Президент РФ Владимир Путин заявляет, что доллар уже подрывает свои позиции в качестве мировой резервной валюты. Объем расчетов в долларах сокращается, как и объем личных долларовых резервов стран мира. По мнению Владимира Владимировича, доверие к доллару стремительно падает, потому что все задаются вопросом: а что дальше, что экономические власти США будут делать со своим колоссальным госдолгом?
Но проблема в другом. Сегодня по показателю валового национального богатства (total wealth by country) Россия, со своими 3 трлн долларов, занимает «почетное» 20-е место в мире – чуть выше Бразилии, но все еще ниже Бельгии. И с большим отрывом гораздо беднее Мексики, Тайваня, Испании и подобных им стран, где удивительным образом нет ни нефти, ни золота, ни природного газа, ни атомных электростанций, ни бескрайних полей, ни могучих лесов, и даже космические корабли не бороздят просторы Вселенной.
Как же так вышло? Мы ж и «саммиты» проводили на необитаемых островах. И зимние олимпиады в летних курортах! И нацпроекты одобряли. И удваивали ВВП. Мы даже Конституцию поменяли. А итог все равно «обратный».
В переводе на скучный бухгалтерский язык: страна все эти годы «удвоения» потребляла больше, чем производила, и в сухом остатке проедала запасы, донашивая ветошь советской экономики, добивая остатки советских трудовых ресурсов, перелицованных по новой моде в «человеческий капитал». Мы, сидя на «нефтяной игле», ни одного нового месторождения той же нефти за эти 20 лет не разведали, не обустроили, не говоря уж об освоении или о строительстве каких-то действительно крупных индустриальных комплексов. Кластеризировали и агломерировали в основном на бумаге, той, что на «дорожные карты» пошла.
Пышность праздников нарастала в обратной пропорции к реальной цене достижений. А в последний, наиболее «успешный» год, дело дошло до того, что российскому Центробанку уже не за что было купить золото у собственных российских золотодобытчиков. Впервые за многовековую историю страны, начиная со времен того самого Александра Невского, про которого нынешние патриоты вещают из каждого угла, все российское золото покупали только за рубежом.
Народ российский в массе своей необразован (десятилетия школьных реформ дают результат), а значит для объяснения «успехов» такому народу сойдет и простенький ответ, типа «антироссия», что «извне норовит навредить нашему кровному единению». Ну и доллар проклятый как материальное воплощение «врага», первый кандидат в «негодяи». Народ же, получив такое объяснение, должен понять, что мы этого врага победим! А если не мы, то и сам он развалится – дайте срок.
Пожилое поколение советских людей помнит пропагандистскую сказку про «загнивающий капитализм». Молодому поколению, не напрягая себя креативом, предложено верить в «загнивающий доллар»: принцип тот же, лишь набор букв посвежее. Все это мы уже проходили – нам бы так процветать, как они там «загнили».
Читайте также:
Строго говоря, доллар никогда не был, да и не мог быть «благополучной валютой». Летом 1944 г., при учреждении Бреттон-Вудской системы, «назначившей» американский денежный знак на роль «мировых денег», его соотношение к золоту составляло 35 долларов за тройскую унцию. В 1971-м девальвировали до 38 долларов. В 1973-м – до 42. А после и вовсе отказались мерить по золоту – сейчас тройская унция стоит 1780 долларов.
Арифметически «загнивание» налицо. И на этом фоне значительно крепче в те годы был советский рубль, который к золоту не привязывался вообще и официально в мировую финансовую систему не входил (СССР не ратифицировал Бреттон-Вудское соглашение). Старшее поколение помнит, что «доллар стоил 64 копейки» – и это не пустые слова. Советская финансовая система, в отличие от американской, была «двухконтурной»: в ней рубль, направляемый на инвестиционные цели, нигде не смешивался с рублем потребительского рынка.
