Юрий Логинов: «Раньше были виноваты перед рабочими, теперь есть все»

С одной стороны, "красным директором" его не назовешь. С другой - на стопроцентного капиталиста, озабоченного исключительно получением прибыли, Логинов тоже как-то не тянет. Нету в нем свойственного новой генерации деловых людей ничем не прикрытого хищнического налета. Скорее, его можно охарактеризовать как строителя капитализма с человеческим лицом.

Сегодняшний собеседник "К" -  персона, хорошо известная на многих рыбодобывающих и перерабатывающих предприятиях Приморского края. Проработав в рыбной отрасли без малого четверть века, сегодня он возглавляет один из наиболее стабильно работающих рыбокомбинатов края. Слушая рассказ Юрия Логинова о своей работе, понимаешь, что это действительно главное дело в его жизни.

- Юрий Михайлович, для одних людей жизненный путь - результат тщательно взвешенного движения к избранной цели. Для других - череда многочисленных ошибок, для третьих - своего рода симбиоз первого и второго. Что ближе для вас?

- Трудно сказать. Поначалу я никогда не думал, что стану рыбаком, посвящу этому делу всю свою сознательную жизнь. В детстве, как и многие мальчишки, хотел быть летчиком или космонавтом. Учиться я начал очень рано. Получилось так, что в школу я пошел вместе со своей старшей сестрой. Мне было пять лет, ей - восемь, а вместе нас отправили учиться потому, что так было спокойней. Жили мы в сельской местности, до школы было пять километров по степи... Поначалу у меня в школе даже своего места не было, сидел в уголочке и учился. Только через полгода официально зачислили, когда убедились, что учиться я могу. Окончив школу раньше сверстников, в 16 лет, - доучивался я уже здесь, во Владивостоке, решил поступать на юрфак ДВГУ. Конкурс даже тогда, в начале 70-х годов, был очень большой, и я чуть-чуть недобрал - полбалла-балл - не помню уже. Мне в приемной комиссии предложили тогда поступить слушателем - с возможностью последующего зачисления, но я вспомнил, как "неофициально" ходил в школу, и отказался.

Потом поехал поступать в Хабаровское летное училище, но не прошел по здоровью. Вернулся во Владивосток, понял, что еще год я бесповоротно потеряю, если ничего не стану делать, и пошел в Дальрыбвтуз на специальность "промышленное рыболовство". Вот так все и началось.

- Значительная часть вашей трудовой биографии приходится на советское время. Многое ли из того, чему вы научились сперва в "Приморрыбпроме", а затем в отделе рыбной промышленности крайкома КПСС, в крайрыбколхозсоюзе пригодилось вам сегодня?

- Практически все пригодилось. Прежде всего, опыт взаимодействия с различными структурами. Практика показывает, что для эффективной работы в море необходимо хорошо отлаженное, централизованно управляемое взаимодействие между рыбодобывающими судами. Одному в море делать нечего. Случись что, рядом всегда должен быть тот, кто будет в состоянии помочь.

Конечно, сравнивать методы хозяйствования в советское время и сейчас было бы не совсем корректно, тем не менее весьма многое из того, чтобы было тогда, способно эффективно работать и сегодня. На мой взгляд, в ситуации, когда разрушились прежние хозяйственные связи между предприятиями, основную роль стали играть созданные еще 15-20 лет назад межличностные отношения между руководителями.

Фактически именно этот своеобразный "кредит доверия", оказываемый не столько предприятию, сколько его руководителю, помог нам выкарабкаться из трудной ситуации в 1998 году. Когда я стал генеральным директором владивостокского рыбокомбината, предприятие простаивало, "давальческое" сырье перестало поступать, а покупать было не на что. Люди девять месяцев сидели без зарплаты.

- Что вы сделали на предприятии в первую очередь?

