Павел Островский: «Никто не уйдет из порта, имея нарушения»

24 августа Государственной администрации Владивостокского морского рыбного порта исполнилось 10 лет. Павел Островский — нынешний начальник этой администрации. Крепкий с виду и по характеру, в душе романтик, а по статусу отчасти и политик, он прямолинеен («не люблю фальши»), говорит как думает. По всему видно — сил человеку не занимать.

— Павел Анатольевич, говорят, вы были дружны с сыновьями Евгения Наздратенко, что и сыграло не последнюю роль три года назад, когда Евгений Иванович, будучи председателем Госкомрыболовства, рекомендовал вас на пост начальника администрации порта.

— Дружба — это вещь, которую не купишь и не продашь. Я и сейчас дружу с сыновьями Евгения Ивановича. И не собираюсь этого стесняться! Но не стану отнекиваться — конечно, определенным образом Наздратенко способствовал тому, что я стал начальником администрации порта.

— Как человеку, близкому к прежнему губернатору, сейчас вам не приходится испытывать неких сложностей?..

— Сложности? Знаете, собака лает, а караван идет. Конечно, есть определенные моменты, но они не настолько значительные, чтобы обращать внимание... За три года, которые я здесь нахожусь, никакого ухудшения отношений с властными структурами не произошло — наоборот.

— Чем вообще занимается администрация порта?

— Основных функций несколько. Проверяем приходящие и уходящие суда на соответствие требованиям безопасности мореплавания, следим за содержанием портового хозяйства. В ведении администрации — спасательно-экспедиционный отряд, который оказывает помощь судам, терпящим бедствие в промысловых зонах Тихого океана.

Подчиняемся мы непосредственно Госкомрыболовству Российской Федерации.

— Уже два года идут разговоры об объединении рыбного и торгового портов. Как вы относитесь к этой идее?

— Мне кажется, специфика их работы настолько разная, что слияние не представляется возможным. Все различается: начиная от дипломов рыбаков и транспортников, заканчивая графиками работы.

— Насколько правы судовладельцы, утверждающие, что оформить приход-отход судна в российском порту намного сложнее, чем в зарубежном?

— Наша администрация в вопросах безопасности старается быть принципиальной. Некоторые судовладельцы жалуются: отход судна оформляется трое суток. Да ничего подобного — портнадзор четко выдерживает графики, и если судно готово к выходу, то проволочек не бывает. Но никто не уйдет из порта, имея нарушения, — ведь от этого зависит жизнь людей. Почему несколько лет назад на рыболовном флоте было так много аварий? Судовладельцы считали, мол, пароход мой, что хочу, то и ворочу. Но с нами этот номер не пройдет! Сейчас наметилась тенденция к уменьшению аварийности на судах, меньше случаев гибели моряков.

— Насколько загружен сейчас ваш порт?

— В сравнении с советскими временами, когда плавбазы стояли в очереди к причалам, конечно, загрузка слабая. Портовые холодильники заполнены рыбопродукцией на 20-25%. Сегодня, помимо профильного груза, через порт идут лес, металл, контейнеры. Но все идет к тому, что рыбопродукция будет не экспортироваться, а полностью приходить в российские порты.

— А нужно ли это?

— Нужно. Что сейчас представляет собой наш рыбный рынок на набережной? Шашлык и китайцы, которые съедают все на корню. Он неправильный, такой рынок.

— На ваш взгляд, во Владивостоке должен развиваться прежде всего русский бизнес?

— Безусловно. С ужасом гляжу, как на стройках работают китайские гастарбайтеры. Что, наши строители менее квалифицированные? Это страшная тенденция, на мой взгляд. Ладно, пусть рестораны китайской кухни принадлежат китайцам. Но и тут стоит отметить — если раньше это были в основном приличные заведения, то теперь расплодились и такие, где, извините, даже собаки не должны есть.

— Как вы считаете, оправдана ли государственная политика на усиление обороноспособности страны?

— Флот, как и армия, должен быть сильным. Мы все почему-то слишком расслабились... Я с этим категорически не согласен.

В прошлом году мы принимали участие в широкомасштабных военно-морских учениях. Переоборудовали рыболовный траулер в малый противолодочный крейсер. Получилось так здорово — сами не ожидали. Пушку установили на палубу. А поисковое оборудование, которое есть на траулере, оно и так на порядок круче того, что стоит обычно на военных судах. В последних учениях МЧС участвовали и наши спасатели. Учения вообще, я считаю, очень нужны. В памяти, руках, глазах останется навык, и люди в случае аврала будут знать, что им делать, а не просто глаза таращить.

— Как человека, много времени посвятивший спорту, какими глазами вы смотрите на новое поколение россиян?

