14 октября 1914 г. бронепалубный крейсер Сибирской флотилии «Жемчуг» ушел в свой последний боевой рейс и в порт приписки уже не вернулся.
С началом Первой мировой войны Английское правительство стало испытывать недостаток в судах, которые бы охраняли перевозку войск Британской империи из Австралии и Индии на Европейские театры войны. С просьбой о посылке судов русских союзников на охрану своих коммуникаций Английское правительство обратилось к правительству российскому.
Император Николай II «соизволил дать разрешение». По последовавшему приказанию английского адмирала крейсер Сибирской флотилии «Жемчуг», базировавшийся во Владивостоке, 25 августа 1914 г. ушел в Гонконг на соединение с силами союзников.
Согласно предписанию командующего союзными морскими силами на Тихом океане вице-адмирала Джеррама, ему предстояло крейсировать с восточной стороны Филиппинских островов и перехватывать пароходы-угольщики, снабжающие германскую Тихоокеанскую эскадру адмирала Шпее. Вскоре «Жемчуг» отправился для конвоирования трех транспортов с полками, отправленными из Сингапура, Гонконга и Тяньцзиня в Калькутту.
14 октября 1914 г. «Жемчуг» получил от адмирала Джеррама приказ осмотреть Никобарские и Андаманские острова в поисках германского крейсера «Эмдена» и направился в бухту Нанкоури, где, как считал командир корабля Черкасов, «Эмдену» удобнее всего было загрузиться углем. Как вспоминал ст. лейтенант Л. Селезнев: «Я помню, как сейчас, как мы входили в эту бухту на Никобарских островах, которая была нам указана как вероятное убежище «Эмдена». Это было как раз перед рассветом. Боевая тревога была пробита, все стояли на своих местах. Сигнальщики на мостике и наблюдатели на марсе не отрывались от труб и биноклей, ища, не появится ли на фоне крутых берегов силуэт «Эмдена». Но германского крейсера в бухте не оказалось».
После рейда Черкасов получил от Джеррама добро на семидневный заход в малайзийский порт Пенанг (входивший в состав английской колонии Стрейтс Сеттельмент) для переборки механизмов и чистки котлов, куда и направился.
Рано утром 28 октября в Пенанг вошел германский рейдер «Эмден». Предвкушая бой, на «Эмдене» раздали морякам чистое белье, чтобы избежать инфекций в случае ранений. Чтобы войти на рейд беспрепятственно, немцами была предпринята военная хитрость: поставлена четвертая фальшивая труба из брезента, так что при плохой видимости «Эмден» мог сойти за английский крейсер «Ярмут». Французский миноносец «Муске», несший охранную службу, попался на эту уловку и в предрассветных сумерках пропустил «Эмден» в бухту, даже дав «добро» световым сигналом.
Член команды Эмдена X. фон Мюкке вспоминал: «На «Жемчуге» царили мир и тишина. Мы были так близко от него, что в слабом свете зарождавшегося дня отчетливо было видно все, что делается на русском крейсере. С дистанции около 1 каб. мы выпустили свою первую мину из правого бортового аппарата и в тот же момент открыли огонь всем бортом по носовой части «Жемчуга», где, вероятно, спала в своих койках большая часть команды. Наша мина взорвалась в кормовой части крейсера. Его всего как бы всколыхнуло от этого взрыва. Корму подбросило на 0,5 метра из воды, а затем она стала медленно погружаться. Только после этого русские обнаружили признаки жизни. Видно было, как распахиваются двери офицерских кают. Много офицеров выскочило наверх и стало кидаться за борт. Их примеру последовали и матросы. Между тем наша артиллерия поддерживала бешеный огонь по «Жемчугу». Носовая часть крейсера была изрешечена в несколько минут. Языки пламени охватили весь полубак. Сквозь дыры в борту виднелся противоположный берег. Ни один наш снаряд не пропадал даром. При попаданиях появились какие-то короткие, почти бесцветные вспышки. Затем около пробоины образовывался как бы огненный вихрь, устремлявшийся внутрь корабля, и сквозь пробоины и отверстия в борту вылетало целое облако дыма несколько метров в диаметре. Я думаю, что из-под полубака вряд ли мог спастись хоть один человек».
Часть команды «Жемчуга» бросилась за борт. Остальные же предприняли попытки к обороне. Лейтенант Ю. Рыбалтовский дал приказ поднять флаг и произвел четыре выстрела из кормового орудия; на полубак бросился мичман А. Сипайло и выстрелил из 122-мм пушки. Однако ответным выстрелом пушка вместе с Сипайло была снесена за борт. Комендор Пономаренко открыл огонь крича: «Мы зададим им перца!» – сделал два выстрела, но был убит осколками. Несмотря на разрушения и пожар, команда «Жемчуга» произвела 12 выстрелов.
