В нашу речь вошел огромный объем новой лексики. Смешались жаргоны, просторечия, в то же время появились новые синтаксические конструкции, предлоги стали вести себя по-новому. Русский язык теперь все более бурлящий, смешивающий все вокруг. Что происходит? Потомственный филолог Наталья Милянчук в интервью деловому еженедельнику «Конкурент» попыталась объяснить, как появилась новая речевая мода.
– Наталья Сергеевна, еще в 2010 г. Татьяна Толстая писала в своем эссе о русском языке «На липовой ноге»: «Давайте, давайте, пусть все пропадет, исчезнет, улетучится, испарится, упростится». А сегодня Моргенштерн поет: «Нынче важен не текст, а дешевое звучание». Что происходит с русским языком?
– Я не могу говорить о деградации русского языка, причем не могу говорить как специалист в данной области, а не просто как обыватель или человек, любящий свой язык. Примеры, которые вы привели, – это результат художественного творчества. В художественном, поэтическом тексте автор может утрировать какие-то вещи, доводить их до абсурда, чтобы, например, обострить проблему и привлечь к ней внимание – это и делает Татьяна Толстая.
Понимаю людей, у которых душа болит за судьбу родного языка, но, с точки зрения науки, языку угрожает смерть, когда на нем перестают говорить и постепенно он выходит из употребления. Например, в силу политических причин. Если же люди используют язык без всяких запретов и ограничений, то он изменяется, развивается, трансформируется и продолжает жить. Кто-то эти процессы оценивает негативно. У меня другое впечатление.
И «Розовый хутор», и «Фетисовая арена»
– А что вы скажете об огромном количестве заимствований? Молодежь говорит «чилить» вместо «отдыхать». В жилых комплексах появились зоны воркаут, чилаут и т. д.
– Во-первых, русский – один из мировых языков, и если ты хочешь, чтобы твой язык занимал ведущее место в глобальной международной коммуникации, то будь готов к тому, что он открыт и для влияния других, особенно глобальных языков, таких как английский. Во-вторых, принимая заимствования, русский язык по-хозяйски адаптирует, русифицирует их. Он берет только те значения, которых ему не хватало, – восполняет лакуны, пустоты, недостаток средств выражения.
Например, «эксклюзивный» в русском языке означает не просто «исключительный», как соответствующее слово в английском языке, а используется только в значении «предназначенный для единичных потребителей». Правда, признаюсь, есть явления, которые и меня печалят. Это влияние английского языка на русский в грамматическом отношении. Такие названия, как «Роза Хутор» или «Фетисов Арена», образованы по английской грамматической модели, хотя слова в их составе для нас вполне родные и понятные. Еще 50 лет назад эти объекты назывались бы «Розовый хутор» и «Фетисовская арена».
Должна признать, что английский язык здесь оказывает более глубинное влияние. Но в то же время это свидетельствует о жизни языка, о том, что он активен и меняет что-то в своем строе, чтобы удовлетворить коммуникативные потребности его носителей. Возможно, «Роза Хутор» названа так еще в рекламных целях – сразу понятно, что объект мирового уровня, а не просто деревенская база отдыха.
– Сейчас общий тренд в научном сообществе – публикации на английском языке. Как вы к нему относитесь?
– Хочется, чтобы наши ученые и результаты их работы были известны всему миру, поэтому они должны писать на английском. Но в некоторых случаях доходит до крайностей.
Например, есть российские исследователи, которые уже не умеют писать научные тексты на русском языке. Видные ученые обращаются к специалистам за помощью в написании научных статей на русском языке. Если так будет продолжаться и от нас будут требовать только публикации на английском, то в итоге русский научный стиль вообще выродится, деградирует и, как говорится, уйдет за ненадобностью. Конечно, это произойдет не сразу, но перспектива здесь действительно печальная.
Нужно заботиться не о том, какие слова употребляются в русском языке, а о том, чтобы у русского языка была максимально широкая сфера функционирования.
Предсмертные конвульсии или широкие перспективы
– То есть русский язык становится только богаче?
