Фондовые рынки продолжают падать каждый день, нефть дешевеет, слабеет рубль, от коронавируса страдает вся мировая экономика, а Россия – сильнее прочих. Надолго ли все это, чем сможет наша страна ответить новым вызовам, чем все это грозит Приморью? О том, что ждет нас в ближайшей и отдаленной перспективе, KONKURENT.RU поговорил с финансовым консультантом Максимом Кривелевичем.
– Максим Евсеевич, как вы оцениваете происходящую сейчас в экономике ситуацию?
– В мире происходит переоценка стоимости бизнеса. Компании на Западе продавались и покупались очень дорого, в экономике было настолько много денег и оптимизма, что люди готовы были вкладывать свои средства в компании со сроком окупаемости инвестиций 50 лет. Пока российская экономика перетекала из кризиса в кризис (между мартом 2009 г. и декабрем 2019 г.), американский индекс S&P 500 вырос в пять раз.
То есть без всякого профессионального анализа и даже не утруждая себя выбором акций, а просто купив ETF (дальний родственник российских ПИФов) на индекс, любой американец мог увеличить свои деньги со средней скоростью 50% годовых в долларах. Росли даже акции глубоко убыточных компаний, таких как Tesla, у которых была только мечта о будущем богатстве.
– Сейчас оптимизм смыло экономическим кризисом, люди вернулись к вечным ценностям: к тому, что лучше гречка в руках, чем Tesla на горизонте.
– Ребалансировка портфелей – это нормальное и абсолютно прогнозируемое явление. Если бы оно не случилось на фоне вируса, оно бы случилось на фоне чего-нибудь другого. О том, что фондовые рынки слишком оптимистично настроены, американские экономисты писали уже пару лет назад. Рынок искал какой-нибудь повод для привала. Но повод получился такой, которого никто не ожидал. Поэтому там, где снижение должно было произойти, условно говоря, на 15%, оно произошло на 60%. Тем не менее процент коррекции нормальный, обычные колебания после пятикратного роста.
Рынок развитых стран пойдет вверх так же бодро после кризиса, как сейчас идет вниз. За цивилизованный мир я абсолютно не беспокоюсь. Я им завидую. А это немного другое чувство. Что касается нас, все не так оптимистично. У российских акций не то что пятикратного роста не было, иногда не было даже символического роста. Депозитарные расписки (ADR) на акции Газпрома в марте 2008 г. стоили 31 доллар, а сейчас – примерно 5 долларов за штуку. Как можно уронить капитализацию крупнейшей компании в стране в шесть раз без стихийных бедствий, техногенных аварий? Притом что ее работа ни на один день не останавливалась, достойно внимательно не изучалась в университетах будущего.
– Но российская экономика давно вырыла себе яму. Потому что если избрать своей ролью роль поставщика сырья, то когда сырье дорожает, можно строить наполеоновские планы и рассказывать про особый путь. А когда…
– Вы правы, даже публика найдется, ибо все хотят дружить с поставщиком дефицитного сырья. Но когда это сырье дешевеет, то, соответственно, с вами перестают здороваться. Это совершенно нормально, предсказуемо. Когда нефть была по 140, была одна экономика, когда нефть стала по 25, экономика стала другая.
Представьте огромную ферму: куры, утки, сад, огород и даже рыборазводные пруды и плантации гребешка около берега. Вне зависимости от того, какая погода на дворе, у вас все будет хорошо. Даже если будет наводнение, утки выживут, они водоплавающие. А если у вас ферма, которая специализируется на одном-единственном фрукте, то вы полностью зависите от того, какой на этот фрукт сейчас спрос и какие на него сложились цены. Если этот фрукт вдруг перестали покупать, потому что в Саудовской Аравии или США его научились производить почти бесплатно, вы начинаете разоряться. На самом деле вы разорились не в тот момент, когда фрукты перестали покупать, а когда решили, что один-единственный фрукт – это хорошая идея для роста экономического благосостояния.
– Стал ли в нынешней ситуации спусковым крючком именно коронавирус?
– В какой-то мере, ведь он напугал многих. Рынки пребывают всегда только в двух состояниях: это либо эйфория, либо паника. Бывают такие очень экзальтированные барышни, которые постоянно находятся в отношениях либо в состоянии крайней влюбленности, либо наоборот – черной ненависти. «Он мне ромашку подарил, я готова ему всю свою кровь отдать. А если ромашку не подарил, значит, жизнь кончена и я пойду выпрыгивать из окна».
