Син Маруо: «Русский человек обладает уникальной способностью понимать другого человека»

Нынешний глава японской дипмиссии во Владивостоке г-н Син Маруо вполне соответствует журналистским представлениям о личности дипломата: чрезвычайно корректен и учтив, весьма образован и культурен, имеет широкий круг интересов. Кажется, что он никогда в жизни не сделал contrecoeur — против своего понимания, что хорошо, а что плохо. Само собой, по-восточному сдержан... И все же это был разговор искренний. Пусть с той долей откровенности, какая достаточна для доверительного диалога и необходима для соблюдения дистанции.

По стопам отца

— Господин консул, в университете вы изучали историю. Судя по всему, «на дипломатов» в Японии не учат специальные образовательные заведения?

— У нас действительно специально не готовят дипломатов в вузах. Для того чтобы им стать, нужно сдать государственный экзамен, выдержав очень большой конкурс — в мое время из 1000 человек его выдержали 28. Сейчас для дипломатов нет отдельного экзамена, они сдают общий экзамен для госслужащих.

В институте, признаюсь, я редко бывал (смеется). Занимался в основном тем, что мне пригодилось бы для работы дипломатом, потому что я знал, кем хочу быть. Меня всегда интересовали другие страны, обычаи, межкультурные отношения, и хотелось работать в сфере, где можно было всем этим заниматься. Дипломатия для этого подходит как нельзя лучше. К тому же у меня отец был дипломатом, я видел эту профессию «изнутри».

— Давайте поговорим об отношениях Японии и Приморья. Как сказался на их развитии визит в край главы японского МИДа госпожи Кавагути?

— Если я не ошибаюсь, еще никогда в истории МИДа Японии министр иностранных дел не посещал с отдельным визитом город, который не является столицей. Это говорит о том, насколько большое значение мы придаем отношениям с Дальним Востоком во всех областях. Об этом говорила госпожа Кавагути, когда выступала с речью в администрации Приморского края в последний день своего визита. Напомню, госпожа министр также подписала меморандум о дальнейшем сотрудничестве и поддержке в области экономики через Японский центр во Владивостоке. Кроме того, министр посетила завод «Звезда», где был подписан меморандум об утилизации АПЛ «Виктор-3». Также на встречах с вице-премьером Христенко, губернатором Дарькиным, командующим ТОФ России адмиралом Федоровым и другими политическими и общественными деятелями она обсудила реализацию «российско-японского плана действий», принятого в январе прошлого года во время визита премьер-министра Коидзуми в Москву.

— Вы можете привести примеры успешного бизнеса между российскими и японскими предпринимателями?

— Примеров не так много, но они есть. В прошлом отмечались сделки по продаже из России в Японию кирпича и обработанных лесоматериалов, а также оборудования по переработке леса. В последнее время молодые бизнесмены начали заниматься импортом в Россию японских продуктов питания. В продаже появились яблоки из префектуры Аомори, и, насколько нам известно, они пользуются успехом. Поскольку они действительно очень вкусные, рекомендую обязательно их попробовать.

Мы постоянно подчеркиваем свою заинтересованность в развитии совместного бизнеса. Во время недавней встречи премьер-министров Японии и России Коидзуми и Касьянова было достигнуто соглашение о создании российско-японской организации по содействию торговле и инвестициям. Другими словами, планируется учредить орган, который будет заниматься консалтингом и разрешением конфликтов для привлечения инвестиций и активизации внешнеторговых отношений между Японией и Россией. Генеральное консульство Японии и Японский центр во Владивостоке планируют активно продолжать работу в этом направлении.

Кто верит слезам

— Служба в качестве Генконсула во Владивостоке — ваше четвертое назначение в Россию. За это время вы успели изучить и понять русскую душу?

— Пока не могу сказать, что про русских я все понял и постиг их душу. Единственное, в чем уверен — русский человек обладает уникальной способностью понимать другого человека, кем бы тот ни был. Причиной этого, на мой взгляд, является то, что Россия — это большое многонациональное государство, в котором сочетаются разные культуры. В 988 году Россия приняла христианство как государственную религию, но до этого в стране существовали разные вероисповедания, у людей были разные ценности, разные взгляды на жизнь. Мне кажется, именно поэтому русская душа так многогранна.

— Достаточно часто говорят о том, что Владивосток по своей динамике скорее напоминает Москву, чем российскую провинцию. В свою очередь, о Москве говорят, что это не Россия, а, скорее, универсальный европейский город. Что вы можете сказать по поводу характерных сходств и различий этих городов?

— Я все же думаю, что Москва — не европейский, а российский город. Что касается Владивостока, где очень много зданий, построенных в европейском стиле, то он действительно чем-то напоминает Европу. На мой взгляд, во Владивостоке живут люди более доброжелательные. Перед моим приездом во Владивосток один знакомый русский, проживший здесь много лет, сказал мне: «Москва слезам не верит, а Владивосток верит».

Праздник по-японски

— Как в Японии отмечают Новый год?