«Наконец и на «Жемчуге» собрались с силами и открыли по нам огонь, – вспоминал X. фон Мюкке. – Орудия на нем стояли крупнее наших, и русские снаряды могли причинить нам большой вред. Конечно, вряд ли им удалось бы вывести нас из строя, но даже и пустячное повреждение при отсутствии базы могло значительно повлиять на успешность наших операций. Поэтому командир решил выпустить вторую мину. Вторую мину выпустили с расстояния около двух кабельтовых. Через несколько секунд послышался страшный взрыв под передним мостиком русского крейсера. Гигантский столб серого дыма, пара и водяных брызг поднялся на высоту около 150 метров. Части судового корпуса, оторванные взрывом, летели по воздуху. Крейсер разломился пополам. Носовая часть отделилась. Затем дымом закрыло от нас весь корабль, и когда он рассеялся, то через 10–15 секунд крейсера уже не было видно, а из воды торчал обломок его мачты. На воде среди обломков дерева кишели люди. Но «Эмдену» было не до них».
Как вспоминал один из очевидцев: «Только клотик мачты с рейком, образуя крест над водяной могилой, указывал место, где еще за несколько минут до того стоял «Жемчуг», погибший так внезапно и трагически».
В результате внезапного нападения на «Жемчуг», который был потоплен за пять минут, из 335 членов команды погибли один офицер и 80 нижних чинов. Семь моряков позже умерли от ран. «Многие тела, которые находились в воде, были настолько обезображены, что их хоронили в море, – писали местные газеты. – Многие утонули, будучи ранеными, некоторые
пошли ко дну вместе с корпусом корабля».
На берегу было погребено 24 человека. Переживший эту мясорубку боцман «Жемчуга» сошел с ума. Подошедшие после боя союзные японцы сразу же спустились для подъема имевшихся на корабле секретных английских шифров и заодно прихватили с собой денежный ящик российского крейсера.
В декабре 1914-го для производства водолазных работ на затонувшем «Жемчуге» в Пенанг зашел вспомогательный крейсер «Орел». 4 января 1915 г. «Орел» после проведения водолазной разведки приступил к подъему корабельной артиллерии и всего ценного, что можно было поднять. Удалось поднять только одно 120-мм орудие, пулемет, кормовой прожектор и шесть оптических прицелов. Все поднятое было сильно повреждено водой и ценности не представляло. Состояние поднятого орудия позволило сделать заключение, что остальные пушки после пребывания в воде уже не представляют боевой ценности из-за сильной коррозии каналов стволов. Подъем крейсера был признан нецелесообразным, и «Орел» ушел, забрав раненых.
Во время проведения спасательных работ, 2 февраля 1915 г., унтер-офицер, старший минер крейсера «Орел» Алексей Черепков погиб в результате несчастного случая при водолазных работах. Во время стоянки также вскоре умер еще один матрос. Оба они похоронены на Пенанге рядом с братской могилой погибших на «Жемчуге».
В 1972 г. силами главного штаба ВМФ был изготовлен памятник и доставлен на о. Пенанг. Официальная церемония его открытия на братской могиле российских моряков состоялась 5 февраля 1976 г. Правда, без предполагавшегося участия военного корабля ТОФ, которому власти не дали разрешения на заход в Пенанг. В 1990 г. в связи с празднованием 55-летия королевских ВВС Малайзии в Пенанг прибыли суда, включая, наконец, и корабли ТОФ. Русские, английские и французские моряки посетили могилу.
В 2004–2005 гг. в малайзийской прессе стали появляться сведения о том, что вблизи Пенанга, на острове Джереджак, находится заброшенная могила российских моряков с погибшего крейсера «Жемчуг», выброшенных сюда приливом.
23 февраля 2005 г. военный атташе при Посольстве РФ в Малайзии посетил остров и обследовал его с помощью местных жителей. В 150 метрах от побережья было обнаружено захоронение двух безымянных моряков. Из бесед с рыбаками острова было установлено, что в начале прошлого века там располагался госпиталь, в котором после катастрофы с российским крейсером проходили лечение уцелевшие моряки. Некоторые из них позже умерли от ран и были захоронены на местном кладбище. Однако других погребений обнаружить не удалось – кладбище было полностью заброшено и покрыто густой тропической растительностью.
В 2006 г. в ознаменование Дня защитника Отечества группа сотрудников российского посольства в Малайзии посетила остров Джереджак, где восстановили захоронение. Аналогичная работа была проделана и на мемориале, расположенном на острове Пенанг. К тому времени малайцы, прельстившиеся ценой на дорогостоящий в Малайзии металлический лом, уже распилили и унесли с надгробия якорную цепь.
В наше время мероприятия по чествованию моряков Сибирской флотилии, погибших на «Жемчуге» в Пенанге, проводятся регулярно. Так,
29 октября 2022 г. у мемориала российским морякам на христианском кладбище в г. Джорджтаун прошло памятное мероприятие по случаю 108-й годовщины со дня гибели «Жемчуга».
28 октября 2023 г. у мемориала прошло памятное мероприятие по случаю уже 109-й годовщины со дня гибели крейсера. В мероприятии приняли участие посол Российской Федерации в Малайзии, военный атташе, торговый представитель России в Малайзии, руководитель Представительства Россотрудничества в Малайзии, почетный консул России в Пенанге, российские соотечественники и многочисленные иностранные гости из десяти стран мира. Участники мероприятия возложили к мемориалу венки и цветы. Затем настоятель храма Архангела Михаила в г. Куала-Лумпуре совершил панихиду, а на могиле двух моряков, похороненных на острове Джереджак, была совершена лития.
Аналогичные мероприятия пройдут и в этом месяце.
Юрий УФИМЦЕВ
