В июле 1965 г. на экраны СССР вышел фильм, надолго ставший одним из культовых – фильм-комедия Блэйка Эдвардса «Большие гонки» с Тони Кертисом в главной роли. Сейчас мало кто помнит, что большая часть реального автопробега проходила по территории Сибири и Дальнего Востока.
С Аляски во Владивосток
В 1908 г. состоялся 164-дневный трансконтинентальный автопробег из Америки в Европу, до сих пор являющийся самым продолжительным по времени и расстоянию. Экипажи из Америки, Франции, Италии, Германии на шести автомобилях стартовали при стечении 250-тысячной толпы 12 февраля с Нью-Йоркской Таймс-сквер по направлению к Тихому океану.
Изначально предполагалось двигаться по маршруту Нью-Йорк – Аляска – Берингов пролив – Якутск – Иркутск – Красноярск – Томск, далее по России в Европу. Организаторы планировали, что участники доберутся до западного побережья Америки своим ходом, затем морским путем достигнут порта Валдез на Аляске. Там команды должны были пересечь заснеженные просторы по следам собачьих упряжек и руслам скованных льдом рек и выйти к Берингову проливу. Дальше надо было преодолеть пролив по льду или на судах и продолжать путь по просторам Сибири.
Американский экипаж на пароходе первым добрался до Аляски, но оказалось, что продолжать путешествие по намеченному маршруту нельзя. Очень глубокий снег и начавшийся ледоход изменили планы. По телеграфу американцы получили указание вернуться в Сиэтл, где уже собрались остальные участники.
Американцы ехали на автомобиле «Томас Флайер» (Thomas Flyer) модели 1907 г. Это был обычный серийный автомобиль, который, обладая 4-цилиндровым 60-сильным мотором, мог развивать скорость 60 км/ч. Немцы ехали на «Протосе» (Protos). 40-сильная машина с четырьмя цилиндрами создавалась специально для гонки под патронажем императора Германии Кайзера Вильгельма коллективом из 600 лучших инженеров и механиков Германии. Она выжимала 70 км/ч. Французы шли на 4-цилиндровом «Де Дион-Бутон» (De Dion-Buton) со скоростью 50 км/ч. Итальянцы – на 4-цилиндровом 40-сильном «Цюст» (Zuest) и могли развивать скорость в 60 км/ч.
Из Сиэтла экипажи и машины на кораблях через Японию прибыли во Владивосток.
Из Владивостока в Иркутск
Первыми во Владивосток 11 мая прибыли «Де Дион» и «Цюст».
14 мая – «Протос». «Флайер» прибыл 18 мая на пароходе «Монголия». «После долгого ожидания таможенники дали разрешение на сход с корабля. Хансен, Шустер, Миллер и Макадам спустили свои сумки через борт корабля на ожидающие их сампаны, затем спустились по канатам и сошли на берег».
Причем при перегрузке с судна на шаланду чуть не ушел под воду автомобиль американцев. Город, по воспоминаниям американцев, представлял собой военный лагерь, был наполнен солдатами, оставшимися здесь со времен Русско-японской войны. Во Владивостоке всем пришлось задержаться. Прибывший первым «Де Дион» был снят с гонки компанией-производителем. «Протос» начал чиниться, а «Цюст» менял спонсоров. Кроме того, как писал журнал «Лайф», здесь пришлось улаживать международный скандал, разразившийся в связи с тем, что «французский экипаж, прибывший первым, монополизировал владивостокский рынок бензина». Тем не менее все было улажено, и автомобили двинулись дальше.
Три из шести прибывших из-за океана машин вынуждены были остаться во Владивостоке, и гонки продолжили только три оставшихся.
Несмотря на то что, как рассказывал участник пробега, итальянец, «большие люди российского правительства, все покрытые золотыми галунами, привели множество причин, почему предприятие не удастся: «На дороге нас встретят разбойники-хунхузы, маньчжурские тигры, лихорадка, чума, мор, голод – не говоря уже о грязи после трех месяцев дождей, комарах размером с саранчу и других подобных прелестях». Тем не менее участники пробега двинулись дальше, а генерал-губернатор Приморья дал им на всякий случай проводника на первые 150 километров пути.
«Из Владивостока сообщают, что 60-сильный автомобиль Тома («Томас Флайер») 22 мая выехал по направлению к Чите, через Маньчжурию, – сообщали газеты. – Администрация выдала гонщикам все необходимые бумаги для беспрепятственного следования по русской и китайской территории, а также особые свидетельства для таможен и пограничных пунктов и рекомендательные листы к русским и китайским властям, начальникам деревень и отдельных казачьих постов с просьбой оказывать путешественникам возможное содействие. Дороги Владивостока оказались в отвратительном состоянии. Недавно стаявший снег и почти непрерывные дожди обратили их в сплошную грязь и топь. Погода дождливая и хмурая не позволяет надеяться, что дороги обсохнут».
Дожди зарядили 17 мая и продолжались без перерыва 20 дней. Дороги выглядели как «бесконечные потоки грязи». В 16 милях от Владивостока «Флайеру» пришлось спасать немцев, вытаскивая на буксире «Протос» из грязи, в которой он увяз наполовину. В благодарность немцы открыли бутылку шампанского.
