Поводом для этого интервью послужило 70-летие краевой госавтоинспекции. К сожалению, праздничным оно не получилось: главный дорожный инспектор Приморья рассказал о стабильно высоком уровне смертности на дорогах, о готовности пожертвовать собой ради гибнущих приморцев и ужесточить борьбу с правонарушителями.
«80 процентов ДТП — от несоблюдения правил»
— Юрий Владимирович, как лично вы отметили 70-летие своего ведомства?
— Вместе с коллективом. Я постарался уделить должное внимание всем нашим сотрудникам — поблагодарил за службу, некоторым вручил небольшие подарки. Как говорится, мелочь, а приятно.
— Стоит ли ожидать каких-либо перемен в работе краевой ГАИ, разменявшей восьмой десяток?
— Мы следуем курсом, заданным в Москве. Последние полгода постоянно происходят какие-то нововведения. Уже принято много программ по безопасности дорожного движения. В настоящее время в них вносятся разного рода коррективы.
— Оглашенная недавно статистика ГАИ поразительна: ежедневно на дорогах страны гибнут 100 человек и получают ранения 800. Таким образом, каждые 15 минут аварии уносят с собой человеческую жизнь. Как вы думаете, отчего такая высокая смертность?
— Если говорить о Приморском крае, то в 80% случаев причиной аварии становится грубое нарушение правил дорожного движения. ДТП происходят чаще всего из-за превышения скорости и выезда на полосу встречного движения. Хотя, случается, человек не может предвидеть аварию. К примеру, техническое состояние автомобиля оставляет желать лучшего. Вроде бы внешне все в порядке, но о внутренних неполадках в автомобиле водитель даже не догадывается. На печальную статистику влияет и погодный фактор. При гололедице, например, обычная ситуация: человек не справляется с управлением — и машина в кювете.
— Давно наблюдается ажиотаж вокруг специальных государственных номеров на автомобилях. Как вы считаете, их лучше отменить или оставить?
— Должен заметить, ни в одном законе не говорится о том, что подобные номера дают какие-то привилегии. На территории Приморья только три чиновника имеют право ездить со специальными госномерами. Вот их мы при случае сопровождаем, обеспечиваем безопасность движения. А наш народ думает, что с помощью этих номеров летать можно! Кстати, если уж вы спросили про это, принято решение лишить часть сотрудников милиции привычных синих номеров — будут ездить с обычными.
«Утро на службе добрым не бывает»
— Как вы попали в автоинспекцию?
— Случайно. В школе я не мечтал стать гаишником. Я родился в деревне. Из техники мне был близок комбайн, а не милицейский «уазик» (улыбается). До службы в армии получил специальность техника-механика и хотел посвятить себя этому. Но когда пошел служить, окончил училище в Краснодаре, потянуло в оперативные органы. Когда по комсомольской путевке пошел в ГАИ, думал, что это будет временно. Затянулось на 32 года.
— Как получилось, что уже через четыре года вы стали заместителем командира дивизиона по профилактике ДТП и агитации? Ведь это майорская должность, а вы тогда носили погоны лейтенанта?
— Когда я служил в дивизионе, большое значение придавали оценкам в школьном аттестате. Представляете, у некоторых ребят не было и семи классов образования?! Мой же образовательный багаж позволял занимать офицерские должности. Однажды прошло очередное реформирование состава дивизиона и освободилось место замкомандира. Меня назначили с намерением попробовать в новом деле. Вот я и взялся активно за работу, чтобы и лицом в грязь не ударить, и надежды начальства оправдать. Кстати, тогда у меня был «Светофор» — 30-минутная телепередача, которую я вел. Но потом ушел с телевидения — «партия сказала «хватит». И меня назначили командиром дивизиона. А это уже дни и ночи на дорогах.
— Считаете ли обеспечение безопасности на дорогах делом всей своей жизни?
— Не хочется так считать, ведь позади только 30 лет в погонах. Однако вся сознательная жизнь прошла именно в ГАИ.
