Анастасий (в миру — Анатолий Николаевич) Суржик, епископ Дальневосточной епархии РПЦЗ, объединяющей Владивостокский и Якутский приходы и небольшие группы верующих в разных регионах Дальнего Востока.
Окончил в 1974 г. физфак ДВГУ (специализация «астрофизика»), работал школьным учителем, потом принял священнический сан в РПЦ, заочно окончил Московскую духовную семинарию, затем — Московскую духовную академию.
В 1993 г. вместе со своими прихожанами перешел из РПЦ в РПЦЗ.
Возраст — 60 лет.
Семьи не имеет, так как дал монашеский обет безбрачия.
Объявленное весной нынешнего года объединение Московской патриархии Русской православной церкви (МП РПЦ) и Русской православной церкви за границей (РПЦЗ) происходило не так гладко, как это выглядело на телеэкранах. Значительное число священников и прихожан РПЦЗ выступили против объединения и не признают его законность. Среди принципиальных противников слияния двух церквей оказался и епископ Дальневосточной епархии РПЦЗ Анатолий Суржик. О своей позиции он рассказал корр. «К».
— Отец Анастасий, как физик стал священником?
— По призванию Божьему.
— И все-таки, вы изначально были верующим?
— По моему глубокому убеждению, каждый человек рождается верующим. Но в процессе воспитания и социального воздействия он может перестать быть таковым. Точнее, некоторые приобретают новую веру: что Бога нет. Что касается меня, то я верил в Господа с детства, а крещение принял в студенческие годы.
— Приняв сан, вы получили готовый приход или собрали его сами?
— Путь был довольно сложный. После принятия сана я вообще не имел возможности служить в Приморье, поскольку не получил разрешения от уполномоченного по делам религии при местном органе власти, а в советское время это было обязательно. Поэтому мне пришлось уехать в Иркутск.
В 80-е годы я перевелся во Владивосток, служил здесь, а в 1989 году обратился к прихожанам с предложением создать новую общину, чтобы взять на нее сохранившееся здание храма священномученика Евсевия (на Седанке). Это церковь при бывшей архиерейской даче. В советское время там была школа, потом кинотеатр, затем кинопрокатные мастерские. Нам удалось зарегистрировать общину, и в начале 90-х у нас числилось 250 человек, плюс были еще приходящие люди — на Пасху собиралось человек 300 — 400. Мы получили в пользование часовню Александра Невского, которая находилась неподалеку, а затем и само здание храма.
— А как вы оказались в Русской православной церкви за границей?
— В начале 90-х происходило коренное изменение статуса церкви в государстве, был отменен институт уполномоченных по делам религии, началась регистрация религиозных организаций, чтобы они стали самостоятельными юридическими лицами. В процессе выяснилось, что внутрицерковная жизнь РПЦ во многих вопросах расходилась с истинным понятием о православии. Это просочилось даже в типовые уставы приходов и епархий, которые рассылала Московская патриархия и которые им надлежало регистрировать.
Уставы были составлены так, чтобы не дать развиваться приходской общине, предусматривали жесткое администрирование сверху, а инициатива прихожан подавлялась. На общем собрании прихода мы решили, что такой Устав нам не нужен, и зарегистрировали свой. «Строптивость» нам не простили, и, в конце концов, мы всем приходом в полном составе перешли в РПЦЗ. По большому счету, дело было не только и не столько в Уставе, сколько в несоответствии Московской патриархии каноническим нормам, в «сергианстве» (см. справку).
«Они не могут мне запретить»
— На сайте Владивостокской епархии РПЦ сообщается, что за резкие высказывания в адрес Московской патриархии и отказ от подчинения епархии вы «запрещены в священнослужители»...
— Это неверно. До моего ухода в РПЦЗ никто мне не запрещал служить. А если они что-то предприняли задним числом, то это не имеет никаких оснований, поскольку я уже был под другой юрисдикцией.
Гонения со стороны Владивостокской епархии в адрес прихода действительно были. В 1994 году наш приход лишили регистрации. Затем московский патриарх Алексий II обратился к тогдашнему губернатору края Евгению Наздратенко с просьбой освободить здание Свято-Евсевиевского храма от «группы экстремистов-зарубежников».
— И остались вы с прихожанами, но без храма...
— Нужно сказать, что еще с 1989 года я духовно окормлял Дом престарелых на Седанке, и его директор выделил комнату для этих целей. Оставшись без храма, мы стали ходить туда молиться. Приходилось составлять график посещений, поскольку всех желающих одновременно комната не вмещала.
Потом администрация Владивостока безвозмездно выделила нам в пользование здание бывшего детсада на станции Океанской, там храм находится и по сей день. Со временем община разрослась: появились малые группы верующих в разных районах Дальнего Востока.
