8 февраля 1904 г. началась Русско-японская война. Владивосток ощутил весь ужас катастрофы 22 февраля. Именно в этот день эскадра под командованием контр-адмирала Камимуры в составе пяти броненосцев и двух крейсеров подошла к полуострову Басаргина.
Начался обстрел Владивостокской крепости и восточной части города. Но батареи города на вызов японцев не ответили. Часть замков орудий, смазанных говяжьим салом, намертво примерзли к стволам из-за невиданных холодов; орудия батареи на Морском кладбище обладали недостаточной мощностью, а для более крупных орудий эскадра японцев была скрыта сопками.
Первая жертва
Обстрел Владивостока продолжался 50 минут, в общей сложности было выпущено более 200 снарядов. После чего японцы покинули акваторию Владивостока. Корабли Владивостокского отряда крейсеров были заперты льдом в канале и смогли выйти для преследования неприятеля уже только после ухода последнего и в соприкосновение с противником не вступили.
Первой жертвой владивостокской бомбежки стала Кондакова, мать четверых детей. «Вообразите себе снаряд, выпущенный во время обстрела с корабля на расстоянии, по крайней мере, десяти миль, который вошел в верхний угол помещения, где сидели две женщины и трое детей… рассек тело одной из женщин надвое, разнес по пути стол, затем пробил стену и разорвался во дворе, и ни у одного из других людей не было даже царапины… Более ста пятидесяти снарядов было выпущено по городу, и каждый стоит не менее пятисот долларов золотом, так что обстрел должен был обойтись примерно в сто тысяч, и все это за жизнь единственной бедной женщины. Воистину война ужасна!» – писала газета «Владивосток».
Проживала Кондакова по Воронцовской улице, в Матросской слободке, в собственном небольшом домике. Она только что вернулась из города с базара, и к ней пришла соседка справиться о ценах. Беседуя за чаем, Кондакова упрашивала соседку перемениться местами, но та отказывалась, но когда встала, то Кондакова села на ее табурет, соседка же – на ее место. В это время к Кондаковой подбегает ее маленький сын. «Уйди отсюда», – сказала она и устранила его рукой в сторону. В этот момент ядро ударило под карниз дома, прошло через живот Кондаковой, вырвав его весь, отбило край стола и табуретки, прошло сквозь противоположную стену, упало и зарылось на дворе, не взорвавшись. Соседка и мальчик остались невредимы. Ядро отрыли минеры, оно оказалось более аршина длиной.
Кондакову через день похоронили с подобающей честью как первую жертву с основания Владивостока, погибшую от вражеского ядра.
Как еще пострадал Владивосток?
В форту Линевича разорвалось четыре снаряда, не причинив вреда, кроме обрушения крыши в одном из строений. Во дворе казармы Сибирского флотского экипажа разорвался снаряд, ранивший тяжело одного и легко четверых матросов.
Один снаряд попал в дом командира 30-го Восточно-сибирского стрелкового полка полковника Павла Александровича Жукова. События в этом здании вывели их участников на первые полосы европейских газет, сделав супругу полковника народной героиней России и Франции.
«В Гнилом углу снаряд пробил, тоже не разорвавшись, дом полковника Жукова, прошел через спальню, разрушил на пути печь и вещи, пробил противоположную стену и разорвался близ денежного ящика. Часовой при ящике, осыпанный землей и снегом, от взрыва не дрогнул, а только крикнул разводящего, чтобы вынести знамя, которое тотчас же вынесла супруга полкового командира вместе с вестовым», – сообщала газета «Русь».
За спасение знамени постовой стрелок Евграф Шилов и посыльный ефрейтор Сергей Детиненко были награждены Георгиевскими крестами, хотели наградить и Жукову, но штатских на то время награждать «георгиями» еще не могли. Шилов и Жуков стали первыми Георгиевскими кавалерами этой войны во Владивостоке.
Долгий страх
В тот же день крепость была объявлена на осадном положении и из города началась массовая эвакуация жителей. Впрочем, не всех. Например, стремившихся уехать китайцев удерживали насильно – из-за нехватки рабочих рук на фортификационных работах.
