен приговор.
— Олег Николаевич, в чем заключалась суть вашей работы в службе собственной безопасности ДВТУ?
— Во-первых, проводился анализ данных о количестве и наименованиях товаров, пересекающих таможенную границу. Например, мы видим по электронным документам, что кожаная одежда и обувь (с которых должна взиматься высокая пошлина) составляют доли процента в общем объеме импорта, а дешевая туалетная бумага ввозится в огромном количестве. И становится вполне очевидно, что кожаные изделия ввозятся под видом туалетной бумаги. Я очень упрощенно говорю, конечно, на самом деле групп товаров гораздо больше. Однако через анализ электронных документов можно рассчитать не только общие тенденции, но и частные вопросы, например, установить, через какие конкретно таможни или склады временного хранения идет больше «серого груза», а через какие — меньше. Во-вторых, мой отдел аналитическим путем получал необходимую информацию для таможенных спецслужб. Мы также анализировали материалы уголовных дел, связанных с таможней.
— Каков объем контрабанды в общем потоке товаров, пересекающих нашу границу? Сколько денег недополучает государство в результате хождения контрабандистов и пособников по их путям?
— Практически все товары, стабильно востребованные на внутреннем рынке, ввозились с уклонением от таможенных платежей. Ситуация такова, что достоверно задекларированный товар не может конкурировать с крупными партиями аналогичных контрабандных. Ввоз таких товаров стал нерентабельным, просто бессмысленным.
Контрабандисты имели нелегальный доход со всего импорта и тем самым причиняли ущерб, сопоставимый с суммой таможенных платежей, фактически уплачиваемых в бюджет государства. В 2004 году эта сумма составляла порядка 31,5 миллиарда рублей, а в первом полугодии 2008-го — 48 миллиардов рублей.
— Вы получили определенную известность, поддержав генерала Бахшецяна. Однако суд счел его виновным. Есть ощущение, что вы сделали неправильную ставку?
— Несмотря на обвинительный приговор суда, я убежден в невиновности Бахшецяна. Его действия, по моему мнению, были законны, адекватны и способствовали исправлению катастрофического состояния таможенных дел, которое стало возможным в результате деятельности, точнее бездеятельности, прежнего руководства ДВТУ, ССБ ДВТУ, ДВОТ и взаимодействующих силовых структур. За тот период, что я занимался аналитической работой, Бахшецян — единственный руководитель ДВТУ, который существенно улучшил ситуацию в управлении. У него хватало смелости, чтобы останавливать крупные партии незаконно перемещаемых грузов.
Представляете, какие деньги теряли контрабандисты, если задерживались сразу, к примеру, сто контейнеров с нелегальным товаром или пароход с мясом? Бахшецяну удалось существенно снизить доходы контрабандистов и, как следствие, уменьшить нелегальные доходы чиновников, крышевавших их бизнес. Под угрозой оказались не только нелегальные доходы крышевателей от таможни, но и их карьерный рост. Коррупционеры оказались не нужны ни контрабандистам, так как уже не могли обеспечивать бесперебойную работу каналов контрабанды, ни Бахшецяну.
Именно эти обстоятельства, по моему мнению, повлекли за собой уголовное преследование. Возникла реальная угроза физического устранения Бахшецяна, что и послужило поводом для участия моих руководителей из таможенных спецслужб в инициировании уголовного дела.
— Каким образом?
— Они понимали, что не смогут уберечь Бахшецяна. А это могло негативно повлиять на их карьерный рост. У них не оставалось другого выхода, как выйти «наверх» с инициативой уголовного дела против Бахшецяна. Их прикрывали руководители основных силовых ведомств в Приморском крае. При участии контрабандистов эта инициатива была одобрена, Бахшецяна в итоге «закрыли». После ареста Бахшецяна те позитивные тенденции в ДВТУ больше не наблюдались. Фактически произошло ухудшение состояния таможенного дела, многократно вырос ущерб, причиняемый государству. По моим подсчетам, он уже превысил 100 миллиардов рублей.
— А вы что сделали, чтобы помочь генералу?
— Через начальника ДВТУ я обращался к руководителю Федеральной таможенной службы (ФТС), писал в прокуратуру Приморского края и главному федеральному инспектору. В октябре 2008 года подготовил аналитический документ для Генеральной прокуратуры, который пытался направить по назначению через своих руководителей. Последнее письмо было направлено в мае на имя председателя Верховного суда России Вячеслава Лебедева. Я сообщал, что мне известны факты, свидетельствующие о невиновности Бахшецяна, поименно указал конкретных таможенных руководителей, которые выступили инициаторами дела, чтобы скрыть свою причастность к масштабной контрабанде. Я считаю, что к уголовной ответственности, вместо Бахшецяна, необходимо привлекать их.
— Каков результат ваших усилий?
— Мои обращения были проигнорированы, а упомянутые лица получили продвижение по службе и были повышены в званиях.
— Как же нам победить коррупцию? Да и реально ли это в принципе в нашей стране?
— По обвинению, где все перевернуто с ног на голову, посадили генерала, возглавлявшего всю таможенную систему Дальнего Востока. Это говорит о том, что одобрение было получено на самом верху. То есть масштабы коррупции в стране, а не только в отдельно взятой таможне, невообразимы! Ею пронизано все, сверху донизу. Эта ситуация складывалась не одно десятилетие.
В начале 80-х, служа в контрразведке, я наблюдал, как нарастали негативные процессы в стране и одновременно шло разложение в наших спецслужбах, которые оказались неспособны предотвратить наступление катастрофических для государства последствий. Уже тогда реальная работа подменялась работой на показатели, создававшие видимость относительно благополучного положения дел. С середины 90-х я наблюдал, как тот же подход внедрялся в таможенных органах. В результате крупные каналы контрабанды не перекрывались, а выявлялись только отдельные нарушения. Это не могло кардинально изменить систему, пронизанную коррупционными связями.
Формальная борьба с коррупцией способствовала сращиванию правоохранительных органов с преступным миром. Простой пример. У недавнего руководителя одного из основных силовых ведомств края обе дочери оказались замужем за представителями криминальных группировок. Сейчас он в Москве, на повышении. Другой случай — контрабандисты приглашают первых лиц края в баню, чтобы «перетереть» с ними дела. Все происходящее в бане они снимают скрытой камерой и документируют — на будущее, на всякий случай.
Все больше людей, офицеров, втягивалось в эту систему, забывая про такое понятие, как офицерская честь. Крупные преступные кланы поглощали более мелкие, росли масштабы. Вот мы и пришли к тому, что имеем.
— В общем, коррупция непобедима.
— Разрастающаяся коррупция — это прямой путь к катастрофе. Поэтому не победить коррупцию нельзя.
Это интервью вряд ли станет для кого-то большим открытием. О том, что уровень коррупции в стране зашкаливает, знают все. И относятся равнодушно. Как при застое — когда нужно, хлопают в ладоши или «правильно» голосуют на выборах, а в остальное время занимаются своими делами. Это самая большая беда — равнодушие основной массы населения.
Но все не так уж безнадежно! Думаете, существующая система устойчива? Да она настолько прогнившая, что достаточно толчка, небольшой встряски, чтобы все в очередной раз развалилось. Есть и другой путь: коренная модернизация государственных структур, ответственных за борьбу с коррупцией, или их упразднение и замена другими, не коррумпированными спецподразделениями, способными победить коррупцию, в первую очередь в высших эшелонах государственной власти. Для этого нужна политическая воля высших руководителей государства.