Финансовый рынок – такая вот экзальтированная барышня. Он живет либо ожиданием вечного счастья, либо ожиданием вечного ужаса. На эту тему написано много книг. Вирус справился с задачей посеять хтонический ужас. Мы пока не понимаем физических последствий. Вполне возможно, что физические последствия окажутся не глобальными. Сама паника стоила экономике гигантских потерь. Представьте полный кинотеатр людей, в котором вдруг посреди просмотра фильма кто-то кричит: «Бомба!» И все несутся к выходу. Неизвестно, есть ли бомба. Может, ее и не было, привиделась. А руки, ноги в толпе люди отдавливают, кто-то там себе глаз выбьет об вешалку…
Паника сама по себе очень затратна. И она многое разрушает. Мировая экономика переживает период паники. Может быть, эпидемию остановят карантином, может, только растянут во времени, но рост безработицы и спад производства уже повсеместно наблюдается.
– Как оцениваете глубину падения?
– Есть государства, где в общем ничего случилось. А есть государства, как Италия, где людей, которые хоть чем-то болели, привозили массово в больницы, и там они друг друга начали заражать. Ситуация неоднозначная. Я не врач, и играть в доктора я не буду. Но знаю простую вещь: люди болеют и умирают. Это грустно, но это ежедневный процесс. Каждую зиму бывают вспышки гриппа, других заболеваний. И умирают сотни тысяч человек. Почему? Потому что нас семь миллиардов. Именно с приходом данного вируса решили сделать «театр безопасности». Всех напугали. Стоило ли так делать? Не знаю. Посмотрим, чем это закончится. Судя по прогнозам докторов, в теплый сезон эпидемия должна сойти на нет.
Фондовые рынки начинают оживать. А они всегда реагируют заранее. Акции начинают рост за несколько месяцев до масштабного роста экономики. Даже если вы торгуете чем-то очень простым, вроде гвоздей, следите за финансовыми рынками: они, как поплавок на удочке, всегда заранее предупреждают о том, что еще нельзя увидеть. В США после гробовой тишины появляются компании, готовые выйти на биржу и провести IPO. Это сильный сигнал, значит, финансовые аналитики, которые получают деньги за то, чтобы следить за экономикой, начинают покупать. Они не только верят в изменения, они рискуют деньгами с мыслью, что через несколько месяцев экономика начнет расти.
Никто не знает, когда точно кончится кризис. Экономисты не предсказывают даты. А те, кто предсказывает, – шарлатаны. Условно говоря, у вас сидит вечно голодная кошка под столом, на столе лежит сосиска. Украдет кошка сосиску? Украдет. А могу ли я предсказать время, когда она ее украдет, с точностью до секунды? Нет. Потому что это уже было бы «шаманством».
– МВФ прогнозирует рецессию в этом году и восстановление экономики в 2021-м. Вы не согласны с данными прогнозами?
– Я согласен, что они делают такие прогнозы. Еще ни один их прогноз не был абсолютно верным. У них все прогнозы инерционные. Они отслеживают усредненные недельные данные. Сейчас все идет вниз. Они говорят: раз сейчас идет вниз, значит, и дальше будет идти. Можно брать эти прогнозы и вычитывать из них смело пару месяцев. Если судить по наиболее сильным экономикам (по американской, германской), мы еще до конца года увидим отскок. Понятно, что невозможно мгновенно исправить все, что произошло, падение слишком глубокое. Исправлять это нужно будет годами. Но падение прекратится до конца года.
– Каковы ваши ожидания, прогнозы по цене на нефть?
– Я считаю, что адекватные люди не должны заниматься прогнозированием цены на нефть. Давайте это оставим людям с экстрасенсорными способностями. Я знаю, что эта тема чрезвычайно политизированная, ключевые решения принимаются исходя из соображений политических альянсов, симпатий и антипатий. Это к экономике имеет не очень большое отношение. Прогнозировать какие-то личные взаимоотношения – бессмысленно.
Могу сказать, что глобально эпоха дорогой нефти закончилась. Я не скажу вам цену на завтра, но скажу, что 100 долларов за бочку больше не будет, цитируя бывшего министра нефтяной промышленности Саудовской Аравии шейха Ахмеда Заки Ямани: «Каменный век закончился не потому, что кончились камни, нефтяной век закончится не потому, что кончилась нефть».
Нефть слишком долго была незаменимым, уникальным, ненормально дорогим товаром. Взять, к примеру, нефтяной картель ОПЕК. Сейчас в мире сильны антимонопольные настроения: в США антимонопольное законодательство давнее и очень жесткое, во всех развитых странах существуют антимонопольные службы с широкими полномочиями. Нефтяной рынок был единственным рынком, на котором легально существовал картель. Это была уникальная структура. И рано или поздно она должна была разрушиться. Американские сланцевые нефтяники стали разрушающим фактором, сломали эту монополию, и теперь дорогой нефти уже не будет никогда.
Колебания будут. Она может в два, три раза подорожать, но она уже никогда не будет стоить 100. И к этому нужно привыкнуть, отнестись с пониманием.
