Александр Славский: «Как только актер скажет, что достиг совершенства, тут и закончится его профессия»

Когда он своим поставленным голосом произносит "игра" и "играть", на ум не приходят слова "искусственно", "фальшь", "надуманность". Театр в его жизни более чем реален. Александр Славский говорит, что играть нужно всегда на сцене. Но никогда настоящий актер не должен играть в жизни.

Универсальный актер

- Александр Петрович, был ли в жизни человек, которому вы обязаны своим даром?

- Я бы их охарактеризовал как людей, прививших мне любовь к театру и актерскому искусству. Это руководитель Детской театральной студии Артема Таисия Алексеевна Маципуло. Благодаря ей я подал документы в ДВИИ, закончил его и решил работать, служить театру. В более серьезном возрасте - Сергей Захарович Гришко и Народный артист России Евгений Михайлович Шальников. А потом я встретился с человеком, который повлиял на всю мою жизнь, - художественным руководителем Академического театра имени Максима Горького Ефимом Семеновичем Звеняцким.

- ... и вот уже 25 лет вы играете только драматические роли. В жизни так же много драмы, как и на сцене?

- Современный театр отказался от четкого деления на драматические, комические, трагедийные роли, и этот отказ продиктован жизнью. В жизни человека случаются разные ситуации, когда он может выглядеть смешно, через пять минут его жалко, а через пять лет мы готовы перед ним преклоняться. Понятие драмы универсально, многообразно, так же, как жизнь. Актер должен уметь играть все.

- Не рискует ли он потерять свою индивидуальность от подобной универсальности?

- Наоборот, он приобретет больше. Универсальность дает движение, большее понимание своей профессии. Профессия актера живая.

- И поэтому в одном из спектаклей вы исполнили оперную партию?

- Ну, это было только в одном спектакле. Я не претендовал на звание оперного певца, и говорить о том, что я пошел новым путем, будет ошибочно. Я просто попробовал.

Как снять "гидрокостюм"

- Профессия актера подразумевает полное погружение в нее, иначе зритель вам не поверит. Но погружение таит в себе опасность не выплыть наверх. Что вам помогает держаться на плаву?

- У актера очень сильно должно быть развито подсознание. Мы играем автоматически, это в крови, в мышцах, в голове. Есть наша профессия, а есть жизнь, и нельзя их совмещать и идентифицировать до конца. Согласно профессии я играю Бориса Годунова, Иванова, исполняю роль в мюзикле и если буду в каждую роль погружаться и не выходить из нее, в таком случае я не смогу назвать себя актером. Погружаться я должен, но тогда, когда нахожусь на площадке, на сцене. К издержкам профессии же нужно относиться с самоиронией.

- Вы имеете в виду популярность?

- Всегда должна присутствовать оценка самого себя: "Я не настолько великий". Всегда нужно ставить знак вопроса. Всегда должно быть место критическому анализу. Как только актер скажет, что достиг предела, совершенства, тут же закончится его профессия.

 Что вам дается труднее: актерское искусство или искусство жить?

- Искусство жить - очень сложная профессия. В жизни мы сталкиваемся с гораздо более сложными ситуациями. В театре же все по сценарию, есть текст роли, готов костюм, актер играет в рамках определенной школы, зритель ждет - за меня очень многое делается. А жизнь - это не театр, не игра, за нее нужно отвечать и не ждать помощи.

Нельзя отождествлять себя с тем, что ты делаешь в театре. Я разговариваю с вами как человек, а надену костюм - буду актером, хотя это не значит, что все человеческие качества, которые мне присущи, я не выношу на сцену. Возвращаясь к вопросу о погружении. Если уж ты погрузился, то обязательно должен всплыть - как аквалангист. Снять акваланг, гидрокостюм... Это, по всей видимости, и называется умением жить.

- Были ли моменты, когда театр разочаровывал? Ситуации отчаяния?

- Каждому актеру знакомо это состояние. У меня отчаяние длится мгновение, чаще всего от неудовлетворенности собой, окружающим. В таком случае я всегда пытаюсь анализировать ситуацию. Если есть что-то впереди, тогда состояние депрессии проходит, появляется желание работать дальше. Как правило, такие моменты - это вспышка, в них больше эмоций, а на следующий день все встает на свои места, если ты серьезно связан с этой профессией.

- Сомневались ли когда-нибудь в своем призвании?

- Никогда. И не сомневаюсь, что снова бы выбрал эту профессию 25 лет назад. Не разочарован нисколько.

- Нужно ли академическое образование, чтобы говорить со сцены сердцем? Это к вопросу о вашей преподавательской деятельности.