— Как и на Западе, мы его празднуем в ночь с 31 декабря на 1 января. Делаем это очень активно — на новогодние праздники у нас приходится несколько выходных дней. Обычно готовим разные деликатесы. Печем рисовые лепешки — «мохи». Стараемся встретить первый в новом году рассвет.

Также в Новый год люди обычно идут в синтоистский храм, загадывают желания. Когда я в студенчестве работал гидом, прочел в одной книге, что 80% населения Японии исповедуют синтоизм, 70% — буддизм и 1% — христианство. Почему, спрашивается, цифры не сходятся? Исповедуя в жизни разные религии, японцы обращаются к синтоистским ритуалам в наиболее значимые моменты, такие, как рождение, смерть, свадьба.

— А вы конфессионально определившийся человек?

— Номинально я принадлежу к христианству. Мой отец — католик, а мать — евангелистка. Когда мы жили в Германии, где служил отец, я посещал христианские занятия в школе. Лет до 13 регулярно молился, причем на немецком языке. На другом не умел. Говорил по-японски я, конечно, свободно, а вот письменным языком владел не так хорошо. В общем, сначала молился, потом перестал — слишком много появилось желаний (смеется).

Трехязычный Булгаков

— Что вам особенно близко из российской культуры?

— Я люблю живопись, мне нравятся работы Карла Брюллова и Михаила Врубеля. Среди художников-выходцев из русской художественной школы, которые работали больше за рубежом, мне импонируют Василий Кандинский и Марк Шагал.

Я большой поклонник Чехова, хотя в целом не могу сказать, что хорошо разбираюсь в русской литературе. Не так давно начал читать «Мастера и Маргариту» Булгакова. Читаю сразу на трех языках: японском — поскольку на родном понятнее всего, английском — в английском издании много ценных комментариев, и, наконец, на русском — так сказать, на языке первоисточника. Да, чтобы понять все подтексты этого произведения, нужно обладать значительным багажом знаний, особенно по литературе. Наибольшую трудность для меня представляют отрывки про Понтия Пилата.

— Знаю, что вы очень любите джаз. Кто ваш любимый музыкант?

— Мне нравятся Анита О’Дэй, Диззи Гиллеспи. Очень интересен Майлз Дэвис, его жизнь. Просто поразительно, насколько разные произведения он создавал в разные периоды жизни — совсем как Пикассо, хотя и в другом жанре искусства. По музыке Дэвиса видно, как он созревал и изменялся как личность. Особенно важно последнее.

— А в чем разница — развиваться и созревать?

— Понимаете, созревание подразумевает конец. Рождение — созревание — смерть. Это жизненный цикл, его проходят все и вся. Но для физического объекта, например, фрукта, этот путь проходится единожды, для души же их может быть множество. Сначала зрелость в одном качестве, угасание; поиск себя в новом качестве, возмужание, зрелость, расцвет... затем поиск себя в другом качестве. Развитие подразумевает бесконечность, многократное созревание.

— У нас джазовые концерты устраиваются нечасто. Вы посещаете концерты во Владивостоке?

— Последнее представление, на котором я был — «Золотые голоса Кореи», где получил огромное удовольствие. К сожалению, у меня мало свободного времени, да и некуда особо пойти. Но я уверен, что последнее должно измениться. Я от всей души желаю Владивостоку стать «продвинутым» в культурном плане городом. Для этого надо сначала развить экономику, потому что развитие культуры, как показывает практика, является следствием экономического развития. Например, Нью-Йорк стал сначала экономическим центром, а потом одним из столпов культуры. То же самое можно сказать об Иокогаме — экономическое развитие этого города-порта повлекло за собой культурное, стали строиться музеи, концертные залы и т.д.

Еще я хочу пожелать Владивостоку, разумеется, развития более тесных отношений с Японией, укрепления экономических связей с моей Родиной. В Приморье примерно 2500 человек изучают японский. Многие из них хотели бы иметь работу, связанную с этим языком, и, я надеюсь, такую возможность они получат. При том, что в 2002 году Приморье посетило 6800 японских туристов, возможностей применять свои знания у изучающих наш язык мало. Конечно, нельзя срочно создать японские или совместные предприятия только лишь для того, чтобы обеспечить этим людям языковую практику, но они — прекрасный потенциал, на который можно и нужно опираться в развитии наших отношений.

БЛИЦ

— Если бы вам предложили поехать в любую страну, какую вы бы выбрали?

— Все страны меня по-своему привлекают. Наверное, я бы выбрал Францию. Или Узбекистан — дело в том, что там есть очень неплохой архив авангардной живописи, которую мне хотелось бы посмотреть.

— Нравится ли вам российская музыка?

— Российская музыка вообще по душе японцам, она им очень подходит. Лично я очень люблю Пятую симфонию Чайковского. Из современной поп-музыки — Алсу и «Машину времени».

— Что вы усвоили, живя в России?

— Наверняка что-то есть, просто я этого пока не осознаю. Вообще, могу сказать, именно в России я по-настоящему пристрастился к игре в шахматы.

— Вы ничего не перепутали, когда в качестве своего достоинства и недостатка назвали одно и то же качество?

— Нет. Все в мире имеет две стороны.