Новый митрополит
— Интересно услышать ваши комментарии по поводу воссоединения РПЦ и РПЦЗ.
— Когда я перешел в РПЦЗ, ею руководил митрополит Виталий, принципиальный противник воссоединения. Причиной тому — ересь «сергианства», в которой пребывает Московская патриархия и по сей день. В свое время РПЦЗ предала его анафеме. Так что по церковным канонам мы не могли вступать в общение с ними без их покаяния и отказа от «сергианства». Однако в Синоде РПЦЗ существовала сильная группа сторонников объединения. Они давно собирались сместить Виталия.
В июне 2001 года на Синоде в Нью-Йорке произошел конфликт, Виталий покинул заседание, и его отстранили. На его место был назначен его заместитель, архиепископ Лавр. В конце 2001 года состоялся Чрезвычайный собор, куда прибыл и митрополит Виталий. Он заявил среди архиереев о неканонических действиях сторонников воссоединения. Тогда против него были предприняты жесткие меры: в его покоях отключили телефон, была нанята охрана, которая не пускала к нему никого без разрешения архиепископа Лавра. Даже личного секретаря не пускали. В условиях жесткой изоляции уговаривали уйти на покой по возрасту (а ему тогда было 92 года) и состоянию здоровья. Виталий, в конце концов, уступил и подписал предлагаемую бумагу. На основании этого документа был избран новый митрополит — Лавр.
Виталий уехал к себе в Канаду и оттуда, из своего скита в Мансонвиле, обратился с воззванием. Он заявил, что не признает решение Собора, что его отстранения добились нечестным путем. Он призвал объединиться вокруг себя всех, кто не желал слияния с МП РПЦ.
Раскол
— Де-факто произошел раскол...
— Да, одновременно было два митрополита. Начались судебные преследования — суд принял сторону Лавра. Через суд закрывались банковские счета, приставы доставляли владыку Виталия на судебные заседания. По решению суда его подвергали психиатрической экспертизе, однако врачи признали его дееспособным. Вот такие действия были предприняты — не только неканонические, но и просто безнравственные.
— Много ли священников приняли сторону Виталия?
— Немногие решились на это. Кроме того, нужно признать, что в РПЦЗ действительно было много сторонников объединения.
— И что сейчас представляет собой РПЦЗ?
— Митрополит Лавр и его сторонники были приняты в МП РПЦ. Фактически произошло поглощение, а те, кто этого не захотел, остались в РПЦЗ. Владыка Виталий в прошлом году почил в бозе.
Покаяния не будет
— Говорят, что многие священники РПЦ при советской власти сотрудничали с КГБ...
— Я это знаю достоверно, поскольку и меня лично пытались завербовать, причем прямо в кабинете уполномоченного по делам религии. Они старались завербовать всех священников. Духовенство представляло собой широкую агентурную сеть КГБ, я думаю, она не развалилась и до сего дня.
— То есть о покаянии РПЦ «в сотрудничестве» вопрос не стоит?
— Да, даже РПЦЗ такой вопрос официально не поднимала. Дело в том, что это сотрудничество психологически связано с «сергианством». Покаяние в сотрудничестве, по сути, станет покаянием в «сергианстве». А отрекаться от «сергианства» Московская патриархия не собирается.
— Как вы относитесь к идее преподавания основ православной культуры в общеобразовательных школах?
— Церковь сама должна заниматься миссионерской деятельностью, открывать церковно-приходские школы и обучать детей и взрослых православной вере. А сейчас получается, что нашей обычной школе, где воспитывается безбожие, поручается под видом православной культуры преподавать основы религиозных знаний. И заниматься этим будут простые учителя — люди нецерковные. Чему они детей научат?
Справка
«Сергианство» получило свое название от имени Сергия (Старгородского), патриарха Московского и всея Руси. Сергий руководил МП после смерти патриарха Тихона в 1925 г. В 1927 г. Сергий опубликовал в газете «Известия» Декларацию, где призвал всех православных быть законопослушными «гражданами Советского Союза» и, «оставив свои политические симпатии дома, приносить в Церковь только веру». Верноподданническая декларация крайне смутила верующих, ведь сама советская власть отнюдь не шла навстречу церкви: репрессии разворачивались с еще большей силой, и в 30-е годы церковь была почти уничтожена. Сдвиг наметился лишь во время войны, когда Сталин, решив в политико-пропагандистских целях заручиться поддержкой церкви, принял в 1943 г. Сергия и других иерархов, благосклонно выслушав их просьбы.
Правление Сергия ознаменовало окончательный переход священноначалия РПЦ к политике подчинения советской власти. МП считает, что Сергий предпринял единственно возможный в его ситуации шаг, не дав окончательно разгромить церковь. Традиционно больше всего претензий «сергианство» вызывало у священников РПЦЗ и раскольничьих церквей.
