Приговор Олегу Гуменюку еще раз подтвердил, что должность мэра Владивостока – «расстрельная». А ведь данный эпитет уходит своими корнями в городскую историю и был когда-то эквивалентен своему определению.
По кличке «Марк»
Первым народным мэром Владивостока новой революционной России – председателем исполкома городского совета в ноябре 1917 г. был избран 23-летний сын бывшего вице-губернатора Костя Суханов.
Из воспоминаний Я. К. Кокушкина (с 1917 по 1922 г. – член большевистского подполья, редактор газеты «Красное знамя», член Военного Совета партизанских отрядов) о Косте Суханове в революционный период его жизни: «Наш Костя» – называли рабочие Владивостока Константина Александровича Суханова, первого председателя Владивостокского Совета. Костю любили. «Костя» стало и партийной кличкой Кости, после ареста его интервентами, хотя он уже имел до февральской революции партийную кличку «Марк» (имя безвременно умершего малютки-сына, которого Костя безмерно любил). Решения нелегального большевистского комитета поступали из концлагеря интервентов за «официальной» подписью «Костя»… Личный авторитет Кости был исключительно высок».
А. Г. Вильямс, американский журналист, сочувствующий коммунистам, который посетил Владивосток в те времена, в своей книге «Очерки русской революции» (ГИЗ,1924) писал о Суханове: «Он был мал ростом, но обладал огромной энергией.
Он работал и днем и ночью, лишь изредка позволяя себе вздремнуть часок в маленькой комнатке, находившейся над помещением Совета, постоянно готовясь сесть за пишущую машинку или вскочить на коня. Лицо его, большею частью, имело озабоченное выражение, но иногда он вдруг начинал заразительно смеяться. Он говорил кратко, но часто с зажигательной страстью. Однако обыкновенный пылкий юноша не годился бы для Владивостока, представляющего в то время пороховой магазин. Благодаря его дипломатическому искусству и такту ему удавалось не раз вывести Совет из затруднительного положения, в которое последний попадал вследствие происков своих врагов…»
В июне 1918 г. Суханов был арестован совершившими переворот интервентами и через четыре месяца содержания в лагере был зверски убит недалеко от лагерных казарм. Через пять лет, когда власть Советов была восстановлена, его останки были торжественно перенесены в центр города и захоронены возле памятника Геннадию Невельскому. Где находятся и сейчас.
Царская голова
Победив, большевики не остались в долгу и припомнили коммерсанту Ивану Циммерману его 5-летнее мэрство при царе – дали ему 10 лет лагерей, где он не протянул и года.
Тем не менее его 63-летняя жизнь вместила многие события, в том числе и довольно крутые повороты, поскольку жить Циммерману пришлось в бурные годы революций 1905–1907 гг. и Октябрьской 1917 г., а также в годы гражданской войны.
На одном из допросов он, рассказывая о своей трудовой биографии, поведал: «… В 1886 г. я приехал во Владивосток и устроился в Портовую контору. В 1898 г. был выбран гласным городской Думы и работал в Думе секретарем, на этой должности находился до 1904 г. Одновременно служил бухгалтером. Бухгалтером я работал до 1905 г., а затем был избран членом городской Управы. Затем был избран на четыре года городским головой и был таковым до 1910 г. включительно».
По окончании срока полномочий городского головы он работал в банке и частной торговой фирме «Грушко и Черного». В бытность городским головой И. И. Циммермана Владивосток преобразился значительно: в городе появились первые автомобили и «электрические трамваи», усовершенствовалось коммунальное хозяйство с большим количеством благоустроительных работ (мощение главной улицы Светланской, освещение улиц), была построена телефонная станция на 500 номеров.
В первые годы советской власти Циммерман неоднократно подвергался арестам. В июле 1931 г. он был приговорен к высшей мере наказания, которую затем заменили на 10 лет исправительных работ.
Циммерман скончался в 1931 г. в тюремной больнице, в 1959 г. был реабилитирован.
Законы СССР
В 1937 г. председатель горсовета Николай Егоров был расстрелян уже за антисоветскую деятельность. Началась «эра И. О.». За год в городе сменилось пять руководителей, которые также были расстреляны.
Руководители города менялись часто – кто шел на повышение, кто попадал в опалу. Лишь ближе к застою все как-то «устаканилось». Из этого времени вспоминается энергичный председатель горисполкома в 1975–1978 гг. Дмитрий Гагаров, выросший в 1984 г. до первого секретаря крайкома КПСС. Управлявший городом в 1978–1985 гг. Виктор Нечаюк прославился массовым сносом ветхих домов, расселением горожан из бараков, чердаков и подвалов. В те годы жилищные условия улучшили около 50 тысяч семей.
По иронии судьбы, мэр Владивостока в 1985–1989 гг. и первый секретарь крайкома КПСС в 1990–1991 гг. Анатолий Головизин «отложился» в истории больше как отец первой жены экс-губернатора Приморья Сергея Дарькина.
Более того, в апреле 1990 г. был принят Закон СССР «Об общих началах местного самоуправления и местного хозяйства в СССР», по которому местные Советы получили экономическую основу самоуправления в виде природных ресурсов, коммунальной собственности, служащей теперь источником получения их доходов. Этот закон делал председателя совета – мэра – ближе к городской земле. А его должность – денежной, то есть опять опасной.