- Проанализировал, насколько эффективно работает управленческий аппарат. Изучил реальное состояние предприятия, убедился в том, что практически все его проблемы состоят в отсутствии сырья, заказов. Тогда я начал обзванивать всех своих знакомых, которые могли помочь. На комбинат пошло сырье, которое мы перерабатывали, получая за это деньги. Все это стало возможным лишь благодаря тому, что любой мало-мальски серьезный бизнес строится, прежде всего, на хороших взаимоотношениях между людьми. Иначе говоря, я не сделал здесь ничего из ряда вон выходящего.

Одной из первых надо было решить проблему с зарплатой. Мы собрали коллектив и сказали, что сразу все долги отдать просто не сможем, но зарплату начинаем платить. Один месяц будем выплачивать текущую зарплату, другой месяц - еще и часть задолженности погасим. Так за полгода со всеми долгами и разделались.

- Практически каждый рыбокомбинат сегодня старается работать сразу в трех направлениях - добывать рыбу и морепродукты самостоятельно, брать на переработку давальческое сырье и покупать все необходимое для загрузки производства. Что выбрали вы?

- Основной упор мы делаем на покупку сырья и последующую его переработку. Хотя у нас имеется собственный флот, но он добывает рыбу не более десяти наименований, для работы комбината этого явно недостаточно. Чтобы выпускать широкий ассортимент продукции, необходимо 25-30 наименований сырья. Конечно, столько мы сегодня не добываем. Мы ловим, как все - немного камбалы, навагу, терпуг, минтай, лосось, еще кое-что. В прибрежных водах еще примерно пять наименований - креветку, трубач, селедку...

До 1998 года собственный промысел был для предприятия жизненно необходимым, потому что большая часть улова продавалась и на эти деньги закупалось необходимое для загрузки производственных мощностей сырье. Грубо говоря, мы меняли камбалу на морскую капусту. Тогда нам удалось за счет работы флота финансово поддерживать "берег".

Теперь примерно треть ассортимента, 400 тонн в год, мы обеспечиваем сами. Остальное - покупаем. Всех потребностей комбината собственный лов обеспечить не в состоянии, более того, я и не стремлюсь заниматься промыслом.

- Другими словами, сейчас комбинат постепенно сворачивает лов, переходя исключительно на покупное сырье?

- Опять же нет. Наоборот, наш собственный флот будет увеличиваться, но работать он будет уже на другой основе. Начало уже положено: приняли решение передать в аренду бригадам все орудия лова и прочее необходимое имущество, за которое они должны рассчитываться рыбой. И таких бригад у нас уже девять.

- Юрий Михайлович, как бы вы определили главную задачу комбината сегодня?

- Главная задача рыбокомбината - дать возможность рыбакам, занимающимся прибрежным промыслом, сдать сюда продукцию на переработку и получить за нее деньги.

- Практически перед каждым руководителем предприятия, тем более, крупного, стоит одна и та же проблема: как добиться того, чтобы люди работали в полную силу, с максимальной отдачей. Судя по тому, как идут дела у рыбокомбината "Владивостокский", вам это удалось. Поделитесь секретом?

- А "секрета" никакого, в общем-то, и нет. На определенном моменте своего развития пришли к выводу: если администрация в состоянии обеспечить коллективу все необходимое для работы - предоставить сырье, энергию, необходимое оборудование и материалы, тогда можно предъявлять претензии к качеству работы. Следовательно, сколько реально заработали, столько на самом деле в зарплату и получите. Раньше, когда мы не имели сырья и не могли обеспечить производство всем необходимым, тогда мы были вынуждены платить фиксированную зарплату, потому что были виноваты перед рабочими. С 1998 года ситуация другая - есть все, только работай. Сейчас работа всех цехов оплачивается по конечному результату.

- А как оплачивается труд управленцев?

- У них заработная плата строится из двух составляющих – твердый оклад, надбавка и премия.  Последняя чаще всего больше оклада, но ее человек получает только по реальным результатам труда. Кому сколько платить, надбавить или наоборот, снять, решают сами руководители подразделений...

- Как вы относитесь к практике введения платных квот и аукционной продажи?