— По телевизору сейчас только «сбегай за «Клинским», а больше ничего. Это же кошмар! В пору нашего детства практически все занимались в спортивных секциях. Мне очень нравится, что сейчас произошел некоторый поворот к пропаганде здорового образа жизни. Кстати, есть у меня друзья-энтузиасты: на собственные деньги строят хоккейные коробки.

— Какая мечта есть у начальника администрации порта?

— Хочу очистить акваторию Золотого Рога. Отходы, накапливающиеся здесь, по мнению экологов, — мина замедленного действия. К тому же у нас открытый, красивый город, а Золотой Рог — его ворота.

Как-то мы обходили на катере территорию порта — на расстоянии нескольких метров от нас двигалось тренировочное японское судно. Волна ударила ему в борт, и японский капитан с ужасом глядел на образовавшуюся черную полосу. Тот взгляд японца помню до сих пор.

А ведь есть специальный флот для очистки акватории от разливов нефтепродуктов, есть суда для сбора мусора. Мы передали этот флот новым арендаторам, и он только-только начинает работать. Кстати, с новым мэром Николаевым мы уже договорились о совместных действиях по наведению чистоты.

Сам порт также будем приводить в надлежащий вид, чтобы он был, как и раньше, гордостью Владивостока. Причалы, как известно, принадлежат государству, мы являемся их балансодержателями. В прошлом году отремонтировали две причальные стенки — в принципе, под мировой стандарт. С новым руководством ОАО «Рыбный порт» провели ряд встреч и добились обещания поддержки в ремонте причалов.

— Что является наибольшей головной болью для вас?

— Брошенные суда. Стоят где-нибудь на Улиссе, охраняются одним человеком, без питания, воды, замороженные. Зима, шторм — их срывает с якорей, а нашим спасателям приходится ловить. Кто за это заплатит? Никто.

Считаю, что в законе о рыболовстве, который, надеюсь, вскоре примут, должна быть норма: брошенному судну дается определенный срок, если ситуация не меняется — отдаем на аукцион, деньги идут на погашение задолженностей, остаток — государству. Нет покупателя — пилим на металлолом.

— Несколько лет назад вы баллотировались в краевую думу. Теперь оставили намерения идти во власть?

— Полностью. Работа поглощает все.

Что касается моей деятельности, наличие депутатского мандата мне ничего не прибавит. Уровня, который у меня есть сейчас, вполне хватает, чтобы решать вопросы производства. Если же понадобится поддержка депутатов — я со многими лично знаком. Хотя стараюсь все проблемы решать самостоятельно.

— А после прихода к власти нового губернатора вы не ощутили в знакомых вам людях перемен?

— К сожалению, люди меняются по отношению к власти. Были одни, почему-то стали другие. Считаю, можно кого-то любить, кого-то не любить, но мужское слово и позиция должны оставаться. Если твое отношение искреннее, вне зависимости от того, губернатор или безработный тот же самый человек, отношение к нему не изменится. А если ты просто хотел купить отношения, то с такой же легкостью их продашь. Но ведь люди спросят потом: ты, паренек, дружил с Петровым, а теперь с Сидоровым, когда тот стал тем, а другой — этим. Где твоя позиция мужика?

Хотя, конечно, бывает так, что с бывшими друзьями люди расходятся. Может, интересы разные появились, может — поссорились, но чаще всего дружбу портят деньги. Поэтому я либо дружу с человеком, либо работаю — стараюсь эти вещи не смешивать.

— За кого собираетесь голосовать на выборах губернатора края?

— Сейчас об этом преждевременно говорить — никто, в том числе и Дарькин, о своем желании баллотироваться пока не заявлял. Подождем — может, появится еще какая-нибудь сильная фигура.

— Ваше главное увлечение?

— Хобби — рыбалка, больше люблю ловить на море, чем в пресных водоемах. Любимая рыба — сима, и в рыбацком смысле, и в кулинарном. Сейчас еще такая модная рыба появилась — японский гипероглиф. Специфика — рыба весом 1,5-2 кг водит так, что пальцы, на которые наматываешь леску, все порезаны бывают. Очень сильная рыба.

— Как предпочитаете отдыхать?

— В пятницу вечером собираемся с друзьями, обсуждаем проблемы. Без застолья, конечно, не обходится. Суббота — детский день, сыну моему 15 лет, дочке — 2 года, диапазон их интересов, сами понимаете, широк. А воскресенье обычно провожу дома. Хотя это не догма.

БЛИЦ

— Автомобильные предпочтения?

— Люблю немецкую технику. Тот, кто один раз проехал на «мерседесе», в другую машину не сядет.

— Каким видом спорта занимаетесь?

— В молодости серьезно увлекался греблей — на байдарках и каноэ. Много лет играю в футбол.

— Любимая порода собак?

— Бультерьер!

— Какого стиля руководства вы придерживаетесь?

— Демократичного. Но есть такой элемент — последнее слово остается за мной.