74-летний Блейзер по-юношески строен и энергичен. Типичный штатовский пенсионер, которому не сидится на месте, - если ему предложат через месяц-другой поработать в какой-нибудь стране, где, по мнению Международного Корпуса Экспертов (МКЭ), нуждаются именно в таком специалисте, он непременно согласится: "O'кей, я постараюсь к тому времени освободиться".
Профессор Блейзер и в правду часто занят. Пишет книги, издает их на свои средства, публикует материалы на тему "холодной войны". Прежде чем уйти на "заслуженный отдых", работал в американском дипломатическом корпусе. Закончил два университета – Колумбийский (международные отношения и русский язык) и Иллинойсский (политология). Наверняка этот образовательный багаж оценили и во Владивостоке, где в качестве эксперта МКЭ Коул Блейзер консультировал преподавателей и управленцев ДВГАЭУ. Две недели командировки пролетели как один день: "Я возвращаюсь удовлетворенным. Очень доволен тем, что удалось главное - продуктивное общение с людьми".
Волкогонов и филиппинский ром
- Как вы оцениваете уровень подготовки наших управленцев?
- В оценке их деятельности я придерживаюсь определенной дистанции. Пожалуй, они неплохо справляются со своими задачами, но очень многое в некоторых областях требует улучшения. Однако, я говорю не столько о повышении профессионализма ваших менеджеров и педагогов, сколько о необходимости перемен к лучшему в обществе, в жизни людей.
- Какого вы мнения о качестве российского образования?
- Есть дисциплины, например, физика, математика, которые преподаются на достаточно высоком уровне. А вот история, политология - моя специализация - немного отстают от мировых требований. Возьмем историю. Поскольку правда о процессах, происходящих в обществе, долгие годы скрывалась от населения и обсуждать, а тем более высказывать свою точку зрения на этот счет было невозможно, то исторические знания у людей выглядят однобокими. И даже сейчас общественные науки недостаточно отражают то, что происходило и происходит в обществе. Между тем, именно эти науки через несколько лет получат существенный толчок к развитию, и багаж приобретенных знаний скажется... Позвольте у вас спросить, вы читали Волкогонова?
- Некоторые вещи, еще в журнальном варианте.
- О, я очень редко слышал во Владивостоке даже подобный ответ. По-моему, много книг, которые имеют хождение в России, необходимо издать дополнительно. К примеру, труды того же Волкогонова - "Ленин", "Сталин". А недавно я пришел к выводу, что очень полезно изучить мемуары Карен Брутанс. Называются они "На Старой площади", автор рассказывает о международной политике России в послевоенные годы. Существует ошибочное мнение, что в чтении писателей советской эпохи нет никакого толку. Но это же очевидно – чтобы понять нынешнее, надо разобраться в прошлом.
- Вы воевали?
- Да, на флоте, три года. Новая Гвинея, Филиппины. Я служил офицером в штабе командующего эскадроном торпедных катеров седьмого флота ВМС США.
- Любопытно, в то время американские военнослужащие могли обойтись без "кока-колы"?
- Конечно, нет. Ее часто употребляли в сочетании с филиппинским ромом. Кстати сказать, с тех пор я не люблю этот «коктейль». Вообще-то, на флоте запрещено употребление алкоголя. Но вне службы не возбранялось.
Бжезинский коллега, не более
- Вы знакомы с известным специалистом в области "холодной войны" - Збигневом Бжезинским?
- Лично не знаком, но знаю много о нем и о его работах.
- Причисляете себя к его единомышленникам?
- Отчасти. Например, я не согласен с тем, что он поддерживает расширение НАТО. Сейчас Бжезинский выступает в пользу медленного расширения. Я тоже считаю, чем медленнее - тем лучше. Если вообще есть смысл расширяться.
- "Развитию сети" теперь мешает балканский кризис?
- В немалой степени. Но любые проблемы, с которыми столкнулся Североатлантический альянс на Балканах, несравнимы с тем, что испытывают сотни тысяч людей, ставших беженцами.
- Разгорится ли в Европе третья мировая война? Или война уже началась - та, которую Уинстон Черчиль назвал холодной?
- Не думаю, что мы на грани третьей мировой. Однако нужно продолжать попытки локализации конфликтов, иначе они будут способствовать разжиганию настоящих военных пожаров.
- В переломные моменты истории возрастает роль отдельной личности. Кто из русских руководителей, на ваш взгляд, оставит самый яркий след в уходящем веке?
- ... Пожалуй, Хрущев, Горбачев. О последнем скажу особо.
Теперь я понимаю, почему Горбачев так непопулярен сегодня в России. В эпоху трансформации народ склонен искать главного виновника всех неприятностей, которые принесли перемены. На мой взгляд, все действительно серьезные проблемы, с которыми Россия сталкивается сегодня, гораздо меньше обусловлены действиями Горбачева или Ельцина, чем Ленина и Сталина. Последние двое создали систему, которую так трудно сейчас изменить... Чем мне симпатичен Хрущев? Несмотря на его личные недостатки, он был человеком мужества и гуманности.
- А не потому ли Никита Сергеевич почитаем Западом, что "познакомил" мир с нашими диссидентами?
- Я не ассоциирую Хрущева с диссидентами. Мне кажется, что интеграция русской свободной мысли в западное сознание произошла бы и без его участия.
- С тех пор как вы впервые увидели русских - спустя два года после смерти Сталина - они сильно изменились?
