Владимир Полионный: «Гигантские столбы с безобразной рекламой вдоль дорог — это пошлость»

Недавно в приморской организации Союза художников России состоялся «круглый» стол, за которым представители творческой интеллигенции обсудили последние веяния в архитектуре Владивостока. Среди выступавших на этом собрании «неравнодушных к городу людей» был композитор, в прошлом архитектор, Владимир Полионный. Единственный, кто посоветовал своим коллегам критиковать не только власти, но и на себя посмотреть. Спустя несколько дней, когда эмоции улеглись, г-н Полионный встретился с корр. «К» и, не касаясь своего конфликта с участниками «круглого» с тола, поговорил о схожести Владивостока с рекламной газетой и об особенностях менталитета местных чиновников.

Владивосток как страница «Дальпресса»

— За тем самым «круглым» столом вы часто ставили в пример Хабаровск как город с «живой» архитектурой. Почему во Владивостоке она «мертвая»?

— Потому что там одна политика, а здесь — другая. Возьмем пример, не связанный со строительством конкретных объектов, — наружную рекламу. Сфотографируйте проспект Столетия. Это будет один к одному страница «Дальпресса» — огромные щиты с хаотично наклеенной рекламой. Кто принимает решение о размещении тех или иных биллбордов во Владивостоке? Уссурийск в этом плане более цивилизован: вдоль тамошних трасс растут себе деревья. А у нас стоят гигантские столбы с безобразной рекламой. Нам мой взгляд, это пошлость.

— Кто, по-вашему, должен отвечать за эту пошлость?

— У города должны быть главный архитектор (должность есть, а человека на ней нет) и главный художник. К сожалению, сегодня ответственных за облик Владивостока нет. По-хорошему, необходим такой градостроительный совет, на котором открыто всё обсуждается, — такой орган существовал в советские года. Решения о строительстве в черте города должны принимать не только чиновники, но и профессионалы в архитектуре и строительстве.

— Вы считаете, эта организация окажет реальное влияние на создавшуюся ситуацию — на то, что краевой центр, по словам ваших коллег, «из года в год теряет свой неповторимый облик»?

— Общественный совет может оказывать очень большое влияние. Только представьте: письмо, подписанное деятелями культуры, не только архитекторами, дизайнерами и художниками, но и представителями театральной общественности, музыкантами, учеными, направляется к губернатору и мэру. Если обращение обосновано, в нем изложены конкретные предложения, например, чтобы все строительные проекты обнародовали для общественного обсуждения, то, я думаю, оно будет иметь действие.

— А если мэр и губернатор оставят такое письмо без ответа?

— Коли не отреагируют местные власти, то точно ответит полномочный представитель Президента в Дальневосточном федеральном округе. Большая проблема нашего общества и страны в том, что мы забываем о своем праве голоса. Люди должны проявлять, высказывать свое мнение.

На прошедшем собрании в Союзе художников говорили о том, что власти надо что-то предлагать, а она будет эти предложения рассматривать. Это не так. Мы должны НЕ предлагать, а поднимать проблемы. А властьимущие соответственно должны рассказывать народу, как они будут находить решения поставленных вопросов.

Неуютный город

— Что вы думаете о новациях в местной архитектуре?

— Мне, пожалуй, 90% всего нового во Владивостоке не нравится. Нужно ведь придерживаться элементарных эстетических требований! Например, комично выглядит магазин «Изумруд». Ну, кому пришла «гениальная» идея сделать в этом ужасном изумрудном цвете!? Не только профессионалу, но просто грамотному человеку понятно, что изумруд, ультрамарин — ядовитые цвета. Это категорически недопустимо в городской среде, поскольку влияет на человека отрицательно. Иногда кажется, что во Владивостоке делается всё, чтобы людям жить было крайне неуютно.

— По вашему мнению, это делается сознательно?

— Я не знаю. Не могу давать таких оценок. Но беспредел существует. Это факт.