– Недавно мы со студентами делали один проект – он назывался «Русский язык в современном медиапространстве: предсмертные конвульсии или широкие перспективы». Общий вывод, к которому мы пришли, – «скорее широкие перспективы». Посмотрите, сколько новых фразеологизмов появилось в нашей речи. И если одни являются кальками из английского языка, как, например, выражение «все мы в одной лодке», то другие не имеют к нему никакого отношения. Например, «а не вот это вот все». Или – «ну, такое», «ну, как-то так», «от слова совсем», «что-то на богатом», «Совпадение? Не думаю» и многие другие.
Эти выражения наши, родные, они являются результатом творчества русского человека, которое бурно расцветает на просторах Интернета. Правда, в отличие от традиционных, современные фразеологизмы получают не только вербальное, но и визуальное закрепление в сознании людей. Мемы – это тоже новые фразеологизмы.
– Какую роль в изменении русского языка играют социальные сети? Вот уж где наглядно показана вся безграмотность цифрового поколения.
– Многих приводит в ужас речевая практика в социальных сетях, потому что там в письменном виде фиксируется разговорная речь. Когда мы разговариваем, никто не заставляет нас расставлять знаки препинания или вспоминать, как пишется глагол «улыбаться» – с мягким знаком или нет.
Теперь, пользуясь гаджетами, мы постоянно переписываемся – и все видят наши ошибки. И если я, как филолог и довольно опытный редактор, могу контролировать этот процесс и писать так, чтобы не вызывать шока и раздражения у блюстителей грамотности, то обычные люди этого не могут, да и не должны. Никто же не требует, чтобы мы в дружеской компании, например, безупречно пели. Вполне нормально, если фальшивим, в ноты не всегда попадаем, главное, чтобы было громко и радостно. Поэтому, я считаю, не стоит ожидать, что в неформальном письменном общении люди будут обмениваться абсолютно грамотными текстами: люди хотят от общения удовольствия, а не тяжкой ответственности.
Другое дело, когда это текст, который является продуктом профессиональной деятельности, – например, в СМИ, в рекламе, в деловой коммуникации. Эти тексты, конечно, должны вычитываться, и наличие в них орфографических, пунктуационных, грубых речевых ошибок недопустимо. А вообще я не могу сказать, что социальные сети свидетельствуют о каком-то падении грамотности среди носителей русского языка. По моим наблюдениям, и 30, и 40 лет назад были люди и грамотные, и не очень грамотные, и совсем безграмотные, просто в те времена они гораздо меньше писали.
Мне кажется, соцсети как раз открыли широкие возможности для того самого языкового творчества, о котором мы говорили. Это, знаете, как у Ахматовой: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда. Как желтый одуванчик у забора, как лопухи и лебеда». Так вот, из этого всего хаоса и даже, как может показаться, ужаса выклевываются очень интересные вещи – и содержательные тексты, и, самое главное, языковые новации. Благодаря соцсетям они быстро подхватываются, распространяются и становятся всеобщим достоянием.
Соцсети не виноваты
– Социальные сети виноваты в том, что мы больше не способны воспринимать длинные сложные тексты?
– Люди читают с разными целями. Есть утилитарные тексты, необходимые в повседневной жизни, – деловые письма, например. Конечно, желательно, чтобы они были короткими, лаконичными и не отнимали много времени. А есть тексты, которые читают для удовольствия – и не только художественные.
Я вот с удовольствием читаю в «Фейсбуке» авторов, которые не являются профессиональными писателями или журналистами, более того, они могут писать с орфографическими и пунктуационными ошибками. Но я жду новые посты этих людей и приветствую даже очень длинные тексты, потому что там есть содержание – мысли, которые мне близки. Все разговоры о том, что люди перестали воспринимать крупные формы, что романы уже неактуальны, – это неправда, не верьте этому. Мои студенты любят читать и читают разные тексты. В то же время я знаю людей так называемой старой закалки, которых с детства пугают толстые книги и которые всю жизнь их избегают.
– В письменной речи, особенно неформальной, прочное место заняли смайлики, стикеры, мемы. Справедливо ли считать, что они обедняют речь, или, напротив, расширяют возможности передачи информации и становятся новой нормой переписки?
– Упрощается стиль подачи информации. И хотя в художественных текстах деепричастные обороты пока не сдают позиций, действительно, потихоньку они уходят в пассивный запас. Но, опять же, это некое движение языка, а не его угасание. И насчет упрощения – закон сохранения энергии никто не отменял: как говорил Михайло Васильевич Ломоносов, ежели в одном месте убыло, в другом обязательно прибудет.