Находясь на службе, я и сердце «посадил» — сводку о происшествиях получаю каждое утро. Добрым оно у меня никогда не бывает. С начала дня сразу негатив: два, три, четыре трупа и десятки раненых на дорогах. Будучи комбатом, я на все серьезные происшествия выезжал сам. Не представляете, какой отпечаток накладывает все это! А сейчас должность не дает мне заснуть ночью. Начальнику ГАИ о тяжелых случаях могут сообщить в любое время — и сразу приходится принимать решение. Прямо так и хочется выйти на улицу и крикнуть: «Не нарушайте же вы!».
Дело не в том, что гаишник накажет провинившегося, а в угрозе здоровью и жизни людей. Столько погибших в авариях! Причем большинство — ни в чем не повинные люди. Просто переходили дорогу, а тут какой-то лихач вылетел на «встречку».
Вообще, состоянием безопасности на дорогах должны заниматься на высоком верху. В прошлом году я побывал на сессии ООН по вопросам безопасности на дорогах. Огромное, неподдельное внимание цивилизованных стран к этой проблеме удивительно!..
Каждый год в Приморье погибает до 500 человек. Так я готов сложить голову ради того, чтобы они остались живы. Жертвы — как на войне. В Афганистане погибло 10 тысяч наших солдат. А только в прошлом году в России аварии унесли жизни 35 тысяч. Сейчас еще и детский травматизм растет. Если ребенок садится в машину, то надо пристегивать его или размещать в специальном кресле. Конечно, хотелось бы, чтобы дорожная смертность у нас постепенно снижалась. Пока же показатель высокий.
— В отношении правонарушителей вы сторонник жестких или профилактических мер?
— Мне известны законодательные нормы многих стран, и везде меры жесткие. Я допускаю профилактику, когда есть порядок. Простой пример: покупают ружье. Проходят лицензирование, потом хранят ружье за семью замками — оно же стреляет. Так вот, автомобиль опаснее ружья. Нужны жесткие меры, чтобы вбить в сознание наших граждан, что транспортное средство — источник повышенной угрозы. Сегодня один путь — ужесточение мер ответственности. В других странах люди, садясь в машину, сразу пристегиваются. Делают это рефлекторно. У нас же могут еще и по двум телефонам разговаривать за рулем.
«Гаишники не берут — им дают»
— По данным опросов, самыми коррумпированными органами считаются правоохранительные, в частности ГАИ. Вы согласны с таким мнением?
Отчасти конечно, взяточничество разлагает персонал. Один из наших сотрудником как-то сказал: «Гаишники не берут — им дают». Не зря была введена мера ответственности за дачу взятки. Кстати, такое с нашими сотрудниками случалось. Мы их выгоняли, а иногда дело доходило до прокуратуры. Между тем «дающих» было несколько, но никого из них не осудили.
— У вас есть конкретные предложения, как бороться с коррупцией?
— С этим злом должны бороться все, а не только, как сейчас, генеральная прокуратура. Тогда будет эффект. В Сеуле существует центральная дежурная диспетчерская. В ней 96 мониторов, передающих видеосигналы с постов. Таким образом осуществляется тотальный контроль за дорожными инспекторами.
А еще я призываю сограждан реально противостоять коррупции. Не молчать о подобных фактах, не давать взятки, наконец. Сложно так жить, согласен, но другого противоядия не дано.
— Вам когда-нибудь «давали на лапу»?
— Самое интересное, что мне не за что давать. На дороге пьяный водитель предложит взятку моему подчиненному. Ко мне же все трезвые приходят (улыбается). Взятки — это проблема сотрудников «на линии», инженерной службы, которая проверяет водителей, выносит решения. Мне ни разу не предлагали.
БЛИЦ
— Вы попадали когда-нибудь в ДТП?
— В мою бытность при УВД было отделение по сопровождению важных государственных лиц. Сопровождал и я. Легкие столкновения случались, но все люди остались живы!
— Какая улица во Владивостоке вызывает у вас гнев или страх?
— Громко сказано. Вообще, самые труднопроходимые — это окраины. На Снеговой тоже дороги будь здоров.
— Какие машины предпочитаете?
— Японские. 10 лет езжу на японских микроавтобусах.