Через три недели японская эскадра вновь появилась во Владивостоке. Она встала на якорь возле Русского острова, желая вызвать на бой Владивостокский отряд крейсеров. Российские крейсера выйти не рискнули, так как за ночь до этого в водах крепости побывали японские миноносцы и выставили мины. Японская эскадра, угрожая городу, простояла два дня, после чего снялась и вернулась домой. Сигнальный флаг на Тигровой сопке был спущен, что означало, что враг ушел из поля зрения.
Больше японцы обстрела Владивостока не предпринимали. Но в городе надолго поселился страх.
«На минувшей неделе сообщалось, что флотилия японских торпедных катеров появилась на горизонте, и все офицеры кинулись на свои позиции; шесть поездов стояло здесь в готовности, чтобы увезти женщин и детей в Никольск в случае обстрела, – все это было устроено главнокомандующим. А оказалось, что это были не торпедные катера, а дрейфующие льдины с тюленями!» – писали газеты.
Ответный удар
Но Россия решила наказать японцев и нанесла ответный удар. Во Владивостоке к началу войны были сосредоточены Владивостокский отряд крейсеров в составе броненосцев «Россия», «Богатырь», «Рюрик», «Громобой», десятки миноносцев и подводных лодок. Кроме того, с началом войны частные торговые суда и пароходы Доброфлота были конфискованы и перевооружены в рейдеры. Все эти силы должны были оперировать на коммуникациях Японии, предотвращая доставку солдат на материк и оружия из Англии в метрополию.
Уже скоро владивостокские крейсера возле Цусимы атаковали и уничтожили два японских транспорта с войсками и гаубицами; один транспорт вынудили выброситься на берег и арестовали английский пароход с контрабандным оружием. Японский транспорт «Киншиу-Мару» погиб вместе с полком отправлявшихся в Порт-Артур солдат. Они отказались сдаться.
Всего владивостокский отряд кораблей в 1904 г. уничтожил 15 японских судов, два иностранных судна и пять судов захватил как призы. Причем во время одного из рейдов броненосцы обошли Японию, вошли в Токийский залив, где и уничтожили четыре японские шхуны, один английский и один германский пароход, а также задержали два английских и одно немецкое судно.
В свою очередь, японцы арестовали все корабли российского дальневосточного торгового флота, стоявшие зимой в портах Японии и Кореи. Почти полностью было ликвидировано пароходство владивостокского предпринимателя графа Кейзерлинга и одно из крупнейших на Тихом океане – пароходство КВЖД. Причем совсем забыт факт, что находившийся в Чемульпо вместе с «Варягом» и «Корейцем» пароход КВЖД «Сунгари» совершил такой же подвиг, как и его военные собратья: своим ходом «Сунгари» с поднятым русским флагом вышел на глубину и был затоплен командой.
Желая помочь осажденному Порт-Артуру, три корабля владивостокского отряда крейсеров под командованием контр-адмирала Иессена отправились на прорыв блокады. У берегов Кореи российские броненосцы встретились с японской эскадрой. Начался бой.
Крейсер «Рюрик» был подбит и, лишившись управления, начал ходить по кругу, став прекрасной мишенью для японских комендоров. Несмотря на это, как впоследствии описывали японцы, «крейсер все еще продолжал доблестное сопротивление». С японских судов сыпался град снарядов, оба мостика были сбиты, мачты повалены, не было ни одного живого места, куда бы не попали снаряды. Большая часть бывшей на верхней палубе команды или была убита, или ранена; орудия одно за другим были подбиты, и могли действовать едва лишь несколько штук. Четыре котла были разбиты, и из них валил пар. В рулевое отделение проникла вода, и крейсер понемногу садился кормой.
Иессен, решив отвлечь японцев от расстрела беззащитного крейсера, пошел на север, и эскадра японцев направилась за ним. Но вскоре у японцев почти закончились снаряды, и они вернулись к «Рюрику». Когда последняя пушка «Рюрика» была уничтожена, командир корабля Иванов приказал открыть кингстоны. Не спустив российского флага, «Рюрик» пошел на дно.
Остальные корабли вернулись во Владивосток. «Я даже не могу передать, каково это было – увидеть, как наши прекрасные «Громобой» и «Россия» входят в порт, изрешеченные снарядами, и не увидеть «Рюрика», почувствовав, как к горлу подступает ком», – вспоминала встречавшая корабли в порту горожанка.
Юрий УФИМЦЕВ