— Как вы считаете, в вашу бытность и.о. архитектора Советского района Владивостока возможностей для приложения профессиональных и творческих усилий было больше?

— Архитектура из моей жизни давно ушла. Еще в 80-е годы прошлого века. С тех пор многое изменилось и в городе, и во мне. Раньше каждую мелочь нужно было согласовывать с главным архитектором, с градостроительным советом. Это все анализировалось с точки зрения строительной политики. Обсуждались детали. Может, и сейчас обсуждают. Только как это происходит без главного архитектора? Не представляю.

Деньги на музыке не сделаешь

— Почему вы решили заняться музыкой?

— Это очень долгая история. Я занимался музыкой всю жизнь. Однажды наступил момент, это было в конце 80-х, когда я взялся за это серьезно.

— Почему не остались в России?

— В начале 1990 года я почувствовал, что здесь очень мало перспектив для людей занимающихся музыкальным творчеством. Поэтому и уехал в Америку. Хотелось попробовать реализовать себя там, получить поддержку. И потом, опираясь на творческий успех в США, найти помощь во Владивостоке. Не получилось... За океаном я достиг немалого: в 1991 году на фестивале «Музыка и политика» в штате Вашингтон мои сочинения были представлены наравне с американскими и канадскими. Я надеялся, если к моей работе за границей относятся с таким интересом, уважением, то во Владивостоке уж точно найду поддержку. Но здесь я наткнулся на стену — на полную невозможность что-то делать.

— Эти препятствия непреодолимы?

— Во Владивостоке много композиторов, пишущих разную музыку. Они должны иметь возможность показывать свое творчество людям. К примеру, в столице есть фестиваль «Московская осень», где звучит музыка московских композиторов. Здесь современные композиторы знакомят публику со своими сочинениями. Во Владивостоке тоже есть фестиваль — «Дальневосточная весна», где исполняется Бетховен, Моцарт... Все это прекрасно, но это не музыка, рожденная на Дальнем Востоке.

Меня всегда удивляло, что я могу найти отклик на свою работу где угодно, только не во Владивостоке. Это удивительно для меня. Может, сказывается особый менталитет. Я приходил в краевое управление культуры с предложением организовать концерты. Причем подчеркивал, что не хочу гонораров. Лишь просил помощи. Но за 10 лет ничего...

— Отказы как-то обосновывали?

— Один из чиновников, когда к нему обратились с предложением исполнять на «Дальневосточней весне» приморскую музыку, ответил, что у нас есть другой фестиваль — «Приморские струны» на пляже. Там и исполняйте. Человек просто не видит разницы между камерной музыкой и той музыкой, что играют у костра.

В управлении культуры прямых отказов нет. Меня, например, когда я позвонил туда в последний раз, даже не приняли. Если вы спросите наших композиторов и художников: «Готовы ли вы обратиться за помощью во властные структуры?», они скажут: «Это бесполезно».

— Как же тогда творцы зарабатывают на жизнь?

— Многие уходят в бизнес. Композиторов, которые зарабатывают своей музыкой, — единицы. Деньги на периферии таким способом не сделаешь.

— Если вам поступит предложение написать поп-музыку за большие деньги, согласитесь?

— Я занимаюсь академической музыкой. Не сочиняю поп, хотя оговорюсь — не все, что делается в популярной музыке, плохо. Просто у меня никогда не было соприкосновений с этим жанром. Однако не осмелюсь сказать, что никогда «попсой» заниматься не буду. Может, взялся бы. Пока никто не предлагал (смеется).

БЛИЦ

— Грядущий кинофестиваль во Владивостоке вы принимаете на ура?

— Да, единственное что огорчает — отсутствие внимания к местной культуре. С нею есть проблемы, пусть хоть свой кинофестиваль будет.

— Ваше любимое место во Владивостоке?

— Улица Пушкинская. Я там провел детство.

— Каким вы видите родной город лет через 10-15?

— Это зависит от личных интересов наших руководителей. И от общества. Предпочтения властей меняются. Но, надеюсь, все будет хорошо.