- В основе своей вы очень отрытые люди. И в 1958 году я убедился в этом. Несмотря на кровопролитные войны, тяжелый труд, диктатуру, душа у русских всегда была... как это говорится? ... на-рас-пашку. Сегодня она стала еще шире.
- С чем связано ваше самое яркое воспоминание о России 50-х годов?
- Наверно, с Москвой, где я работал в дипломатической миссии США. Однажды пришел в парк Горького, на танцы. Было много солдат, некоторые из них танцевали друг с другом. Моей партнершей была простая сельская девушка. Не помню предмет нашего разговора, кажется, ничего особенного: весна, Москва, хорошо, что нет войны и Гитлера... Не знаю почему, но светлый образ этой девушки я пронес через всю свою жизнь. Еще на тех танцах был ваш известный журналист и писатель Илья Эренбург. Он увлеченно разговаривал с группой каких-то французов о русской литературе.
- За вами следили сотрудники КГБ?
- Не знаю, танцевал ли рядом с нами кто-нибудь из Кей-Джи-Би (смеется)... Хотя, безусловно, приезжая по дипломатической линии, я всегда ощущал внимание ваших спецслужб. Позднее, во время посещений России с академическими визитами, - я общался с ректорами российских вузов, научными работниками и преподавателями, - это стало моей привычкой, и я уже не задумывался, следят за мной или нет. А в 1991 году надзор прекратился совсем.
Плоды долгой жизни
- Чем вы зарабатываете себе на жизнь?
- Я уже не зарабатываю. Я получаю красивые плоды своей предыдущей деятельности. Конечно, без работы не сижу - пишу статьи, выполняю подряды Международного Корпуса Экспертов, каждый год что-то публикую.
- Каков размер вашей пенсии?
- Я получаю содержание как ветеран войны плюс часть федеральной пенсии. Федеральная пенсия в США зависит от лет выслуги (по-нашему, рабочего стажа. - Прим. авт.) и составляет почти 2% от средней заработной платы за последние три года работы. Пенсионер, который проработал бы 32 года, получил бы около 60% от размера своей окончательного ежегодного денежного содержания. Служащий среднего звена получает в год примерно $70 тысяч ("верхняя планка"). Только у небольшого количества людей этот показатель выражается $100 тысячами. Но в любом случае пенсия составляет не более 60% от годовой "зарплаты" и, кроме того, варьируется в зависимости от срока гражданской службы, положения, которое занимал человек в обществе, и так далее.
- Где вы жили во Владивостоке?
- В общежитии академии. Моими соседями, как и дежурная по этажу, были в основном дамы довольно преклонного возраста.
- Любопытно, какие мысли посещали вас, человека материально обеспеченного, при взгляде на то, как живут ваши русские сверстницы: "чем им можно помочь", или - "мне чертовски повезло, что я родился в Америке"?
- В течение многих лет я действительно не раз задумывался над этим. Я всегда очень симпатизировал вашему старшему поколению и очень хотел ему свою помощь. Впервые я почувствовал это во время дипломатической службы в Москве. Тогда моими соседями по квартире была семья Героя Советского Союза. Так получилось, что вдове принесли пенсию погибшего мужа, ее дома не оказалось, и деньги принял я. 38 рублей в месяц. Даже по тем временам - 1980 год - какой мизер!.. Меня охватила грусть...
Разница между стариками России и США - не в их жизненной энергетике, не в уме и не в способностях. Все дело в том, как организовано то общество, полноправными членами которого они считаются. И с этим-то обществом, вы правы, мне и другим пожилым американцам повезло.
Вы сказали помощи. Соединенные Штаты сейчас высылают большое количество продовольствия на Дальний Восток России. Оно будет здесь продано по рыночным ценам, а вырученные от продаж деньги поступят на счета Пенсионного Фонда России. Особые меры предпринимаются для того, чтобы предотвратить нецелевое использование данных денег.
- Коснулись ли вас во Владивостоке антиамериканские настроения?
- Конечно, но люди высказывали негативную оценку не американскому народу, а военной операции НАТО в Европе, в которой, как известно, активное участие принимают вооруженные силы США. Может быть, есть русские, которые испытывают неприязнь непосредственно к американцам, но мне такие не встречались.
Те же, кто спрашивал меня о войне в Югославии, чаще всего точно знали, что я скажу в ответ и хотели услышать именно это, а нечто иное. Поддерживаю ли я бомбардировки? Разумеется, нет! Мне кажется, в такой ситуации у русских есть возможность подчеркнуть свое превосходство над американцами...
Конечно, я хочу, чтобы в бомбардировках не было необходимости. Тяжело видеть разрушенную инфраструктуру сербов. Но сербское правительство создало гораздо более серьезную гуманитарную катастрофу в Косово: там совершаются направленные против косоваров убийства, поджоги, насилие. И сотни тысяч жителей Косово вынуждены под страхом смерти покидать насиженные места и отправляться в лагеря для беженцев в сопредельные страны.
Атаки НАТО прекратятся, как только сербское правительство будет готово разрешить косоварам вернуться в их дома. Это можно сделать при гарантиях безопасности, обеспеченной международными силами.
На вопрос «Как вы относитесь к скандалу «Клинтон-Левински»» мистер Блейзер ответил без обычной улыбки и абсолютно не по-американски (не стал обвинять президента во лжи и других смертных грехах):
«Печальна ситуация, когда оценка минутной слабости переносится на оценку деятельности такого высокопоставленного лица».
Перевод Анны ПОПОВОЙ.