- Я бы не ударялся в крайности - говоря о том, что все это только хорошо либо только плохо. В целом введение платных квот дает надежду на то, что в сфере распределения квот наконец-то появятся стабильные правила игры, которые продержатся хотя бы несколько лет. А не так, как это делалось в прошлые годы, когда чиновники решали единолично кому чего и сколько дать. По сути, бесплатными эти квоты никогда не были, только раньше на них наживались чиновники, а теперь какие-то деньги, пусть и не особо большие, пойдут в государственную казну. Я считаю, что самое серьезное противодействие платности идет как раз на уровне тех чиновников, которые лишаются былой кормушки. С другой стороны, для отдельных рыбодобывающих предприятий, прежде всего маленьких и небогатых, введение платы - это, безусловно плохо, им станет гораздо труднее выживать.

Я за то, чтобы квоты распределялись между предприятиями заранее и 90% их было закреплено за ними на 5 лет. А 10% квот продавались бы на аукционах, за них платили бы налог государству по фиксированным ценам по мере вылова. Но только извольте заранее определить критерии, по которым будут рассчитываться цены, чтобы мы, рыбаки, могли к этим платам и аукционам подготовиться, заранее распланировать свои расходы и доходы. Иначе будет сложно - мы ведь свою работу планируем как минимум за 2-3 месяца. Промысел невозможно начать просто так, "вдруг" - надо заранее потратить немалые средства на подготовку, закупку необходимого. И вот представьте, что уже вложив деньги в подготовку, я вдруг узнаю, что не смогу получить или купить именно те квоты на вылов, которые мне нужны, денег не хватает. В такой ситуации работать невозможно - любое решение, даже самое мудрое и взвешенное, сразу оказывается неправильным. Само по себе введение платности квот еще не является источником проблем, проблемы создаются из-за того, как к этому делу подходят государственные органы, в частности Минэкономразвития.

- Недавно исполнилось 70 лет Михаилу Горбачеву - "отцу" перестройки 1985 года. На ваш взгляд, нужна она была тогда или же все действительно свелось лишь к развалу хорошо отлаженного хозяйственного механизма, к уничтожению великой державы?

- То, что перестройка была нужна, это сомнений не вызывает. Многие из тех, кто тогда находился на партийной и советской работе, видели, что страна приближается к серьезному кризису, что дальше так жить нельзя. Был создан огромный механизм производства и распределения, в котором практически все делалось из-под палки, люди в большинстве своем ни за что не отвечали. К 85-му году накопилось очень много ошибок и проблем, которые нужно было решать. Другой вопрос в том, как это делали. В этом отношении, если смотреть на сегодняшние последствия, главная ошибка, на мой взгляд, заключалась в слишком поспешном акционировании предприятий. Цель была вроде как благая - привязать личный интерес человека к интересам производства, а на практике получилось так, что кто раньше пил, тот, и став "акционером", продолжал пить. Ничего не изменилось. Вместо акционирования получился раздел собственности и разгул воровства.

А надо было просто дать людям возможность получать за свой труд реальные деньги - столько, сколько они могут заработать, а не ограничивать окладом.

- Есть такое выражение: "самая лучшая работа - это хорошо оплачиваемое хобби". Помимо рыбокомбината, у вас есть что-нибудь для души? Скажем, охота, рыбалка?

- Честно вам признаюсь - хобби у меня нет. Для меня хобби - это работа.

- И даже рыбок дома в аквариуме не держите?

- Не держу. В детстве я любил читать, сегодня же такой возможности не имею, да и читать в общем-то уже нечего. Мне вообще очень редко удается куда-нибудь выбраться отдохнуть, просто не хватает времени. Если же удается иногда посидеть с удочкой, то люблю это делать только на реке - морскую рыбалку не понимаю. Я знаю, что в море рыба ловится совершенно по-другому...

- Для вас удочка, наверное, все равно, что для охотника - детская рогатка?

- Наверное, да (смеется).

- В чем для вас цель работы?

- Добиваться максимально возможного на своем месте. Я не верю, что есть такие предприятия, которые не в состоянии работать эффективно. Все зависит только от того, как работать. Не может же так быть, что раньше все было нормально, а потом вдруг все стали дураками, не бывает такого. "Вытащить" и заставить работать можно любое производство.