– Несколько лет назад очень многие российские чиновники говорили о том, что американская сланцевая нефть не опасна, потому что ее себестоимость 80 долларов за бочку.
– И они были правы. Себестоимость на ранних этапах такой и была. Но научно-технический прогресс все изменил. Теперь многие американские сланцевики чувствуют себя при снижении цен вполне комфортно: будет 25 долларов за бочку – приостановим добычу, вернется к 35 долларов – снова запустим.
– Что касается спроса на нефть. Как считаете, Китай в связи с тем, что сейчас оправился от коронавируса, будет увеличивать потребление нефти?
– Конечно, спрос подрастет. Но чем это поможет? Аналитики говорят об избытке в 20 млн баррелей. Китай все равно полностью этот избыток не компенсирует. Дефицита нефти уже не будет никогда. Ее всегда будет сложнее продать, чем купить. Будет ли лучше, чем сегодня? Будет. Будет ли лучше, чем до кризиса? Нет, никогда.
– Каковы ваши прогнозы по поводу курса рубля? Возможно ли, что в скором времени доллар будет равняться 100 рублям?
– Во-первых, 100 рублей за доллар – это неизбежно. Было 63 копейки за доллар, потом 6 рублей, 20, 30, 60. Сейчас 70. Траектория очевидна. Доллар будет когда-нибудь 100 рублей. Но на это уйдут годы. Нет никакого смысла в том, чтобы предсказывать движение доллара в течение дня. А главное – в этом нет необходимости. Для того чтобы хорошо жить, не нужно предсказывать значение курса на завтра. Это как предсказывать выигрышные номера в лотерею.
– Но что произойдет с российским бюджетом, можете предсказать?
– С бюджетом все будет хорошо. За что не волнуюсь, так это за бюджет. Почему? Российское государство доказало, что оно умеет увеличивать доходы и сокращать расходы. Пенсионный возраст пересмотрели, НДС значительно подняли. Налог сейчас на доход по депозитам ввели. Следовательно, когда появится желание увеличить доходы бюджета, российское государство всегда их может увеличить. Когда появится желание уменьшить расходы, оно всегда может уменьшить, как в случае с «пенсионной реформой».
– А каков ваш прогноз по ВВП по итогам года?
– Я ВВП вообще не предсказываю. Потому что показатель ВВП – это не показатель объема, это показатель движения. Давайте возьмем морковку и будем друг другу ее продавать. Вы мне ее за 11 рублей, я вам за 12, вы мне за 13 и т. д. Так и будем целыми днями сидеть и одной морковкой торговать. Каждая подобная продажа попадает в ВВП.
Сам по себе показатель не несет никакого экономического смысла. Понятно, что будет спад ВВП. Но этот спад ровным счетом ничего не значит. Спад промышленного производства – это существенно, спад предполагаемых доходов населения, который ожидают в пределах от 3 до 17%, – это существенно. Ведь в экономике все деньги берутся только из кошельков домохозяйств. Если у людей нет денег, ни у кого их нет. А ВВП – такой показатель, с которым что бы ни произошло, это никого, кроме Росстата, не интересует.
– Что делать гражданам? Запасаться продуктами?
– Запасаться нужно деньгами. Деньги – это такая хитрая штука, на которую можно купить любые продукты в любом количестве. Поэтому жить нужно по средствам, много не тратить. Стараться откладывать на черный день. Что можно потратить в этом году, сберегаем в рублях. А что копим на крупные покупки, сберегаем в долларах. В авантюры не влезаем, все предложения удвоить-утроить деньги за неделю сразу отправляем «в спам».
Работаем максимально качественно. Потому что сейчас увеличивается риск долговременного роста безработицы. Если раньше многие люди (особенно представители рабочих профессий) могли работать спустя рукава и понимать, что их все равно не уволят, то теперь они бросают пить, на работу приходят вовремя, так как конкуренция очень серьезная. Нужно стараться не потерять рабочее место, продвигаться по службе, осваивать новые специальности, осторожно продумывать выход на свой бизнес. Почему? Потому что в кризис обязательно какое-то количество компаний разоряется, а значит, остальные, кто на этом рынке останется, пойдут в рост. К примеру, было четыре лавки, которые торговали цветами. Три разорились. Но люди же не перестанут на 8 Марта цветы дарить? Не перестанут. Значит, та четвертая, которая не разорилась, пойдет в рост и увеличит свои продажи в несколько раз.
Поэтому все нормально. Не первый кризис и не последний, те кризисы экономика пережила и этот переживет. Вопрос только в том, как пережить с наименьшими потерями. Это уже сложно. Нужно быть максимально осторожными в принятии любых решений, сберегать на черный день, даже тогда, когда кажется, что хуже не будет. Помните: никто не знает точной даты окончания кризиса.