Ночью завяз уже «Флайер». Сорок русских солдат с лошадьми, по грудь в грязи, все же вытащили автомобиль и предоставили американцам ночлег в казармах.
На следующий день пришлось одному из членов экипажа идти впереди автомобиля, измеряя глубину грязи. «Из Никольска-Усрийского нам сообщают, что 25 мая прибыл из Владивостока при великолепной солнечной погоде автомобиль Тома и тотчас же двинулся в дальнейший путь, – сообщало «Русское слово». – Два часа спустя погода изменилась. Подул ветер, хлынул дождь, и разразилась гроза такой необычайной силы, что реки выступили из берегов, залили поля и дороги стали еще непроходимее».
В 100 км от Владивостока «Флайер» выехал на железнодорожные пути, по которым и продолжил свой путь. За 150 км пришлось сменить четыре шины, которые рвались, поскольку терлись о рельсы. Пришлось обвязывать шины веревками и тряпками. Пока один из членов экипажа спал, другой всегда был на страже, высматривая приближающиеся поезда. Иногда американцы запрыгивали в медленно идущий транссибирский экспресс и возвращались в машину с парой приобретенного там пива.
В пятнадцати милях от Пограничного «Томас Флайер» резко остановился: сломались шесть зубьев шестерни привода, а картер коробки передач раскололся, и машина застряла. Пришлось на поезде отправиться в Харбин. Закупить там запчасти, вернуться и продолжить движение. Причем все время ожидания остальные члены экипажа провели в самостоятельно построенной палатке, окруженные слухами о китайских разбойниках, охотившихся на состоятельных иностранцев-автомобилистов, и тиграх, охотившихся окрест на всех.
При переезде мостов местные часто грузили авто на вагонетку и толкали ее совместными усилиями.
Россияне также помогли решить американцам еще одну проблему – таможенную. Владивосток все еще оставался порто-франко – беспошлинной зоной ввоза иностранных товаров, а вот остальная территория таковой не являлась. И все иностранное облагалось пошлиной.
Из департамента таможенных сборов последовала телеграмма на имя управляющего Иркутской таможней о разрешении беспошлинного пропуска через пределы империи автомобилей – участников гонки Нью-Йорк – Париж и запасных частей к ним «при условии представления путешественниками или организаторами гонки обязательства вывезти означенные предметы обратно за границу».
11 июня Танхойская таможенная застава доносила в Иркутскую таможню, что германский и американский автомобили 6–7 июня прошли таможенный досмотр, и участники гонки на ледоколе «Байкал» отплыли на другой берег. Байкальская таможенная застава в своем донесении в Иркутск сообщала, что 7 июня через рогатку проследовал германский автомобиль, 8 июня – автомобиль американцев. Сделав небольшую остановку в Иркутске, автомобилисты двинулись в путь. 11 июня немецкий, а 12-го американский экипажи прибыли в Ачинск, откуда, после закупки бензина, отправились в направлении Томска и далее в европейскую Россию.
По Европе
В Европе водитель немцев Ханс Кеппен, отлично знавший местные дороги, обошел американский экипаж и первым финишировал в Париже 11 июля. Вторым 26 июля к финишу пришел американский экипаж Джорджа Шустера. Причем при въезде в Париж американцы были остановлены жандармом из-за неисправной головной фары. Случайно проезжавший мимо велосипедист выкрутил лампочку из своего фонаря, и с погруженным в кузов велосипедом и его владельцем «Флайер» достиг финиша в шесть часов пополудни. Но победителем был признан американский экипаж. Немецкий автогонщик был оштрафован на 30 дней в связи с тем, что его автомобиль после поломки был доставлен в Сиэтл по железной дороге, тем самым «срезав» 3246 миль, он также не посещал Аляску, в отличие от американского.
Через полтора месяца после американцев в Париже появился последний участник гонки – итальянский «Цюст». «Гонка послужила невероятным толчком для развития автомобильной индустрии по всему миру. Для американских компаний Шустер принес в зубах огромные деньги – в последующие несколько лет американские автомобили продавались «на ура». И не только в Штатах. Европейцы тоже стали заказывать машины за океаном», – рассказывал впоследствии правнук Джорджа Шустера Джефф Маль. Его прадед был введен в Зал автомобильной славы в октябре 2010 г. Еще одним результатом проведения гонки стало дорожное строительство в Соединенных Штатах. Изобретенный в 1910 г. асфальт уже в 1912 г. был уложен на первой в истории Америки трансконтинентальной автомагистрали Lincoln Highway.
В наше время также предпринимались неоднократные попытки повторить великий автопробег к юбилеям этого события. Но все они проходили по территории КНР, минуя Приморский край. Будем надеяться, что к 120-летнему юбилею столь знаменательного события в 2028 г. большие гонки Нью-Йорк – Париж традиционно пройдут через Владивосток и Уссурийск. И пройдут на уже ставших популярными у жителей нашего края внедорожниках.
Юрий УФИМЦЕВ