Инвестиции – это мощный генератор инфляции: деньги, циркулирующие в сфере капитального строительства фактически ведь не обеспечены ничем – завод еще не построен и не работает, продукции не производит, товаров его на рынке нет, а зарплата строителям – выдана. Попадая на потребительский рынок, эти необеспеченные деньги приводили бы к росту цен.
Так вот, в СССР такого не происходило, потому что весь «инвестиционный контур» был полностью закрыт государством от «потребительского контура»: единственный банк, что финансировал советские стройки – ПромСтройБанк – выдавал кредиты под 0,3% годовых, но и работа всех строительных компаний замыкалась только на него. На потребительском же рынке цены «плавали» исключительно в «море» наличности и, вопреки мифам о «жестком планировании в эпоху тоталитаризма», формировались в основном по рыночным правилам.
Была и инфляция, так же, как и везде. Как и сейчас. Но она не носила катастрофический характер вплоть до конца 1980-х, когда в «потребительский контур» стали просачиваться деньги из «контура инвестиционного». А как только это случилось, хватило трех лет, чтобы страна пошла вразнос.
Сегодняшняя мировая финансовая система, основанная на американском долларе, по сути масштабная копия советской. Она тоже двухконтурная. С той лишь разницей, что если в СССР монополия на инвестиции был отдана одному банку, в мировой финансовой системе она принадлежит одной стране – США. Остальные же страны имеют доступ лишь к тем долларам, что обращаются в «контуре потребления». И до той поры, покуда Америка будет удерживать эту монополию, никакие другие валюты никому не нужны. Потому что это удобно и безопасно.
Да, приходится терпеть гегемонию США. По этому поводу И. В. Сталин как-то пошутил: «Я всю жизнь считал, что демократия – это власть народа. Но президент Рузвельт уточнил, что это власть американского народа». Однако такова цена глобальной стабильности, и она всех устраивает. А иначе с миром случится то же, что с СССР три десятилетия назад.
Означает ли это, что доллару ничего не угрожает? Нет, конечно. Спекулянты есть всегда и везде. Советские спекулянты блажили о «правах человека», требуя «валютной свободы» – это когда ты покупаешь что-то за чужие деньги, а выручку от продажи кладешь в карман себе. Свое право на безнаказанный грабеж соотечественников они называли «правами свободного рынка». Результат их борьбы известен, но мало кому этот урок пошел впрок.
Читайте также:
На мировых финансовых рынках, в сущности, все то же самое. И если они победят – будет такой же итог. Вероятность того, что Китай или какая-то другая страна, или даже какие-то «безродные игроки» проковыряют дырочку в инвестиционном контуре американского доллара, и необеспеченные деньги хлынут на потребительский рынок, снося все на своем пути, существует всегда. Собственно, «звоночки» этой угрозы мы время от времени слышим: то газ внезапно подорожает, то нефть подешевеет до «минусов». Это вот оно самое и есть. Но что будет после?
Благополучие или неблагополучие любой валюты – это вопрос доверия к владельцу печатного станка. Если кто-то готов заявить, что мир американскому доллару больше не доверяет, то на вакантное место надо предлагать претендента, которому поверят охотней. Кого?
Ведь речь не о кусочке бумаги с портретом пожилого дяди. Заменителю доллара должна поверить мировая финансовая система, потому что валюта – ее основа. И в этом качестве валюта не только «средство платежа», но и мерило ценности. Возможно, кого-то такой «аршин» не устраивает. Как герой детского мультика, он мечтает: «А в попугаях я все-таки длиннее…»
Возможно, кто-то готов поверить, что богатство России, измеренное «в попугаях», будет слаще на слух электората, чем то же самое в долларах. Но это самообман, и долго он не проживет. Заменив доллары на «попугаев», мировая финансовая система пересчитает все, что в ней есть, и в итоге все равно каждый вернется на свое место: Россия – под Мексикой, между Белизом и Бельгией, если только вы сможет отыскать эту Бельгию на карте без лупы и фонаря.