- Есть примеры, когда актеры, не имея высшего образования, играют успешно. Но высшая школа актерского мастерства нужна - несомненно. Мне нравится общаться с молодым поколением, нравится делиться с ними своими знаниями. Думаю, у каждого актера наступает момент, когда хочется отдавать, быть учителем. Наша профессия передается, что называется, из рук в руки.

- Для вас важнее отличие нового актерского поколения или черты сходства, преемственности традиций?

- Первое не менее важно, чем второе. Считаю, хорошо, когда у молодого актера есть старший товарищ, который направляет его подсказывает - это естественно и закономерно.

Про шута-"вирусоносителя"

- Олег Табаков сказал: "Как нетрадиционная сексуальная ориентация - зона повышенного риска заразиться СПИДом, так театр – это повышенная зона риска бытия в смысле быть несчастным". Зависит ли категория счастья от профессии?

- Зависит. Театр - это место, много несостоявшихся судеб. Наша профессия жестокая и самая счастливая одновременно и, может быть, намного опаснее, чем СПИД. Иначе не было бы театра, не было бы трепетного отношения зрителя к актеру. Желание зрителя приблизиться к своему кумиру, взять от него частицу, хотя бы автограф, подтверждает мою мысль. Даже когда актер разочарован, он все равно счастлив быть самим собой.

- Даже в роли шута?

- Шут умен. Он ведь смеется не только над собой, но и над другими. Не забывайте, что актеры - те шуты, ради которых тысячи людей приходят в театр. Шуты-актеры со сцены могут сказать ту правду, которую не скажет никто. Этим меня и привлекла профессия актера. Я имею возможность соприкоснуться с судьбой и жизнью другого человека на высоком уровне. Я могу соприкоснуться с миром Понтия Пилата, Иванова, Годунова, людей с непростой судьбой, живущих на глубоком психоэмоциональном изломе.

- Общественное мнение об актере и его профессии таково: творческая, не всегда выдержанная натура, человек, ведущий богемный образ жизни. И в то же время актер всегда должен быть готовым играть. Как вы преодолеваете это противоречие?

- Никак не преодолеваю, потому что все сказанное - не про меня. Богемная жизнь с ее праздностью и помпезностью не для актера. Актер прежде всего должен быть дисциплинирован, ответственен за себя, свою игру, за театр.

- Поэтому Александр Славский еще и председатель Приморского отделения Союза театральных деятелей и член комитета по культуре при губернаторе?

 - Возможно. Я хочу главного: чтобы актеру жилось лучше.

"Со Звеняцким слишком много общего..."

- Возможен ли в Театре имени Горького второй режиссер – Александр Славский?

- Я еще раз говорю, я - актер, режиссура - это совершенно иная философия, другой мир. Просто так случилось, что волею судьбы я поставил четыре детских спектакля в нашем театре.

- Но зрителю нравится!

- Ради бога, и хорошо, но это не значит, что я профессионал. Хотя не исключаю, что будут еще постановки.

- При упоминании о Театре имени Горького после имени художественного руководителя называют ваше. Столь яркие личности не затмевают друг друга лучами славы?

- У нас нет проблемы "уживания" друг с другом. Закулисных интриг, перетягивания одеяла в наших отношениях нет и быть не могло, иначе мы бы не работали вместе вот уже двадцать лет. Этот человек для меня прежде всего друг. У нас есть понимание, но это не значит, что я у Звеняцкого занимаю какое-то особое положение. Я думаю, если люди так долго друг друга знают, их доверительные отношения объяснимы. У нас слишком много общего!

Семьянин, который вяжет

- Главным своим назначением жизни вы считаете, если я правильно поняла, назначение быть артистом. Очень часто от актеров можно услышать выражение: "Театр - это большая семья". Ваша настоящая семья разделяет ваши чаяния?

- Моя жена тоже актриса, и, конечно, она понимает меня. После "театральной" семьи, куда я отдаю внимания больше, ей достается очень немногое. Она мудрая женщина, и во многом пожертвовала своей карьерой актрисы ради семьи, ради того, чтобы я играл, преподавал, занимался общественной деятельностью.

- ... и свободными вечерами, когда нет спектаклей, вязали для домочадцев теплые вещи?

- Вязание действительно мое хобби. Сейчас, правда, вяжу меньше после одной истории. Наш хомячок забрался в шкаф, где лежали вязаные шерстяные вещи, и очень многое уничтожил. Я был так разочарован, столько труда было вложено, вязка ручная, что долгое время вообще не мог притронуться к спицам. С того случая стал брать вязание с собой в театр, совмещая приятное с полезным.

- Позволю себе задать банальный вопрос: любите ли вы театр больше жизни?

- Ничего нельзя любить больше, чем саму жизнь - в этом мое глубокое убеждение.