В грамматике наблюдается процесс упрощения. Зато в лексике все наоборот: ее становится все больше, усложняется дифференциация смыслов. И не только потому, что появляются новые предметы и явления вокруг нас. Меняется наше сознание, отношение к миру: старые слова получают новые оценочные значения.
Порой одно и то же слово может означать в разных условиях разную оценку – как пренебрежение, так и восхищение. Или, например, специалисты отмечают дифференциацию значений и функций служебных слов. Это только кажется, что предлог «в связи с» можно употреблять в любом случае, когда речь идет о причине. Совсем даже не в любом. Нельзя сказать «допустил ошибку в связи с невнимательностью», это неестественно, потому что неточно отражает причинно-следственные отношения. Нужно сказать «допустил ошибку по невнимательности», ведь в данном случае причиной ошибки стали не внешние, не зависящие от человека обстоятельства, а упущение, недосмотр с его стороны.
В чем-то язык упрощается, в чем-то усложняется, и это усложнение нам в помощь, чтобы можно было выражать очень много самых разнообразных смыслов.
– Можно ли сказать, что Интернет помогает бумерам, миллениалам, зумерам и т. д. говорить на одном языке, стирает границы? Ведь сегодня мы можем общаться на общих площадках, изучать культуру и ценности друг друга. Новое поколение уже не кажется таким непонятным?
– Да, конечно. Но я хотела бы подчеркнуть, что сети являются еще и возможностью популяризировать и распространять свою культуру. Например, в сети много блогеров-иностранцев, которые изучают русский язык или жили в России, и они с удовольствием делятся впечатлениями об этом. Отмечают, насколько богата русская речевая культура, сколько в ней ярких выражений, юмора, эмоциональности. Вообще русский язык занимает второе место по представленности в Интернете после английского, об этом говорят результаты исследования, проведенного в Государственном институте русского языка имени А. С. Пушкина в Москве.
– И как там объясняют это явление?
– На этот счет могу только высказать предположения. Во-первых, в России Интернет более доступен, чем во многих других, даже очень развитых странах. Поэтому люди чаще им пользуются и проводят в нем больше времени. Во-вторых, русский язык используют и жители бывшего СНГ, и представители других стран. Житель Грузии или Узбекистана может писать на русском, если хочет собрать соответствующую аудиторию, чтобы как можно больше людей прочитало его пост.
А еще есть такой момент – я не занималась исследованиями в этой области, но возьму на себя наглость утверждать – русский человек любит самовыражаться с помощью языка. Посмотрите, как мы, русские, эмоционально общаемся в Интернете – нападаем или, наоборот, поддерживаем друг друга.
Коллективистская нация
– Особенно нападаем. Создается впечатление, что русские – самые активные хейтеры. И наши «диванные войска», без сомнения, самые многочисленные.
– У нас вообще коллективистская нация, очень коммуникативная, то есть поговорить мы любим. Поэтому в Интернете русскоязычного контента больше. Сами видите, порой новость занимает шесть строчек, а комментариев к ней – сотни, и в основном они повторяют друг друга. Хорошо это или плохо, но такая у нас культура.
– Совет будущему филологу и т. д. Как расширить свой словарный запас?
– Читайте хорошие тексты. И постарайтесь прислушиваться к речи окружающих. Если какое-то слово кажется вам очень точным и выразительным, значит, надо брать его на вооружение. А от некоторых слов лучше избавиться, потому что они обедняют и наш личный словарный запас, и вообще русский язык.
К примеру, таким «вредителем» я считаю слово «супер» – стандартное, заезженное средство выражения положительной оценки. Мода на него привела к тому, что мы уже забываем, что в русском языке есть такие слова, как «обворожительный», «упоительный», «сногсшибательный», «ошеломительный», «вдохновляющий», «чудный» и многие другие, которые позволяют выразить оценку гораздо точнее и тоньше. Чтобы твой словарный запас был полнее, богаче, нужно тренировать свой мозг и не лениться подбирать всякий раз как можно более точное средство выражения. И поверьте – в русском языке есть для этого все.
